Нет Адама в раю

– Мне придется уйти, - сказал он Джилл.
– Честное слово, мне кажется, что меня сейчас вырвет.

Когда они ехали домой, Джилл Роббинс была очень взволнована.

– Тебя что-то беспокоит, Билл?
– спросила она.

В темноте Билл почувствовал, что краснеет. Джилл говорила спокойно, серьезно и озабоченно. Все это было совсем на нее не похоже.

– Конечно, нет, - ответил Билл.
– Я себя отвратительно чувствую, вот и все. Разве это преступление?

– Нет, - сказала Джилл и добавила, - только мне кажется, что ты себя чувствуешь отвратительно уже давно.

– Ради Святого Петра, почему ты так говоришь?

– спросил Билл.

– Потому что ты сам не свой, - ровно ответила Джилл.
– Я тебя знаю слишком давно, чтобы не почувствовать, что с тобой происходит.

– Боже мой, - сказал Билл, - все становится ужасным, если у парня даже не может заболеть живот.

Когда они подъехали к дому Джилл, она не стала задерживаться. Сразу вышла и посмотрела на него через окно автомобиля.

– Спокойной ночи, Билл, - сказала она.
– Если завтра тебе будет так же плохо, я зайду.

Джилл зажгла свет в холле. Родители спали глубоким сном, уверенные в том, что с их дочерью все в порядке. В конце концов, она была с Биллом Эндикоттом, а Билл никогда не допустит, чтобы с Джилл что-то случилось.

Джилл на цыпочках прошла в темную кухню и посмотрела в окно. Билл не развернулся, как обычно, в конце улицы, чтобы ехать домой. Он пронесся дальше, как будто за ним гналась банда гангстеров. Джилл медленно пошла наверх в свою комнату. Ноги ее были тяжелыми, и она испытывала неприятное неведомое ранее ощущение в желудке. Это был страх. Она легла и попыталась представить свою жизнь без Билла, но ничего путного не приходило ей в голову. Этого представить было просто невозможно.

Билл был на перекрестке уже без четверти двенадцать и за те пятнадцать минут, пока он ждал Анжелику, выкурил три сигареты, отчего у него разболелась голова и он стал раздраженным. Обычно он курил три сигареты в неделю, да и то, если вспоминал об этом. Он услышал, как поблизости часы на колокольне пробили полночь, но не заметил, как подошла Анжелика, пока она не открыла дверь машины.

– Привет, Билл, - спокойно сказала она, как будто это было днем.

Она села в машину и Билл перегнулся через нее, чтобы закрыть дверь с ее стороны. Затем он откинулся назад и закурил новую сигарету.

– Анжелика, - начал он.
– Я собираюсь сказать тебе все прямо, а не ходить вокруг и около.

Анжелика мягко засмеялась.

– Боже мой, ты говоришь так, как будто собираешься приговорить меня к тюремному заключению или сделать что-то в этом роде.

– Анжелика, я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Моей постоянной девушкой.

Воцарилось долгое-долгое молчание и затем Анжелика сказала:

– Можно я возьму сигарету?

– Ты с ума сошла?
– спросил Билл.
– Ребенок - и курит? Ты заболеешь.

– Нет, - сухо ответила Анжелика.
– Я уже курила. Дома в моей комнате.

– Что говорит твоя мать по этому поводу?

– Ничего. Ты сказал Джилл?

За последние недели Билл привык к тому, что Анжелика резко меняет тему разговора.

– Нет.

– Разве это не странно?
– спокойно спросила Анжелика.
– Как ты можешь просить меня стать твоей девушкой, если у тебя уже есть девушка?

– Я скажу ей. Сегодня не было подходящего момента, вот и все.

– Это неправда, - ровным голосом возразила Анжелика и выпустила кольцо дыма.
– На самом деле ты не сказал Джилл, потому что хотел быть уверенным, что я скажу "да". Разве не так?

– Нет, - возразил Билл.
– Я не мог ей сказать сегодня. Но какая разница? Я хочу, чтобы ты была моей девушкой. А не Джилл.

– Почему?

– Что почему?

– Почему ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой?

– Потому, что я не могу думать ни о ком другом. Я не хочу быть ни с кем другим. А если это случается, я думаю только о тебе.

– Ты должен сказать Джилл.

– Я скажу ей, - ответил Билл.
– Только скажи "да", Анжелика. Пожалуйста.

– Нет.

– Разве ты меня совсем не любишь?
– спросил Билл.
– Все это время я думал, что тебе нравлюсь.

– Ты мне нравишься. Но я не собираюсь быть твоей девушкой, пока ты не скажешь Джилл. Тогда, может быть, я скажу "да". Я должна подумать.

– Я скажу ей.

– Когда?

– Завтра.

– Завтра когда?

– Завтра во второй половине дня.

– Ты уверен?

– Да, Боже мой. Ты будешь, Анжелика?

– Я сказала тебе, что мне надо подумать.

– И долго ты будешь думать?

Анжелика засмеялась:

– Я полагаю, до завтрашнего вечера. Завтра вечером, после того, как ты скажешь Джилл.

– Ты знаешь, что я схожу по тебе с ума, Анжелика?

– Не говори так, - резко ответила Анжелика.
– Почему люди никогда не говорят о любви? Почему говорят, что сходят с ума друг по другу.

– Хорошо. Я люблю тебя.

Он наклонился к ней и слегка привлек к себе, но эта нежность давалась ему с трудом и это смутило его. Он хотел схватить ее, сделать ей больно, но в то же время почувствовал переполнявшую его любовь к ней. Ее губы были мягкими, и он чувствовал в них сильное желание и скpытую силу, и поцеловал ее кpепче. Он почувствовал ее учащенное дыхание, и в тот же момент его руки обхватили ее, и он прижал ее к себе изо всех сил, чувствуя как она становится мягкой и податливой. Он положил одну руку ей на грудь и почувствовал ее упругий сосок через одежду. Другой рукой он крепко обнимал ее за голову, чтобы в любой момент можно было прижаться к ней губами. Он чувствовал, как ее тело выгибается, как будто в спазме.

– О Боже, - сказал он, целуя ее.

Она вырвалась из его объятий и отодвинулась.

– Нет, пожалуйста, - сказала она жалобным голосом.
– Ты пугаешь меня.

Он снова попробовал прижать ее к себе, но она не поддавалась, и отвернула голову, как будто не хотела, чтобы он видел ее слезы. Но он слышал, как она всхлипывает.

– Я никогда не думала, что существуют такие страстные мужчины, сказала она.
– Это меня пугает. Пожалуйста. Ты должен быть со мной очень терпеливым, Билл. Ты должен научить меня.

Он убрал руки.

– Не бойся, Анжелика.

– Нет. Не надо, - сказала она, отворачиваясь от него.

По какой-то непонятной, необъяснимой причине он вспомнил Джилл с ее маленькой, почти плоской грудью и как методично и прозаично она раздвигала для него ноги.

– Я не хотел испугать тебя, Анжелика, - сказал он.
– Я буду очень осторожным. Я тебя никогда не испугаю.

Она вышла из машины.

– Завтра, если ты скажешь Джилл, приезжай сюда. Я тебя встречу. Голос заглушался носовым платком, который она держала у лица.