Неудачник

Эвальд с Крисом перенесли тело из коридора в комнату и туда же снесли остальные фонари.

– Синяк под глазом даже с магией рассосется только к утру, – сказала Мануэла. – Но хоть поменяйте разодранную рубашку! А мы пока посмотрим на гостей.

– Двое уже холодные, – сказал осматривающий тела Эвальд. – Это члены ночной гильдии. У каждого на правом плече есть метка. А этот скоро придет в себя. Двинули его сильно, но для такого быка это не смертельно. Что будем делать? Просто так он нам ничего не скажет, а пытать его в трактире...

– Мне он скажет все, – самоуверенно сказал Баум. – Только снимите с него амулет.

Прошло минут десять, прежде чем лежавший на полу связанным здоровенный мужик начал подавать признаки жизни. Баум для экономии времени помог ему исцеляющим заклинанием.

– Ты влип, – сказал маг здоровяку, когда тот открыл глаза. – Нужно говорить, что мы тебя отсюда никуда не повезем?

– Влип, значит, влип, – безразлично ответил тот. – Когда-нибудь всем не везет. Кончайте, что ли.

– Право сдохнуть еще нужно заслужить! – зловеще сказал Баум. – Робер, уведи Кирилла! А теперь, когда увели мальчика, слушай, что я тебе скажу! Сейчас я тебя лишу голоса, чтобы ты своими воплями не разбудил хозяев. Да и ребенку их слышать ни к чему. Только отсутствие голоса не избавит тебя от мук. Усмехаешься? Ну ладно, ты выбрал сам. Девушки, вам лучше отвернутся. Хоть он и не будет орать, смотреть на его муки тоже неприятно.

– Может быть, его будет проще подчинить? – предложил Клод.

– У ночной гильдии свои маги, – сказал Баум. – Поэтому с подчинением ничего не выйдет. Подчините – получите труп. Ничего, он у меня заговорит.

Тело мужчины выгнулось дугой, но, кроме скрежета зубов, ничего слышно не было. Подождав несколько минут, Баум снял боль и вернул ему голос.

– Даю тебе последнюю возможность, – сказал он пленнику. – Не согласишься ответить на вопросы, я все продолжу, но мы отсюда уйдем и запрем двери. На окнах решетки, а за дверью присмотрят наемники. Ты здоровый и сдохнешь только к утру, когда сжуешь собственные зубы.

– Что вы хотите знать? – с трудом спросил пленник.

– Кого вам поручили похитить, кто поручил и как нашли? – спросил Клод.

– Девушку, для которой купили попугая, – ответил пленник. – Кто поручил, я не знаю. Знал тот, кто лежит справа от меня. Моим делом было влить ей в рот зелье из бутылки, чтобы не дрыгалась и шла, куда велят. А искали по попугаю.

– Я не виновен! – заорал Сай. – За хозяйку жизнь отдам, только не убивайте!

– Как искали по попугаю? – спросил Баум.

– На нем есть магический маяк, – выплюнув осколок зуба, сказал пленник. – Очень слабый, поэтому проследить не получится, но это и не требовалось. Мы знали, куда вы поехали и просто двинулись следом, проверяя все встречные трактиры. По попугаю только нашли нужную комнату, иначе пришлось бы вырезать всех остальных. А для такого нас было маловато.

– Не соврал, – сказал Баум. – Значит, заслужил легкую смерть. Крис, помоги графине вынести вещи. Сейчас, госпожа, перенесем вашу кровать к графине Ургель, а этого кончим. Утром пусть хозяин сам здесь все убирает.

– Не забудьте меня! – напомнил о себе попугай. – Я без хозяйки умру!

– Что будем делать с птицей? – спросил маг. – Я думаю, что никакого вреда от его маяка не будет, уж больно он слабый. Это даже хорошо, что они нарвались на вас, графиня. С вашими боевыми навыками и свойствами мары вы им были не по зубам. Если бы они вскрыли дверь к девушкам, Алина спросонья могла растеряться и наглотаться зелья, а никто из нас просто ничего бы не услышал.

– Пусть живет, – решила Хельга. – Он мне еще отработает свой корм и этот синяк.

– Приложу все усилия! – заверил Сай.

Клод первым вернулся в свою комнату, а следом за ним пришел Робер.

– Его убили? – спросил их Кирилл.

– Убили, – ответил Робер. – Он преступник и хотел выкрасть Алину. Если бы ему кто-нибудь помешал, постарался бы убить. Он из ночной гильдии, а у всех, кто в ней состоит, руки по локоть в крови. Разве в вашем мире нет таких мерзавцев?

– Есть, – ответил мальчик. – А все равно мне его почему-то жалко. Даже не жалко, а... трудно объяснить.

– Это потому, что у тебя еще никого не убивали, – сказал ему Клод. – Пока не потеряешь своих близких или друзей, готов жалеть всех, и трудно на кого-то поднять руку. А когда ощутишь боль потери, когда поймешь, что такое враг, тогда жалость растает без следа. Тогда ты поймешь, что есть свои и все остальные. Это не только у нас, у вас, наверное, то же самое.

– А кто для вас свои? – спросил Кирилл.

– Ну и вопрос ты задал, – задумался Клод. – Я мог бы тебе сказать, что это моя сестра и все мои спутники, кроме профессора, но это была бы не вся правда. У меня далеко отсюда остались друзья и просто люди, которые хорошо ко мне отнеслись и чем-то помогли. Если выпадет случай, я им постараюсь помочь и отплатить добром на добро.

– Свои – это те, кому ты не безразличен, – сказал Робер. – Кто найдет для тебя доброе слово, не даст помереть от голода и в трудную минуту подставит плечо. Кто для него свой, каждый решает сам. Давайте ложиться спать. Можно, конечно, завтра доспать в карете, но лучше это делать в кровати.

На следующее утро собрали вещи и отправились завтракать. Хозяину обо всем сказали только тогда, когда собрались уезжать.

– Вы нам должны быть благодарны за то, что мы оборонились сами и убили этих гильдийцев, – сказала ему Мануэла. – Если бы им удалось навредить графине Альтгард, через декаду на месте вашего трактира была бы груда углей. Скорее всего, в них лежали бы и ваши кости. Мой вам совет: просто заройте где-нибудь тела и приведите в порядок комнату. И озаботьтесь безопасностью ваших постояльцев.

Оставив растерянного трактирщика, она в сопровождении Робера пошла садиться в карету.

– Действительно шумно, – поморщилась Леона, когда окованные железом колеса карет покатили по каменным плитам. – Неужели ничего нельзя сделать?

– Магией вы не сделаете ничего, – сказал Йонас. – Разве что попросить, чтобы вас на время сделали глухой. Но тогда ни с кем не поговоришь. А наука может помочь. Только пока для нас это слишком сложно...

– Привыкните, – безразлично сказала Мануэла. – Я по этому тракту ездила раз десять, поэтому знаю, что говорю. Сначала шум раздражает, а потом на него перестаешь обращать внимание. Нам уже осталось не так много ехать.

В меньшей карете тоже разговаривали, но разговор шел не о шуме.

– Надо что-то придумать, – сказал Клод Бауму. – Вряд ли наши недруги ограничатся одной попыткой. Съехать с тракта мы не можем и двигаемся не очень быстро, поэтому не так уж сложно нас догнать.

– Может, все-таки свернуть шею птице? – предложила Хельга.

Сегодня Сай ехал с Алиной в большой карете, поэтому возмущенных воплей не последовало.

– Я вас попрошу и дальше ночевать с ним, – извиняющимся тоном сказал Клод. – По силе Алину сейчас не найдут, поэтому будут искать по попугаю, а вам намного легче встретить опасность, чем сестре, особенно сейчас, когда вы о ней знаете. Алина маг и тоже может защититься, но только тогда, когда у нее будет время на обдумывание. Она не боец и не тренирована на защиту магией. Боюсь, что если она ее применит с перепугу, от постоялого двора может ничего не остаться. Мы сами из-под его обломков не выберемся или сгорим.