Неудержимая страсть

Бледный свет Флага осветил нечто ужасное.

Она видела только одним глазом. Большой кусок плиты придавил ее к кровати, нависая над лицом. Тонкий металлический прут торчал из обломков, прижимаясь к ее носу. Джессе потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, почему она видела только одним глазом.

Прут воткнулся в ее голову.

Джесса закричала.

— Джесса! — крупные ладони обхватили ее лицо, заставив резко проснуться и уставиться на пару необычных зеленых глаз, которые были хорошо видны в полумраке комнаты. Зрачки были овальными, а не крулыми.

Она узнала смуглое, красивое лицо. Они с Мэйтом были заперты в бункере на Ториде…, только на этот раз обошлось без ранений. Джесса уже давно перешагнула восьмилетний возраст и не была погребена на Марсе. Всего лишь кошмарный сон.

— Успокойся, — прошептал Мэйт, лаская ее лицо.

— Я в порядке.

— Но ты кричала.

— Прости, — Джесса поморщилась. Веслоры обладали чувствительным слухом. — Я оглушила тебя?

— Нет. Что тебя так напугало? — он придвинулся ближе, прижав ее к своей груди.

— Детские воспоминания. Уже все хорошо. Еще раз прости.

Но Мэйт не отстранился и не убрал ладони с ее лица.

— Все из-за того, что мы попали в ловушку? Ты предупреждала о возможных кошмарах.

— Мне бы очень хотелось ошибаться. Однако, учитывая обстоятельства, я понимала, к чему это приведет. Ненавижу, когда оказываюсь права в подобных вопросах.

Мэйт отпустила ее лицо и сел.

Джесса приподнялась, оглядела комнату, а затем вновь посмотрела на веслорца.

— Ты хоть немного поспал? Почему я на кровати?

— Ты заснула, поэтому я переложил тебя. И да, я спал, — он взглянул на свой браслет. — Больше трех часов. Вполне достаточно.

Джесса чувствовала себя виноватой. Мэйт проснулся из-за ее крика.

— Черт, мне так жаль, — она подняла руку и откинула волосы с лица.

Внезапно Мэйт перехватил ее ладонь.

— Ты дрожишь.

— Всего лишь хреновое воспоминание. Мне приснилось, будто я опять лежу на своей кровати, погребенной под кучей обломков.

— Поэтому ты кричала?

Джесса замешкала, размышляя, как много ему можно рассказать.

— Я уже упоминала, что со мной и сестрой в детстве произошел несчастный случай, — она сглотнула и сделала глубокий вдох. — Мы оказались в ловушке под обломками в кромешной темноте, но мне удалось найти способ осмотреться. За несколько лет до инцидента бабушка подарила мне игрушку, которая служила и ночником, из-за чего всегда была где-то рядом со мной во время сна.

Мэйт молча наблюдал за ней, не говоря ни слова.

Джесса прервала их зрительный контакт, затем закрыла глаза и указала на свое лицо.

— В общем, когда я включила ночник, то поняла, почему не могла двигать головой. Прут, торчащий из обломков, проткнул мой глаз, — она повернула голову и указала на область за виском. — И вышел отсюда. Спасательной команде пришлось срезать стержень, чтобы вытащить меня, потому что у ни никак не получалось безопасно его извлечь.

— Джесса… — хрипло пробормотал он.

— Я была в ужасе от осознания, что в моей голове застрял металлический стержень… Мне было всего лишь восемь лет, — она открыла глаза и посмотрела на Мэйта. — Тогда я была уверена, что умру. В итоге глаз спасти не удалось. Врачи восстановили глазницу, вставили глазной имплантат, восстановили целостность черепа и вживили искусственную кожу. Иногда мне снятся кошмары именно о том моменте, когда я осознала происходящее… как только все увидела…

Он прижал ее ладонь к своей теплой обнаженной груди.

— Сейчас ты в безопасности. Вот оно, настоящее. Для нашей расы очень важны прикосновения. Время от времени веслорцев мучают сны о прошлых битвах. Тогда мы все изменяемся и спим рядом с тем, кому в данный момент плохо. Так мы оберегаем друг друга от плохих воспоминаний. Хочешь, я обниму тебя? Гарантирую, ты почувствуешь себя лучше.

Джесса удивленно открыла рот, уставившись на Мэйта. Она не могла представить, как крутые, опасные веслорцы утешали друг друга в инопланетных кошачьих обличьях.

— А зачем изменяться?

Дразнящая улыбка изогнула губы Мэйта.

— Ни минуты без очередного вопроса.

— Но вопрос-то в тему.

Он усмехнулся.

— В боевой форме мы более теплые и не потеем. Так удобнее.

— И все?

Мэйт кивнул.

— Плюс, мужчины, вновь переживающие страшные моменты, зачастую изменяют облик во сне. Мы меняемся вместе с ними, — выражение его лица стало серьезным. — Не рассказывай это флоту.

— Даже если бы я проговорилась, то мне бы все равно никто не поверил. Вы, парни, не похожи на любителей обнимашек. Тем не менее я буду молчать.

Мэйт подвинулся ближе и, подхватив Джессу на руки, посадил к себе на колени. Через пару секунд ее щека была прижата к его груди. Его грудь начала вибрировать. Мэйт тихо заурчал.

Джесса расслабилась, прижав ладони к его груди. Было так приятно ощущать вибрацию от урчания. А еще это… утешало. Мэйт был очень теплым и дарил ей чувство безопасности.

— Спасибо.

Он нежно пробежался рукой по ее спине. Джесса закрыла глаза и вдохнула. Мэйт чудесно пах. Как и всегда. Теперь Джесса знала, что это был его естественный аромат, а не запах от мыла или какого-нибудь шампуня, так как здесь Мэйт принимал душ без своих вещей. Джессу посетила странной желание лизнуть его кожу, чтобы узнать вкус.

У нее было столько дел. Стоило проверить всех пациентов и убедиться, что заключенные были все еще заперты в клетках, а Карлтон до сих пор сидел в обнимку с унитазом. Но сейчас ничто из вышеперечисленного, казалось, не имело значения. Важно было лишь наслаждение, которое дарили объятия Мэйта. Джесса не сумела удержаться от соблазна, ведь веслорец был без рубашки, и провела кончиками пальцев по его коже.

Урчание прекратилось. Мейт резко поднял голову. Джесса ощутила, как напряглись его руки, и распахнула глаза.

— Что не так? Ты что-то услышал?

Он сосредоточил на ней свои зеленые глаза.

— Я… мне нужно уйти, — Мэйт быстро переложил ее на кровать, вскочил на ноги и вылетел за дверь в одни спортивных штанах.

Джесса разинула рот, наблюдая, как дверь автоматически закрылась. Его резкие действия привели ее в замешательство… и даже задели ее чувства.

Далее ее объяло беспокойство. Возможно, Мэйт тоже испытывал психологический дискомфорт из-за ловушки, в которой они все оказались. Джессу переполнило чувство вины. Она была так сосредоточена на своей травме, что не заметила проблемы веслорца.