Неугомонный эльф

Но приходилось медлить, ибо, кроме этих двух, в комнате собралось еще несколько Искателей старшего возраста. Все они уже отошли от дел и воспитывали учеников, надзирая за делами гильдии. И сейчас в покоях Седого Бакая, старейшего из гильдийцев, был созван совет: что делать с проникшим на территорию гильдии самозванцем и его спутниками.

— Он опорочил само имя Искателей! — горячо убеждал собравшихся Рей. — Не секрет, что наша гильдия сейчас переживает не самые лучшие времена. И если каждый самозванец будет выдавать себя за Искателя, ни к чему хорошему это не приведет.

— И что ты предлагаешь? — мягко поинтересовался Седой Бакай.

— Убить!

— Всех троих?

— Всех! А что?

— Это может вызвать осложнения в отношениях с Радужным Архипелагом. Герцог Залесский вынужден считаться с соседями. Эльфы все еще могущественны.

Тут все сразу как-то вспомнили, что рядом с ними сидит один из Перворожденных. Все взгляды обратились на Танира. Тот почувствовал себя слегка неуютно, но вовремя вспомнил, какая судьба ожидала бы его на родине и выпрямился:

— Предлагаю: девушку отдайте мне, а ее спутников — убейте!

— Вот как? И тебе не жаль?

— Нисколько! Это… очень сложная интрига. Мне трудно объяснить, но лучше уж этих двоих прикончите вы, чем это сделают свои же. И думаю, что вы сумеете замести следы так, что никто не догадается, куда они делись. А я буду молчать.

— Ты готов предать свою расу?

Ответить эльф не успел — внизу что-то тяжело грохнуло, с шумом упала выбитая дверь, а потом послышались топот ног и крики людей. Забряцало оружие.

— Чужие!

Искатели подхватились, бросаясь к двери. Танир выскочил вместе со всеми, для себя решив, что будет оставаться тут, пока есть возможность. Среди людей было безопаснее.

Вооруженные до зубов мужчины выскакивали на лестницу, ведущую в нижний холл. Воображение рисовало им начавшееся сражение, но картина, представшая глазам собравшихся, оказалась довольно мирной.

В дверном проеме, подняв руки на уровень груди, остановился, сверху вниз рассматривая нацеленные ему в грудь арбалеты, самый настоящий драур. Эти существа довольно редки, но Искатели сразу поняли, кто перед ними. Драуры считались неуязвимыми — даже сгоревшие на костре, они, если верить некоторым данным, способны возродиться из кучки пепла. И один-единственный разгневанный драур мог бы легко раскатать это здание по камешку. Поэтому арбалеты слегка дрожали в руках людей — жалкие игрушки против неуязвимого и мощного существа.

Правда, сейчас он не проявлял признаков агрессии — просто стоял и чего-то ждал.

— Эй, ты! — Один из старших Искателей воспользовался Голосом. — Уходи отсюда, пока цел! Здесь тебе нечего делать!

Любое живое существо, услышав Голос, испытывает сильное желание поступать именно так, как ему говорят. Из-за массивной спины незваного гостя высунулся хрупкий юноша-эльф с короткими, вопреки моде Перворожденных, волосами и подергал своего спутника за пояс — мол, пошли. Но драур лишь мотнул головой и вскинул алые глаза на собравшихся на лестнице людей:

— Я пришел с миром.

В ответ раздались смешки: «драур» и «мир» были понятия взаимоисключающие.

— Но это так. Мне нужна помощь!

— Разве ты пришел сделать заказ? — Переговорщик выступил вперед, продолжая по инерции пользоваться Голосом.

— Да, заказ.

— И что тебе… ой! Что тебе от нас надо?

— Пусть они уберут оружие. — Фрозинтар кивнул на арбалетчиков. — Мальчик пугается.

Униженный таким пренебрежением Льор сердито засопел. Но нацеленные на нежданного гостя арбалеты опустились.

— Что ты хочешь заказать?

— Мне нужна помощь. Мой… друг пропал. Здесь, в вашем городе. Я уверен, что он успел влипнуть в какую-нибудь историю. Я бы нашел его сам, но все следы затоптала толпа.

— И ты решил обратиться к нам? Откуда ты вообще взял, что мы станем помогать драурам?

Фрозинтар замялся. Сказать этим людям или не стоит откровенничать?

— Я тут работал… немножко… — наконец признался он.

Грянувший было многоголосый смех оборвался сам собой, едва послышался взволнованный голос:

— Точно! А я-то все никак не мог вспомнить… Фро?

Рей Обжора даже вздрогнул — по привычке опиравшийся на его локоть Седой Бакай вдруг отпустил руку и шагнул вперед.

— Фро? — окликнул он драура, осторожно продвигаясь в его сторону. — Это ты?

— Нет, — буркнул тот. — Это не я, — но сжатые кулаки разжались сами собой.

— Я уже много лет ничего не вижу, — произнес старик, — но у меня всегда была прекрасная память и отличный слух. Твой голос… я не мог ошибиться… Где ты стоишь?

— Прямо перед тобой. Еще два шага.

Преодолев разделяющее их расстояние, Седой Бакай протянул руки, осторожно ощупывая сначала встретившие его кисть пальцы, потом подбираясь выше, до локтей, плеч и послушно наклоненной головы.

— Ты сильно изменился, — наконец произнес слепец. — Стал совсем другим.

Арбалеты мигом взметнулись вверх, беря драура на прицел.

— Ты тоже, Бакай.

— Узнал? — хихикнул старик. — Шестьдесят лет…

— Узнал.

Арбалеты снова опустились, и со всех сторон послышались явственные вздохи облегчения.

— Ты все так же пользуешься магией?

— Не совсем, — покачал головой Фрозинтар, хотя и понимал, что слепой этого не видит. — Просто сейчас у меня нет желания применять свои знания.

Льор, принявший сие утверждение на свой счет, испустил тяжкий вздох.

— Кто это рядом с тобой? — тут же встрепенулся Седой Бакай.

— Да так. Мальчишка…

— Его ученик! — воскликнул юный эльф и тут же схлопотал несильную — ему удалось устоять на ногах — затрещину.

— Вот как? — рассмеялся старик. — Ты прав — не стоит хранить свои знания и силы в себе. Им надо дать выход, передать другим, в конце концов, если сам не хочешь или не можешь пользоваться… Братья! — воскликнул он, кладя руку на локоть драура. — Я знал его много лет назад. Скажу больше — если бы не этот драур, наша гильдия никогда бы не появилась!

Рей Обжора почувствовал себя очень неуютно.

— Да, братья! — окончательно добили его последние слова старика. — Могу с полным правом сказать, что сегодня я встретил своего учителя! Шестьдесят лет тому назад…

Ехавший лесом молодой Искатель — тогда его и ему подобных личностей просто именовали наемными охотниками за монстрами — успел только осадить коня, когда дорогу ему заступил давешний «жутко зловредный вупырь», с первого взгляда опознанный опытным охотником на нежить как драур. Место, как назло, было глухое — болото, бурелом. Даже дикие звери не отзовутся на его крики — волки не дураки, соваться в такую глушь. Несколько обнадеживало одно: монстр дал себя увидеть. Значит, убивать вряд ли станет.