Неуловимый

Хотя пакостно это, никому не верить.

Я тяжко вздохнул. Проблемы, преследовавшие меня когда-то на Земле, так меня до сих пор и не отпускают.

Наконец-то прибыл управляющий и разговор между нами на время затух. Я и вовсе откинувшись на траву и положив под голову свой худой мешок с камнями от алтаря закемарил. Мой ход полностью скопировал и Ушер, а вот барон продолжил шептаться со своим учителем.

Долгожданный обедо-завтрако-ужин, но я предупредил управляющего, что на ужин всё равно претендую.

С час, наверное, насыщались под изумлёнными взглядами управляющего и его начальства. А что, есть я очень хотел, ведь восстановиться после спонтанного использования серьёзного заклинания надо было давно и основательно, но в виду того, что не было у меня такой возможности, организм брал своё из тела, уничтожая мои почти несуществующие жировые закладки.

Спустя какое-то время.

— Завтра мы вас проинструктируем, господин Миток, какие требования предъявлять этим милым мальчикам.

При слове милым, толстяк испуганно глянул на меня и по-моему испортил воздух.

А неплохой, собственно, мужичок и живенький, вон как бегать умеет и организаторские способности прекрасные.

— А на сегодня можете быть свободным, но позаботьтесь, чтобы нам тут поставили на сегодня шатёр и обеспечили на ночь нормальным количеством вина, причём обоих сортов. Занимайтесь.

Мы так и сидим за столом. Я осоловевший от съеденного и выпитого счастливо и сыто улыбаюсь. В данный момент я всех люблю и…

А вот додумать я не успел.

— Ни о какой компенсации речи быть не может. — начал мастер. — Не буду скрывать, всё было сделано согласно моего распоряжения и уж простите, ваша милость, что воспользовались вашим временным отсутствием. А так как вещи я себе не присвоил, а отдал вашим людям, то и денег за это вы не получите.

И видя, что я уже собираюсь с ним спорить, поднял в останавливающем жесте руку ладонью вперёд ко мне.

— Не стоит, лучше поговорим о том, чем же я могу вам действительно помочь. А помочь я вам могу с одеждой и обувью. Пускай и не такого качества, какой выходит одежда из под рук нашего товарища, но получше того, что есть у вас на данный момент. Дальше. Вот скажи, Гури, тебе понравилось твоё путешествие?

Я, не ожидая такого вопроса, и захваченный им врасплох сказал то, что думал, то есть правду.

— Да, понравилось! — выдал я и сам же потом прикрыл рот рукой и выпучил от неожиданности глаза, чем вызвал взрыв хохота за столом.

— Вот! — поднял вверх указательный палец мастер. — И барону нашему тоже понравилось, но понимаешь, наш Шварц пока не настоящий барон.

— То есть. — не понял я. — А что надо-то, чтобы он стал настоящим? — удивился я. — Разве не команда его отца?

— Это юридически, — хмыкнул мастер, — а настоящим владетелем его сделают только опыт, настоящие помощники, друзья и умные наставники. Ведь посмотри на него. Я знал его, как облупленного, а что я вижу сейчас? Мужчина, познавший женщину, причём не опустившийся до покупки любви… и ведь он любит обоих своих женщин, хотя одна из них по факту сейчас и принадлежит тебе по праву.

Я скривился.

Мою Наташку, оказывается, ещё кто-то кроме нас с ним любит. Вспоминать последний поединок мне явно не хотелось.

— Но и это не главное. У него нет своей команды. Мы, — он указал рукой на своих друзей, — наставники, но наше время уходит, и пора… пора уже остепениться и начать при нём, — теперь он указал на своего воспитанника, — вить своё любовное гнёздышко с какими-нибудь баронессами или, если повезёт с графинями или маркизами, и плодить отпрысков, которые в будущем ему будут подмогой. Но эта подмога ему нужна уже сейчас. И я рад, что в твоём лице он получил верного друга не раз спасавшему ему жизнь. Да, вы друг друга стоите. Но ты, как ветер. Сегодня здесь, а завтра не известно где. У тебя своя жизнь, но я надеюсь, что ты навсегда останешься ему настоящим другом, который поддержит в трудную и опасную минуту, но и, если он оступится или совершит нелицеприятный поступок, то не осудит его, а укажет на его недостойное поведение и подвигнет его хотя бы на извинения. Поверь, в наше время — это редкость. Между вами сейчас встала женщина, хотя и простолюдинка, но эту проблему вы решите самостоятельно, правда, думаю она ещё не скоро разрешится. Даже союз с баронессой заключён пока только, как намерения, хоть и произнесены слова в храме при свидетелях. Но я говорю о команде, а это друзья, соратники, верные воины и, самое главное — верные маги. А они как раз очень своевольные господа. Да и другие проблемы есть.

— Проблемы? — не понял Шварц.

— А ты и правда подумал, что отец отправит тебя исправляться в свинарник или конюшню просто так? — рассмеялся мастер.

— Не понял, учитель.

— Что ты знаешь о своём баронстве? — спросил его мастер.

— О баронстве… — удивился Шварц. — О моём? С какой поры оно стало моим? — хмыкнул он. — Отец вроде бы ещё не определился, кому оно из нас с братом достанется.

— Ты прав, но не это главное. Это розыгрыш: кто первый, тот и успел. К тому же брат твой не мудрит по этому поводу. Лон воин, а не маг, в отличие от тебя, и стать наследником у него шансов почти не было. Но в свете последних известий, — сказал он, намекая на артефакт на руке барона, — тебе это баронство и даром не надо. Как, впрочем, и баронство твоей невесты, одной из. — поправился мастер с глумливой ухмылкой.

Конечно, не успел парень познать женщину и на тебе, уже две невесты наметилось, а, главное, какие. В общем, понять эту ухмылку на лице учителя можно.

А я вот слушаю их и думаю о себе. Ну почему мне так не везёт, ведь так классно устроился. Такая удобная дама: и безотказная, и горячая, а тут мало того, что лишили доступа к телу, так ещё и претендуют все, кому не лень и вовсе отобрать её у меня. А ведь это вполне может произойти, ведь я ребят так и не успел проинструктировать. Да и наличие этого непонятного пацана.

От всех этих проблем у меня начало резко портиться настроение.

А тут ещё меня денег хотят лишить только из-за того, что видите ли мне путешествовать понравилось. Не дождётесь. Хоть что-нибудь, но сдеру, хотя бы лично для себя, если свою долю барон согласится уступить своему учителю.

Тем временем учитель продолжал:

— Баронство пограничное, хотя и не граничим мы с другими государствами, но иногда и соседи по герцогствам хуже, чем те же ушастые, потому что последних в случае чего и пристукнуть можно, без зазрения совести, а вот с представителями своей родной империи так поступить не получится. Прибить-то можно, но придётся искать подтверждающую аргументацию для своих действий, иначе можно получить ответные действия со стороны правосудия императора, а в этом, я тебе скажу, ничего хорошего. Так бывало, что и герцогов на плаху отправляли по указу Верховного, так-то. Так просто не решить тут те узлы, что в отношениях целых поколений завязаны, а приплюсуй сюда и независимые баронства, не принадлежащие ни нам ни соседям, и поймёшь, что тут ещё тот террариум. Вот так.

— Что от нас надо-то? — устал я слушать словоблудие мастера.

— Мне нравится твой вопрос, Гури. От нас… спасибо.

— Пока не за что. — довольно грубо оборвал я взрослого человека. — Конкретнее, пожалуйста, а то перед ужином я поспать не отказался бы, а нам ещё о наших деньгах поговорить требуется.

От моего уточнения представитель графа и вовсе скривился. А что ты хотел? Заболтать нас? Не выйдет, да и, если честно, в ваш террариум мне точно не хочется влезать.

— И, вообще, а почему вы, как боевая тройка, вдруг так неожиданно все вместе в одном месте оказались? Только не говорите, что

только из-за нас. — усмехнулся я.

А вот теперь понимаю, почему именно он руководитель этой боевой тройки. Мгновенно ушли напускная озабоченность и сочувствие, передо мной сидел настоящий матёрый убийца.

Даже барон подобрался, испугавшись перемен в поведении учителя.

— В баронстве за последний год пропало более сорока детей, причём дети не последних людей баронства.

Я заржал.

— А мы, значит, приманка? — покатывался я со смеху, который, похоже, был следствием нервного перенапряжения. Изумлённо, вслед за мной, смотрел и барон.