Неумолим бег времени (публицистика)

Мать была христианкой. Дед с её стороны – запорожский казак, переселённый Екатериной Второй на Кубань. Бабушка (по матери) из рода потомственных дворян – Елена Васильевна Пущина. Отец – Ибрагим Давыдов, лакец, веротерпимый, миролюбивый, добрый честный труженик.

Что касается «жидовства», скажу, – было у нас родство с ними. Один из братьев моего отца женат на еврейке, и надо сказать, что по своим человеческим качествам никто из них ни в чём не уступал ни одному из моих родственников по русской и лакской линиям.

Теперь о главном, соблюдая порядок публикации отзывов.

Романов-Кешинский и Рашид Рашидов из Душанбе начали с утверждения, что «великий Сталин знал, что делал». По их мнению, этих дикарей (разумеется, чеченцев), «которые понимают только силу, мордобой и останавливаются лишь тогда, когда из них выходит жизнь», не следовало возвращать из ссылки. Стоит задуматься: а сами они или их отцы, случайно, не были в рядах сталинских палачей, умевших выбивать не только признания в несодеянном, но и саму жизнь? Вот ведь авторы письма сегодня сожалеют, что, реабилитировав зэков, целый чеченский народ, страна, дескать, тем самым приговорила себя к беспределу, который может погубить всех «в этой бешеной демократии». Зря беспокоятся сталинисты! Такие, как они, скоро не погибают, потому что жили при Сталине как при коммунизме, тогда как миллионы гибли от холода, голода и непосильного труда в ГУЛАГе, а те, что не превратились в «лагерную пыль», слишком слабы, немощны и вряд ли долго протянут на свою нищенскую пенсию в условиях свободы, дарованной демократами.

А знакомство с поэзией Лермонтова делает им честь. Вот только жаль, что запомнили они всего две строчки: «Злой чечен ползёт на берег, точит свой кинжал». Но гениальный поэт и тонкий психолог заметил у народов Кавказа главное: «Здесь за добро – добро и кровь – за кровь, а ненависть безмерна, как любовь».

Никто так, как Михаил Юрьевич, не оценил и не вознёс достоинства кавказских народов в своё время. Он понимал, что кавказцы, в том числе и чеченцы, не были разбойными захватчиками. Они защищали свою землю, свой народ, боролись за свободу и независимость. А что касается «дудаевского террора», здесь расчёт на легковерных дурачков.

Джохар Дудаев не был и не мог стать террористом, хотя бы потому, что не был властолюбив. Если быть честным, то сама Москва привезла его из Прибалтики в Грозный и предложила кресло лидера нации.

В февральскую стужу 1944-го, прижимая к груди годовалого младенца, его маму, как и других чеченцев, в кольце ощетинившихся штыков, загоняли в скотный пульман. И это в то время, когда отец сражался на фронте! Вывезли их также, как и остальных ни в чём не повинных ингушей, карачаевцев, балкарцев с Кавказа в полупустынные степи Казахстана. Выгрузили на голую землю, рассчитывая на верную гибель. Испытав холод, голод, унижения и оскорбления надзирающих, Джохар не озлобился.

Великомученики России тоже были рядом. Он знал, кто повинен в геноциде, и тянулся к русским. Мужественно снося удары судьбы, он решил стать военным, избрав рискованную профессию лётчика. И за боевой подвиг Россия присвоила ему звание Героя и возвела в ранг генерала. Он – и это важно! – избран на своей родине, своим народом, президентом. И если бы Джохар был тупым фанатиком, националистом, то не женился бы на русской. Это тоже факт.

А вот ближайший сосед по региону Г. Острилов из Ставрополя решил «открыть Америку». В своём отклике он утверждает, что Кавказ – исконно русская земля, которую, оказывается, «захватили чурки». Ну надо же! Теперь они изгоняют русских из всех республик. Он предлагает поехать на Кавказ, чтобы убедиться в том, что всё захвачено чурками, русских нет, их поработили чурки. И что их, поработив, тоже превратили «в чурок». Так и пишет – «чурок».

Уважаемый сосед Острилов, нельзя же так острить! И зачем так называть далёких соотечественников, лучше действительно раз побывать в наших краях, самому послушать хабары «диких аксакалов». Они ещё помнят далёкое прошлое своих предков, передают из поколения в поколение свою родословную. Вот они и расскажут вам, что не только в горах Кавказа, но даже на приволжских и донских просторах до десятого века не было здесь русских.

Они появились при царе Иване Грозном, Петре Первом, Екатерине Великой. Но в особенности при императоре Николае Первом, чтобы, выйдя к берегам Чёрного и Каспийского морей, перекрыть путь в Россию персам и туркам.

Не в меру темпераментная, воинственно настроенная Евгения Владимировна, учёная из Твери, с дерзостью базарной бабы бросает автору «Облавы»: «Как педагог с университетским образованием, скажу тебе – заткнись! Не слюнявь бумагу в защиту этих азиатских зверей. Чао!» Воистину это «культура» колхозного села! Чему такая может научить несчастных ребят?

Воспитанный в духе интернационализма, новосибирец Г. Цвилинко тоже очень обеспокоен. Надо же, «эти цыгане, азербайджанцы и чеченцы, со своими дикими выходками, диким хохотом, злобными харями буквально захлестнули страну». Поэтому и он одобряет акцию московской милиции, пока дело не дошло до его родного Новосибирска.

Назвавший себя русским рабочим, читатель из города Удомля Тверской области подписал, что он не бывший член КПСС и не член «Памяти», но и его волнует то, что наглые, беспардонные чеченцы, заглядывающие в его края, чувствуют за собой силу и «наверняка будут хозяевами в вашем демобществе», «а мы, русские, как были в заднице, так и будем».

Во-первых, в чьём это – вашем? Во-вторых, какая сила стоит за чеченцами в Москве? Руслан Хасбулатов, что ли? Так его время ушло, как уходит последняя электричка. Что же касается членства в КПСС, насколько мне известно, в эту партию после смерти Сталина выходцев «из дерьма» не принимали, а отбирали лучших на открытых общих собраниях коллективов. Да, проникали в партию и карьеристы, и бюрократы, и хапуги, и всякие властолюбцы. Но в массе своей партийные работники жили на одну зарплату, а рядовые едва сводили концы с концами, не претендуя на сиюминутные блага, убеждённо веря в миф о построении светлого будущего – коммунизма.

Но коммунистические идеи стары как мир. Коммуны создавались ещё первыми христианами. И они распадались потому, что во всяком обществе, независимо от национальности и вероисповедания, появлялись тунеядцы, воры, лгуны, завистливые и злые, непокорные и предпочитающие покорно сидеть в чьей-либо, как вы выражаетесь, «заднице». А что касается чеченцев, не беспокойтесь. Их после сталинских репрессий остались тысячи, а русских миллионы, а потому даже те, что сидят в «задницах» на Руси, могут закидать их шапками.

Юрий Комиссаров, тоже подчеркнувший свою принадлежность к людям с высшим образованием, живя в Мурманске, узнал о том, что «казаки Дона уже поднимаются и скоро набросят удавку на кавказское горло». Он сетует на то, что журналисты не призывают «черномазых уважать нас и наши законы». Кого это – вас? Какие «ваши» законы? Кем они утверждены? Вы-то сами, случайно, не относитесь к потомкам тех красных комиссаров, которые в Гражданскую войну набрасывали удавки на шеи тех самых донских казаков?

Вот вы бы, товарищ Комиссаров, и снабдили донцов крепкими капроновыми удавками, чтобы они набрасывали их на таких русских сограждан, как Чикатило, кстати, тоже с высшим образованием, который пил кровь и пожирал мясо более пятидесяти девочек и мальчиков при изнасиловании. Среди «черномазых» народов Кавказа, также как и среди русских, есть разбойники, рэкетиры, воры, насильники и прочая деградировавшая дрянь, но такого вампира, как Чикатило, до сих пор не было.

Васильеву из Сочи, наверное, известно, что в октябре 1917-го большевики подняли с колен люмпенов вместе со всякого рода тунеядцами и уголовниками. Это были в основном пьяницы, любители грабежей и погромов. Вместе с авантюристами от политики они готовы были на всё, лишь бы прорваться к власти. Сталин, сам относившийся к этим категориям, считая их политически благонадёжными, превращал их в свою опору. А национальность у всех была разная: от еврея до киргиза, от русского до грузина, от… А крестьянство и рабочий класс, пообещав им землю, заводы и фабрики, он вновь поставил на колени. Лишь после смерти «отца народов» к власти в стране один за другим приходили русские. Насколько мне известно, они «не оплёвывали и не обливали мочой» своих сограждан. Такие, как вы, господин Васильев, недовольны были царским строем, потом и советской властью, теперь вот демократами. Высказались бы вы, какой общественный строй считаете идеальным.