Неутолимая страсть

Нахмурившись, Патрик спросил у экономки:

— А где Дженни?

— Вскочила на рассвете и умчалась со своим дружком.

— С Эндрю Линдсеем из Сетона?

— С кем же еще!

Патрик подхватил багаж Кэтрин и пошел за ней вниз по лестнице.

Въезжая во двор замка Уинтон, они наткнулись на еще одну пару всадников. Дженни Хепберн возбужденно замахала руками и стукнула пятками своего пони, посылая вперед.

— Леди Кэтрин, я так рада видеть вас!

— Дженни, какая приятная неожиданность! Привет, Эндрю!

Хепберн с угрозой посмотрел на молодого человека.

— Скоро начнется ливень. Я провожу тебя до дому, Дженни.

— Спасибо, милорд, но это ни к чему…

Голос ее упал.

— Напротив, — коротко ответил Патрик. Он помог Кэтрин спешиться, отвязал ее сундуки и поставил их перед Эндрю. — Простите мне мою поспешность, леди Кэтрин, и, пожалуйста, передайте поклон графу.

Кэтрин поняла, что место Патрика занял лорд Стюарт. И еще поняла, что у него испортилось настроение, правда, неизвестно, по какой причине. Можно было не рассчитывать на теплое прощание.

— Дженни, возьми ее, не то промокнешь насквозь, не доехав до Кричтона.

Кэтрин протянула ей свою накидку, и девушка спрятала под капюшон свои рыжие волосы.

Патрик держал легкий галоп, а Дженни не отставала от него. Он был мрачен и замкнут. Сейчас все его мысли сосредоточились на Эндрю Линдсее. Нужно было понять причину, по которой тот мог превратиться в угрозу. Проезжая мимо ельника, Патрик услышал звук, который ни с чем нельзя было спутать. Пение летящей стрелы. Чтобы уклониться от нее, он направил Валианта в сторону. Стрела чавкнула, попав в руку Дженни.

— Боже правый!

Он уже стоял на земле, пытаясь перехватить девушку прежде, чем та выпадет из седла.

От боли у нее выступили слезы, но она была в сознании.

— Дженни… хорошая девочка! До Сетона недалеко, но я лучше отвезу тебя в Кричтон.

Патрик осторожно переломил стрелу и сунул ее в седельную сумку. Потом, взяв девушку на руки, забрался в седло и, держа ее перед собой, пустил Валианта в полный галоп.

— Я знаю, тебе очень больно, но никакой опасности нет, девочка, — успокаивал он ее.

“Если стрела предназначалась мне, то почему у меня не было никакого предчувствия? Это уже второй раз, когда мое шестое чувство не предупреждает об опасности”.

Валиант влетел во двор Кричтона, и разверзлись хляби небесные. С Дженни на руках Хепберн соскользнул с конского крупа и бросился к арке, а потом вверх по лестнице в замок.

Экономка, мать Дженни, пронзительно закричала:

— О Господи! Дженни!

— Она молодец.

Патрик сурово глянул на экономку, чтобы та не устраивала истерики. Он понес девушку в библиотеку, а ее мать, сразу успокоившись, кинулась на кухню за горячей водой и молотым тысячелистником, чтобы остановить кровь.

Возле двери собрались все слуги и пограничники, пришел отец Дженни. Хепберн протянул ему один из своих кинжалов.

— Накали конец на пламени свечи. А матери велел сходить за виски.

Как только Дженни покорно хлебнула огненного напитка, Патрик осторожно снял с нее накидку, а потом отрезал рукав сорочки.

— Будет больно, — предупредил он.

Потом сноровисто ввел конец кинжала в рану и ловко вытащил оттуда наконечник стрелы. Хлынула кровь. Мать упала на колени перед дочерью и принялась посыпать рану тысячелистником. Наложив на руку тугую повязку, Патрик обернулся и посмотрел на своего лекаря. Только что появившийся из главного зала, тот одобрительно кивнул головой.

Дженни зашевелила белыми как полотно губами:

— Все, накидке леди Кэтрин конец.

Публика с облегчением засмеялась. Взяв Дженни на руки, отец отнес ее в постель, прекрасно понимая, что, если это не окажется случайностью, придется мстить.

Стискивая в руках серую накидку, Патрик зло спрашивал себя, почему инстинкт подвел его. Начались покалывания в затылке. Он не был предупрежден об опасности, потому что, возможно, ему ничего не угрожало. Патрик помертвел, сообразив, что Дженни перепутали с Кэтрин. Угроза предназначалась Кэтрин!

Пока он мерил шагами вымощенный каменной плиткой пол библиотеки, в его голове возникали подозрения одно за другим. Кто-то желает Кэтрин смерти. Именно ей, а не ему предназначалась та стрела в Холируде. Если Кэтрин выпадет из череды претендентов на наследство, кто от этого выиграет? Ответ родился тут же. В случае смерти Кэтрин наследником графа Уинтона станет Малькольм Сетон — сын старшей сестры Джорди.

Стены библиотеки словно надвинулись на Патрика. Ему стало душно. Он вышел наружу, спустился по лестнице вниз и начал прогуливаться под защитой колоннады, вслушиваясь в звуки дождя. Эндрю не мог перепутать Дженни с Кэтрин, она отдала свою накидку при нем. Все мысли Хепберна сосредоточились на Малькольме. Про него Патрик почти ничего не знал, кроме того, что тот был женат и его жена умерла.

Он громко выругался. Письмо королю о том, что он будет у него завтра, уже было отправлено. Вспомнив о Роберте Кери, он решил кое-что изменить в своих планах. С рассветом надо срочно скакать в Сетон.

Кэтрин грозит серьезная опасность!

Ранним утром солнце заглянуло в спальню Кэтрин в замке Уинтон и разбудило ее. Сладко потянувшись, она улыбнулась Мэгги.

— Какой прекрасный сон я видела!

— Неужели? Могу с трех раз угадать, кто тебе снился.

— Первые два можешь не говорить, сразу переходи к делу, — пошутила Кэтрин.

Из-под простыней в ногах вылезла Тату, покрутилась на солнце и спрыгнула на ковер. Кошка принялась тереться о Мэгги, потому что у той в руках был поднос с завтраком.

— Как поживают молодожены Лиз и Роберт?

Чувство вины охватило Кэтрин. Чтобы потянуть время и придумать ответ, она отломила кусочек зажаренного бекона и дала кошке.

— У Роберта умер отец, лорд Хансдон, поэтому им пришлось вернуться в Лондон.

“Только не спрашивай, когда они уехали”.

— Упокой, Господи, его душу! Кейт с Филаделфией будут очень переживать, хотя все знали, что он вот-вот умрет. Твоя тетка Бет теперь станет леди Хансдон. Интересно, как это понравится Изобел?

— Пока положению матери при дворе Елизаветы ничего не будет угрожать, мне кажется, ей будет абсолютно все равно, кто там умер. Вообще-то это даже повысит ее статус. Теперь графиня будет ходить у нее в золовках.

— Здесь, в Сетоне, все эти волнения насчет положения при дворе выглядят потешно. Все-таки хорошо, что ты уехала подальше от интриг.

Кэтрин опустила ресницы и улыбнулась про себя. “Я в интригах по самое горло, дорогая Мэгги. Если бы ты только знала!”

— Что подать одеваться? Благодарение Богу, ливень перестал, небо безоблачное, солнце светит вовсю.