Невероятные приключения циников в Скайриме

— Чем ближе к подключенным, тем сильнее проявления, да, — подтвердил Натан Семенович.

Генерал армии сложил руки за спиной и принялся мерить шагами обзорную площадку. Группа офицеров гуськом, как утята, последовали за ним, пока генерал не остановился и не тряхнул головой:

— … дичь какая-то… Поверить не могу, что мы всерьез обсуждаем вторжение игрового демона…

— Не игрового, — вспыхнул от негодования Коля. — Он такой же реальный, как вы или я, просто живет в параллельном мире.

— Он из симуляции. Компьютерной игрушки! Как вы объясните, что тот мир похож на игру?

— Слышали теорию о мультивселенной? — включился Натан Семенович, — она еще используется в теории струн.

— Да, конечно! Буквально вчера обсуждал это с своей уборщицей… Короче, Склифосовский.

— Ладно. Согласно теории мультивселенной существует бесконечное число вселенных со своими законами, правилами и структурами. Какой бы мир вы не придумали, согласно этой теории он уже есть где-то там! Хотите мир, населенный мармеладовыми мишками — есть такой. Как есть тот Скайрим с Хермеусом Морой. Мы не придумываем ничего нового — мы открываем существующее, и мы открыли портал в Скайрим. А теперь оттуда лезет древний демон, по прозвищу «Садовник людей». Может это просто громкое имя, а может и нет, чем черт не шутит…

Генерал снова принялся мерить помещение шагами, но ничего толкового на ум не приходило, а решение надо было принимать сейчас.

— Полная боевая готовность… — наконец тихо бросил генерал через плечо, и безымянный офицер тут же растворился в среди остальных. — Имейте в виду, доктор Склифосовский, в наших общих интересах, чтобы вы ошибались. Но если вы правы, и за этими «вспышками» что-то есть, то первоочередной задачей становится не пустить эту тварь в наш мир. Так или иначе. Либо вы это сделаете, либо я, и тогда это место будет уничтожено.

— Да, я понимаю, но сперва надо спасти изыскания, подключенных…

— Вы не понимаете, — генерал вплотную придвинулся к щуплому ученому, — когда я говорю «уничтожено», значит уничтожено со всем, что есть в данный момент здесь: вы, я, демон, аппаратура, подопытные. Все, что здесь останется — это воронка глубиной в сотню метров и повышенный радиационный фон. Это вам дополнительная мотивация.

Натан Семенович почувствовал, как у него вспотело всё, даже стекла в очках:

— Но вы не можете взорвать базу! Взрыв такой силы заметят не только в России, это рассекретит наш эксперимент! Что вы скажете всему миру?!

Офицер усмехнулся:

— Скажем «испытания нового оружия» или «халатность» — пара пьяных солдат случайно уронила боевой снаряд. В нашу безалаберность всегда верят.

— О, святые нейроны…

Генерал взмахом руки прервал причитания программиста и обратился к белому в тон халата Склифосовскому:

— Ваши действия, доктор?

Ученый дрожащими пальцами вытащил из кармана носовой платок и промокнул испарину на лбу. От «дополнительной мотивации» внутри все свело, хотелось убежать в туалет и как следует проблеваться. Из ступора вывело насупленное лицо генерала, которого, казалось, совсем не заботило возможное самоубийство.

— Даю пятнадцать минут собраться с мыслями, — определил он и отошел поговорить с остальным персоналом.

Натан Семенович и Коля молча уставились друг на друга. Вот почему уже несколько дней их перестали отпускать с базы и ограничили всякую связь с внешним миром. Есть ученые? Бах! Какие ученые? Не было никаких ученых. А несчастный случай на военной базе возник из-за солдатской халатности. Доктор Склифосовский нервно затеребил край носового платка, а Николай без сил плюхнулся на ближайший стул и потянулся за забытой пачкой сигарет.

— Надо что-то делать… — пробормотал Натан Семенович.

— Выпить… — в тон ему ответил программист.

— Разве что не чокаясь.

Доктор Склифосовский превратил край платка в бахрому, но вовремя опомнился и убрал остатки в карман.

— Надо думать, Коля. Надо… Надо связаться с Аней и ввести ее в курс дела. Она не знает всю серьезность ситуации. Давай подумаем, что мы можем предпринять. Я поддерживаю тела в вегетативном состоянии, чтобы можно было впустить подключенных обратно.

— Я разобрался в коде даэдра, точнее в тех его частях, которые остаются неизменными, но… Здесь мы ничего не сможем с ними сделать, разве что через симуляцию наслать зуд в паху. На большее наша программа не способна.

— Почему?

Коля вытащил сигарету из пачки, но не сразу поймал ее губами — тряслись руки:

— А как? Языки-то программирования разные. Симуляция написана на С++, у нас таким «языком программирования» можно считать ДНК, в Скайриме — черт его разберет. Единственная элементарная объединяющая — двоичный код, до которого теоретически можно все упростить. Я подчеркиваю: теоретически. На земле со «скайримской» частью разобраться не получится — не хватает ключа для перевода…

— На земле… Коля, ты гений! — подскочил Натан Семенович.

— Это само собой. Вы о чем-то конкретном?

— У нас нельзя, а что если в самом Скайриме можно?

— А точнее?

— Магия. — Нашелся Склифосовский. — Заклинания. Что если это всего лишь вербальное редактирование кода той вселенной? Вот как они призывают молнии или поднимают трупы! Скажи у нас пару слов, и ничего не произойдет, а у них можно трясти горами, как вениками. Если свяжемся с Анной, она сможет остановить даэдра изнутри, в Скайриме, с помощью заклинания.

— А ведь может сработать… — задумался программист. — Но для этого ей надо переслать расшифрованный двоичный код Хермеуса, чтобы запереть этого троглодита по ту сторону.

— И данные о том, как и когда подключенные смогут вернуться домой.

— Да. Время, когда мы сможем принять их из симуляции, и координаты их тел — подключенным нужно точно прыгнуть в себя. Я разобью все данные на двоичный код, но представить и вписать их в заклинание придется Анне Абрамовне.

— Она должна справиться…

— Справится. Я перешлю ей кое-какие свои инструкции, а еще надо предупредить насчет неписи — этого Бишопа. У него сделка с даэдра, и они что-то планируют.

— Согласен, но как нам связаться с Анной? В прошлый раз мы смогли достучаться до нее только через Стену слов…

— Есть одна идея…

Доктор Склифосовский и Николай забыли про военных, ультиматум и заложенные под базой снаряды. Генерал армии смотрел, как ученые воодушевленно бросились к столу, перебивая и дополняя друг друга; начали набрасывать на листе бумаги какие-то схемы, в которых генерал решительно ничего не понимал. Но боевой настрой и увлеченность, с которой сотрудники приступили к выполнению операции, воодушевили офицера. «Авось, еще поживем… — подумалось ему, — а то мать обещала пельмени самолепные сделать к возвращению, да и внучку обещал покатать на закорках…»