Невероятные приключения штурмана Кошкина

обреченно махнул рукой.
– Понял, рецидивист?

– Между прочим, рецидивистов здесь быть не может, - угрюмо заметил

Альварец.
– Как можно повторно совершить преступление, если и первый раз -

не успел подумать, а тут же загремел. Пожизненно-превентивно…

– Идиотские порядки, идиотская планетка, - заключил Кошкин.

– Порядки… - повторил Альварец.
– Порядочки… - Он замолчал и

уставился остановившимися глазами в угол.

Кошкин тоже посмотрел в угол, но, поскольку там ничего не было, снова

посмотрел на капитана и спросил:

– Ты чего?

– Не мешай, - Альварец отмахнулся.
– Значит, порядки… - Он вдруг

подошел к двери и решительно надавил на кнопку звонка.

– Ты чего?!
– удивлению Кошкина не было границ.

– Сказано - не мешай. Главное - молчи.
– Едва капитан произнес эти

слова, как появился адвокат.

– Я же просил - лучше днем, - буркнул он.

– Видите ли, - вкрадчиво начал Альварец.
– Нам с моим другом, - он

повернулся к Кошкину, - кажется, что в отношении нас со стороны когоанских

властей допущена прискорбная ошибка.

Кошкин с готовностью кивнул. С еще большей готовностью он бы сказал

пару слов о когоанских властях, но капитан велел молчать.

– Все так говорят, - тускло заметил адвокат.

Альварец светски улыбнулся.

– Вы не совсем верно меня поняли, - сказал он.
– Мы никоим образом не

подвергаем сомнению компетентность когоанских властей в… э-э, ну, во

всем, - капитан снова повернулся к Кошкину. Тут штурман был абсолютно не

согласен с ним, открыл было рот, но Альварец подмигнул ему, и штурман молча

кивнул еще раз.
– Я говорю об ошибке с точки зрения именно когоанских

законов. Впрочем, это скорее не ошибка, а легкое недоразумение. Которое,

однако, может иметь очень тяжелые последствия.

– Для кого?
– тускло спросил адвокат.

– Для когоанского уголовного законодательства!
– неожиданно выпалил

Альварец. Этим он окончательно сбил с толку штурмана, но вызвал интерес

адвоката. В глазах того впервые появился слабый огонек.

– Объясните, - сказал адвокат.

– Извольте… Да не мешай ты!
– цыкнул Альварец на Кошкина, который

пытался делать ему какие-то знаки.
– Итак, мы осуждены превентивно.
– Он

снова повернулся к адвокату.

– Совершенно верно.

– Без разглашения тайны приговора и вообще судопроизводства.

– Совершенно верно.

Приблизив свое лицо к лицу адвоката, Альварец сказал свистящим

шепотом:

– Она уже разглашена.
– Это было сказано очень веско и

многозначительно.

Адвокат отшатнулся.

– То есть как?!

Альварец продолжал многозначительно смотреть ему в глаза.

– Да объясните же!
– Адвокат явно занервничал.

Альварец обвел рукою пространство.

– Это тюрьма?
– спросил он.

– Странный вопрос!

– Да или нет?

– Разумеется, да, но…

– Гражданам известно, что это тюрьма?
– не слушая, спросил Альварец.

– Известно, но я не понимаю…

– А известно ли гражданам Когоа, что в этой тюрьме в настоящий момент

отбывают наказание некие заключенные? Превентивно, - добавил он и

торжествующе посмотрел на адвоката.

Тот задумался.

– Вы хотите сказать…

– Вот именно, - сказал капитан.
– Вижу, что вы начинаете понимать.

Если, согласно новым законам, во избежание… - Он запнулся.
– В общем,

если нельзя разглашать приговор, то тем более нельзя осужденных содержать в

тюрьме. По логике. Теоретически рассуждая, это может привести к тем же