Невероятные приключения штурмана Кошкина

еще троих в форме.

– Старт откладывается, - тихо сказал капитан.
– Придется выйти.

– А может… - начал было штурман.

– Не может, - хмуро перебил Альварец.
– Находясь на суверенной

планете, экипаж полностью подчиняется местным законам и избегает каких бы

то ни было недоразумений. Инструкция. Пойдем.

Выйдя из корабля, они увидели еще две шеренги когоанцев.

– Как думаешь, - задумчиво спросил Альварец, глядя на бесстрастные

лица, - зачем это мы им понадобились?… Ой, Кошкин, не нравится мне это.

– Может, местный обычай?
– неуверенно предположил Кошкин.
– Церемония

встречи… Или проводов… Сейчас кто-нибудь подкатит, речь толканет…

Альварец хмыкнул:

– Хорошо бы.

Двое молодцов из шеренги приблизились к ним и молча протянули руки.

Альварец и Кошкин, ослепительно улыбаясь мрачным аборигенам, протянули

свои. В ту же минуту на их запястьях защелкнулись какие-то стальные зажимы.

– Нич-чего себе обычаи!
– ахнул капитан.
– Наручники на гостей!

– Тихо ты… - шепнул Кошкин, продолжая улыбаться во все тридцать два

зуба.
– Улыбайся, капитан. Может, это не наручники.
– Он незаметно подергал

руками, пытаясь высвободиться. Попытка не удалась.
–

Может, это такой местный знак отличия. Вроде почетного ордена.

– Хорош орден… - процедил сквозь зубы Альварец, опуская скованные

руки.

Подкатил экипаж весьма унылого вида, с зарешеченными окнами.

– Тоже обычай?
– мрачно осведомился Альварец, когда их с Кошкиным

довольно бесцеремонно втолкнули внутрь.
– Мистика, мистика… Вот тебе и

мистика. Чуяло мое сердце.

Кошкин потерянно молчал.

Унылый экипаж подкатил к не менее унылому зданию. У входа с землян

сняли наручники. Они вошли, и дверь за ними тут же захлопнулась.

Настроение Альвареца испортилось окончательно. Помещение, в котором

они оказались, формой, размерами и обстановкой напоминало тюремную камеру,

каковой, по всей видимости, и являлось.

– Н-ну?
– ядовито спросил Альварец.
– И это - обычай? По-твоему, это

резиденция для особо почетных гостей?

Вместо ответа штурман проследовал к стоящим в углу деревянным нарам,

сел и обхватил руками голову. Альварец заметался по камере.

– Вот уж влипли так влипли… Ну, Кошкин!…

– Да что - Кошкин?!
– штурман обиделся.
– Чуть что, так сразу:

"Кошкин, Кошкин!…" При чем тут я?

Альварец резко остановился.

– А кто сказал, что тут живут нормальные люди?
– грозно спросил он.

– Ну, я сказал, - покорно согласился штурман.
– Так это же во всех

справочниках написано.

– При пользование справочниками нормальный человек всегда делает

скидку на некомпетентность составителей, ясно?
– Альварец зло плюнул в угол

и снова заходил по камере.
– Нормальные люди… Ну, почему, почему я всегда

тебя слушаю? Ничего, штурман, - пообещал он.
– Уж это - точно - в последний

раз.

Штурман окинул тусклым взором толстенную решетку на окне и тяжело

вздохнул. Альварец снова остановился.

– Что?
– свирепо спросил он.

– Да нет, это я так… - Кошкин еще раз вздохнул. Еще тяжелее.
–

Просто я подумал, что ты очень верно сказал. Насчет последнего раза.

Капитан тоже взглянул на решетку.

– Я им покажу… - прорычал он.
– Они меня попомнят… - Он с грозным

видом повернулся к двери.
– M-местные обычаи, значит… Оч-чень красивые

обычаи.
– И Альварец решительно зашагал к выходу.

Показать он никому ничего не успел. Дверь неожиданно отворилась. В

камеру вошел очередной когоанец. В той же униформе, что и прочие, - черный

мундир, блестящие пуговицы в два ряда. Щелкнул замок.

– С-спокойно, капитан… - напряженным голосом предостерег Кошкин.
–