Невеста без фаты

Годфри попятился.

– Я… я думал, что женюсь на настоящей аристократке. Что, по-вашему, я должен сказать, если меня спросят, почему мы расторгли помолвку?

– Не знаю, Годфри. – Вайолет стало его даже немного жаль. – Это даже к лучшему, что вы сейчас обо всем узнали.

Он схватил трость.

– Только подумать, сколько денег я потратил на цветы, чтобы произвести на вас впечатление!

– Цветы произвели на меня впечатление, Годфри. Но ваша мелочность оттолкнула.

Он повернулся и оказался лицом к двери, в которой стоял Твайфорд. Брови дворецкого были вопросительно приподняты.

– Вы уходите, сэр?

– Задерживаться не собираюсь!

– Годфри…

Он оглянулся в гневе:

– Что еще?

– Вот. – Вайолет вытащила из вазы уже наполовину увядший букет и сунула в карман его сюртука. – Нам чужого не надо.

С этим Годфри ушел.

– Какая дикая выходка, Вайолет. – Франческа первой нарушила молчание. – Жаль, что я сама не положила этому конец.

Глава 24

После одиннадцати вечера завсегдатаи паба на углу рядом с фехтовальным салоном высыпали на улицу, чтобы развлечься бесплатным представлением. Более обеспеченные зрители наслаждались шоу, комфортно устроившись в своих экипажах. Всегда приятно понаблюдать за тем, как маэстро тренирует своих учеников. Веселый звон клинков, глухой топот ног по деревянной лестнице – учитель засекал время с помощью секундомера, заставляя учеников бегать на скорость, и, перекрывая этот шум зычным голосом, по-дружески покрикивал на учеников. Все это создавало у присутствующих, включая и самого маэстро, приподнятое настроение.

Впрочем, дружеское расположение Фентон испытывал не к каждому студенту, хотя и старался со всеми держаться ровно. И молодой человек с землисто-серым цветом лица, который сейчас, нахально расталкивая локтями толпу, пробирался к двери фехтовального салона, вызывал у Кита далеко не дружеские чувства.

– Да поможет мне Бог, – пробормотал Кит.

Герцог Уинфилд, бывший ученик и старинный приятель, потерявший в прошлом году отца и за три года до этого жену, оглянулся с веселым недоумением.

– А, к нам явился галантерейщик. Он какой-то бледный. Похоже, он ищет жилетку, в которую можно выплакаться. И боюсь, маэстро, на роль жилетки он выбрал вас.

– Прекратите, – сказал Кит с натянутым смешком и повернулся к лестнице, делая вид, что не заметил Годфри, который, спотыкаясь и ничего не замечая вокруг себя, шел прямо к нему. Что, черт возьми, случилось с ним на этот раз? Вид у Годфри был такой, словно он проглотил смертельную порцию яда.

– Смотрите, куда идете, Годфри! – крикнул ему кто-то из фехтовальщиков. – Я чуть было не снес вам голову.

Годфри подошел к Киту и вытер платком лицо.

– Мастер Фентон, нам надо поговорить наедине.

– Не сейчас.

– Именно сейчас.

– Не…

– Это насчет Вайолет. Я должен поговорить с вами один на один.

Кит остановил секундомер.

– Проходите в мою уборную. Но клянусь, это в последний раз. – Он поднял глаза на высокого мужчину, что стоял у двери, внимательно разглядывая кончик своей шпаги. – Позвольте нам пройти, Пирс.

– Прошу. – Пирс церемонно открыл перед ними дверь и, пропустив Годфри с Китом в дом, захлопнул ее с громким стуком.

– Так в чем дело?

– Я узнал правду о своей невесте.

Герцог Уинфилд, прищурившись, смотрел на черноволосого мужчину, который стоял в другом конце комнаты, небрежно прислонясь спиной к двери в уборную.

Брюнет спокойно встретил взгляд герцога и усмехнулся. Оба молчали. Уинфилд не скрывал своей неприязни к Пирсу. Пирс первым отвел взгляд и, поигрывая шпагой, неторопливо направился к выходу. Проходя мимо Уинфилда, Пирс с покоробившей герцога фамильярностью заметил:

– Я думаю, Годфри сам себе вырыл могилу.

– Это не наше дело.

– О, разумеется. Я бы никому, кроме вас, не стал этого говорить. Я знаю, что Фентон может вам доверять.

– Да, – отвернув лицо в сторону, сказал Уинфилд. – Если будет нужно, он может доверить мне и свою жизнь.

* * *

Кит смотрел на кинжал, лежавший на туалетном столике за спиной Годфри. Пусть кинжал был бутафорским, но никогда еще Кит не испытывал столь сильного искушения применить его по прямому назначению.

– Зачем вы вообще стали подслушивать? – брезгливо поморщившись, спросил он.

Годфри вынул из кармана увядший букет:

– Вот возьмите. Эти цветы лучше всего символизируют мои чувства к ней.

– То есть ваши чувства недолговечны, как срезанные цветы?

– Не придирайтесь к словам. Я пострадавшая сторона.

– Возьмите любого из нас – стоит копнуть чуть глубже, и вы наткнетесь на скелет в шкафу. Что заставило вас явиться в ее дом без приглашения?

Годфри отвернулся, и Кит сразу увидел, что Годфри правды не скажет.

– Я встревожился, когда никто не открыл мне дверь. Леди Эшфилд нездоровится последнее время, а Вайолет, вместо того чтобы ухаживать за тетей, предпочитает заниматься благотворительностью.

– Вам должно быть стыдно, сэр Годфри. Разве можно осуждать леди за то, что она делает добро другим.

– Но она не леди, вот в чем суть. И ей безразлично то, что она своим обманом разбила мне сердце.

– Вы сказали, что она сама не знала о своем прошлом.

– Фальшивое насквозь, это ее прошлое! Кто мог бы вообразить, что за столь приятным фасадом скрывается грех, а добродетельность ее не более чем притворство!

Кит чувствовал, что в нем закипает гнев.

– А кто мог вообразить, что вы жаба, недостойная ее доверия?

Годфри судорожно сглотнул:

– Вы же не ждете от меня, чтобы я на ней женился после того, как узнал о ее позорном происхождении?

– Ква-ква, – тихо сказал Кит. – Надеюсь, никто не наступит на вас до того, как вы покинете эту комнату.