Невеста для принца Эльдорадо

– Дарен, а ты как думаешь - я дочь своего отца?

– Любая женщина есть дочь своего отца.

– Я не об этом! Отец ли мне король?

– Я есть думающий, что нет.

– Я так и знала! Но ведь королевские лошади меня признают.

– Твоя мать есть дочь израильского короля.

– Ну, вот. Мою маму убили, я - не дочь короля, он об этом знает, и я мешаю занять трон его любимому сыну. И ты сомневаешься, что за мной охотятся убийцы?

– Твоя гувернантка есть говорившая тебе, что я есть убийца на королевской службе?

– Да. Но я всё равно тебя люблю.

– Я есть хорошо разбирающийся в убийствах. Я есть не верящий, что убийцы есть хотевшие, но не смогшие тебя убить. Это есть бред. Я есть вошедший в твои апартаменты, что есть охраняемые двумя гвардейцами. Другие есть способные на это тоже. Но они есть хотящие убить тебя в дороге, а не во дворце. Я есть непонимающий, зачем. Гувернантка есть рассказавшая тебе что-то о принце Карстене?

– Нет. Только о тебе.

– Это есть означающее, что поездка со мной есть важное для неё, а твоя жизнь в Эльдорадо есть неважное. Их план есть такой, что ты есть никогда не достигающая Эльдорадо.

– Значит, мы туда не доедем?

– Я есть прикладывающий для все силы, чтоб доехать.

– Но в Эльдорадо мы будем в безопасности?

– Я не есть уверенный. Ты в Эльдорадо есть как твоя мать в Гроссфлюсе.

– Династический брак, как и у неё?

– Принц Карстен есть имеющий любовницу, - я заговорил осторожно, тщательно подбирая слова, чтобы не сболтнуть лишнего.
– Король есть возражающий против брака с ней. Слово короля есть окончательное.

– И ваш принц меня убьёт? Или не он, а его любовница?

– Это не есть невозможно. Но это есть очень будущие события.

– Вот это правильно! С неприятностями нужно разбираться по мере их поступления. Мы позавтракали, наверно, пора в путь?

Она неохотно отпустила мою руку, я столь же неохотно убрал её с груди принцессы. Она встала и уже привычно поцеловала меня в губы. Сейчас поцелуй меня совершенно не возбуждал. Но всё равно было приятно, а заодно порадовался за Лону, что трещинки в её губах совсем уже не чувствовались.

***

Неутомимые королевские кони несли нас галопом, лишь иногда мы ненадолго переводили их на рысь. Наверно, слишком осторожничали, они бы запросто обошлись без передышек, но лучше немного потерять в скорости, чем загнать лошадей. Дваш задержал нас только раз - остановился и громоподобно гавкнул, пришлось пару минут его ждать. Пёс, наконец, переварил съеденную козу, и избавлялся от бренных останков безвинно умершей скотинки. Едва завершив свои дела, он рванул вперёд, и мы, вновь переведя лошадей в галоп, помчались следом.

Прямо на скаку я в очередной раз попытался просчитать, кто наш противник и какой гадости нам ждать, но мне не хватало то ли сведений о врагах, то ли сообразительности. Я не понимал, зачем банкирам нужно убивать Лону именно в дороге, и мог только гадать, удалось ли нам оторваться от идущих по следу убийц, или нас пока оставили в покое. Они ведь знают, что мы едем в Эльдорадо, так что нас легко перехватить у пограничных перевалов.

Я был бы совсем не против для маскировки присоединиться охранниками к какому-нибудь каравану, но все три караваны, что попались нам, принадлежали купцам Камарга и шли со смехотворной охраной - парой старичков с дубинками. Купцы объяснили, что с разбойниками договорились, платят отступные каждой банде, и в защите не нуждаются.

Заодно я расспросил купцов, опасна ли дорога на Болотный порт. Ответ меня просто ошеломил. Ехать в порт незачем - он закрыт, суда в него не заходят. Там полно разбойников, и договориться с ними не удалось. Теперь товары доставляются только сухопутным транспортом. Это дороже, зато караваны не грабятся подчистую.

Ещё купцы из встречных караванов рассказали, что на пути им попались какие-то странные купцы, здорово похожие на стародавних бандитов. Все в доспехах, с топорами и деревянными щитами, а на шлемах рога. Я сразу понял - викинги. Эльдорадо граничит со Швецией, там викингов полно. Много веков у нас со шведами мир, но взаимная ненависть очень сильная. Догонять их караван совершенно незачем.

Мы с Лоной остановились на привал, перекусили и попили чаю. Отдых не был лишним ни нам, ни лошадям. Зато Дваш отдыхать не хотел, носился вокруг, как ненормальный. А я начал расспрашивать Лону, заодно и отвлёк её от дурацких мыслей, а то в её глазах светилась похоть.

Она ответила, что не знает, почему единственное серьёзное нападение произошло у пруда Влюблённых, а про Эльдорадо тётя Фанни рассказала только, что там у женщин реальных прав куда больше, чем в других королевствах. Много где женщины служат и в страже, и в армии, но полковники и генералы женского пола есть только в Эльдорадо. Среди профессоров Университета каждая третья - женщина, есть даже деканы. И вообще, Эльдорадо - райское местечко.

Насколько я помнил, Рай - место, где всем очень хорошо, так говорили знатоки Святого Писания. Не берусь судить о Рае, но в Эльдорадо хорошо далеко не всем. Каждый год под сотню казней, казнённым уж точно не очень хорошо. Хотя в среднем у нас подданные живут много лучше подданных соседних королей. Кроме Перу - инки мало чем нам уступают, а кое в чём и превосходят, они уже давно не сборище голодных бродячих варваров.

До перекрёстка с дорогой Новый Париж - порт Болотный мы добрались перед самым закатом. Дороги на север дальше не было. Как нам объяснили, трасса идёт на восток, а потом будет снова поворот на север, но ехать туда незачем - граница с королевством Бельгия закрыта наглухо, там мятеж. На перекрёстке стоял трактир с табличкой "Пять звёзд, абсолютно любые услуги", а в сотне шагов от трактира начинался небольшой городок. Над ним гордо реяли несколько аэростатов. Я сразу подумал о воздушном путешествии. Да, у противника подавляющее преимущество в воздухе, но как он узнает, что мы летим на воздушном шаре?

Впрочем, эта идея вполне подождёт до утра. Мы поставили лошадей в конюшню. Пьяный конюх, глядя на наших жеребцов, восхищённо цокал языком и повторял, что их не отличить от королевских лошадей из какой-то южной страны. Но дело своё он знал, и мы ушли, предупредив, что и влезать на коней не надо, даже если очень хочется.

Портье потребовал, чтобы Дваша сдали на псарню. Минут через десять отчаянной ругани к нам спустился менеджер, в переводе это значит управляющий, и мгновенно всё уладил - Дваш будет жить с нами, но плату возьмут, будто он на псарне.

Тут же располагалось отделение местного банка, я поменял у них две золотых монеты на серебро, попросив вместо одной серебряной дать медь. Женщина-клерк попыталась взять банковскую десятину и с серебра, и с меди, но я из принципа потребовал за медь нулевую комиссию, потому как никакого второго обмена нет, и по кодексу монетарного стандарта десятину с него брать неправомерно. Услышав от горного варвара про комиссию и монетарный стандарт, клерк ошалела и согласилась не брать лишних сто медяков.