Невеста для принца Эльдорадо

Пока я всё это обдумывал, рэб Иегуда что-то строго приказал своим телохранителям, и они неохотно расступились, пропуская нас к выходу. Дваш явно готовился броситься на женщину, пришлось сказать ему, что ещё не время, горло этим уродам мы порвём позже. Конечно же, я сказал это на торговом. Рахиль в ответ прошипела, что жить мне осталось совсем недолго, и под её противное шипение мы с Лоной и Двашем вышли на свежий воздух. Пёс тут же стал делать свои дела, не пропуская ни одного дерева, растущего возле входа в отель. Пока он обильно метил территорию и украшал пейзаж новым горным массивом, я спросил совета у Лоны. Она как и я, с рождения живёт во дворце, и должна хоть чуть-чуть разбираться в интригах. К тому же со стороны иногда виднее.

– Дарен, хоть я и принцесса, в королевы меня никто не готовил, - ответила она.
– Я видела, конечно, что творится во дворце, не слепая же, но ты и эти двое - не придворные. Вы совсем другие. Я ничего не знаю, могу только предполагать.

– Я есть хотящий слышать твои предположения.

– Ты считаешь, что они пытаются спровоцировать драку. И им известно, что ты отлично умеешь убивать.

– Они есть такие тоже.

– Да. Но они не нападают на тебя, а хотят, чтобы ты напал на них. Понимая риск. Значит, им приказал кто-то, чьих приказов они не смеют ослушаться.

– Отдавший приказ есть израильский король, так ли это?

– Я думаю, король в такие мелочи не вмешивается. Зато вмешивается кое-кто повыше.

– Выше короля есть никого... Выше короля нет никого.

– Выше короля - Бог.

– Бог есть не существующий в реальности.

– Неважно. Пусть Бог существует только их в головах. Но для них он реален. Он запрещает убивать. Заповедь такая. Знаешь, что такое заповедь?

– Я есть слышавший о заповедях. Бог есть в головах Хаима и Рахили наверняка, так ли это?

– Точно не знаю, но тётя Фанни - верующая, и она говорила, что в королевстве Израиль таких много. И эти не ели свинины, даже кривились, когда её ел Дваш. Им Бог запретил.

– Они есть евшие свинину, что есть называвшаяся олениной.

Лона засмеялась.

– Бог их непременно накажет, - сказала она, хихикая.

Я встречал немало верующих варваров. Их боги всегда своими заповедями что-то запрещали тем. И все верующие всегда нарушали хоть что-то. Так вот, я не мог представить, чтобы Хаим и Рахиль шли на сумасшедший риск ради своих воображаемых богов. Фанатики - наверно, могли, но они-то не фанатики.

– Я есть думающий, что боги есть ни при чём тут, - вынес я свой вердикт.

– А кто тогда? Король?

Король, конечно же, отпадал, как и любой другой командир. Это какой-нибудь бог может запретить убийство, кроме очевидной самообороны. Бог, издающий запреты, живёт в голове жреца, не видевшего ни одной смертельной схватки, и не понимающего, что если в тебя кто-то выстрелил, то ты труп. Командиры, даже короли, это понимают, их приказ звучал бы иначе - убей так, чтобы это выглядело, будто ты защищался. И Хаим с женой пристрелили бы меня из громового оружия, а потом из моего арбалета всадили бы стрелу себе в руку. И вот вам очевидная картинка - подлый Дарен подло напал, а благородный Хаим его благородно пристрелил.

– Я есть ничего не понимающий, - сокрушённо произнёс я.

– Я тебе ничем не помогла, - расстроилась и Лона.

– Возврат к началу есть необходимый, - заявил я, в основном, чтобы утешить её.

– Извини, я тоже не всегда понимаю твои чудовищные грамматические конструкции. Ты хочешь вернуться к началу?

– Да, это есть так. Ты есть сказавшая "ты считаешь, что они пытались спровоцировать схватку". Это есть начало. Ты есть имевшая в виду что?

– Ты, оказывается, запросто повторяешь за мной фразу. А вот я не понимаю, о чём ты сейчас спрашиваешь. Ты говорил, что Хаим и Рахиль хотят, чтобы ты выстрелил первым, и я...

– Подожди, - прервал я её.
– Ты есть считающая иначе, так ли это?

– Да, но я же с такими, как ты или Хаим, никогда раньше не сталкивалась. Чего стоит моё мнение?

– Я есть хотящий узнать его. Даже если оно есть по-твоему ничего не стоящее.

– Хорошо. Я думаю, что когда мы сейчас выходили из гостиницы, ты не собирался стрелять, пока не увидишь, что деваться некуда.

– Ты есть правильно думающая.

– Видишь, угадала. А им угадать, что ты сделаешь, легче, ведь они сами такие же. Они были уверены, что ты первым не выстрелишь. И они не пытались тебя оскорбить, побоялись. Могли пошутить над твоей импотенцией, ведь думали, что я девственница.

– Импотенция это есть что?

– Это когда у мужчины проблемы с сексом. А я знала, что у тебя всё в порядке, задолго до того, как...- она замолчала и почему-то густо покраснела.

– Они есть ломающие комедию, так ли это?

– Я так думаю. Ладно, идём уже завтракать, Дваш кушать хочет. И непомеченных деревьев больше не осталось.

***

Я заказал двойную порцию молочного супа и бутерброд с котлетой. Рэб Иегуда попытался рассказать, что сочетать мясо и молоко богопротивно, но я лишь предложил его Богу или потерпеть кощунство, или пойти в задницу. Рэб Иегуда немного повозмущался, а потом стал проповедовать мир между мной и его телохранителями. Мол, мы одна команда, должны работать на единый результат, и всё такое из пособия для начинающего командира "Как сплотить подразделение". Я ему торжественно пообещал, что если Хаим и Рахиль перестанут вести себя, как свиньи, я никого из них не убью. Конечно, это было пустое хвастовство - возьмись они за дело всерьёз, и мне конец.

Оба они злобно засверкали глазами, но мимикой и жестами меня не запугать, и я усиленно заработал ложкой. Одновременно пытался понять, чего от меня хотят эти два злобных монстра, упорно показывая, что они злобные. Но так ничего и не понял.

Перейдя к чаю с персиковым повидлом, рэб Иегуда прервал молчание и сообщил, что граница с Гроссфлюсом закрыта со вчерашнего вечера, так что порт Зелёного Мыса нам теперь недоступен, а он как раз туда и намеревался направиться.