Невеста дьявола (Мэйфейрские ведьмы - 3)

Дело вот в чем: мы в Таламаске всегда считали, что эти существа очень похожи на души умерших людей. Мы верили и не сомневались, что и те и другие являются бестелесными созданиями, обладающими интеллектом и запертыми в некое пространство вокруг живущих.

–  То есть Лэшер может быть привидением - вы это имеете в виду?

–  Да. Но самое главное, что Роуан, видимо, удалось добиться какого-то прорыва в исследовании природы и сути этих существ. Она утверждает, что Лэшер обладает клеточной структурой и основными компонентами всей органической жизни.

–  В таком случае он просто какое-то неизвестное явление. Я правильно понимаю?

–  Не знаю. Но мне пришло в голову, что, воз можно, так называемые души умерших состоят из тех же самых компонентов. Возможно, мыслительный компонент, покидая тело, забирает с собой частичку жизни. Возможно, мы претерпеваем какую-то метаморфозу, а вовсе не физическую смерть. И все эти издавна знакомые слова - эфир, дух, астральное тело - всего лишь термины, обозначающие эту тонкую клеточную структуру, которая остается после разрушения плоти.

–  Это выше моего понимания, Эрон.

–  Да, я, наверное, чересчур ударился в теорию. Главное, что я пытаюсь сказать... Какими бы способностями это существо ни обладало, возможно, эти же способности есть и у мертвых. Или, что более важно: даже если Лэшер имеет клеточную структуру, он тем не менее может быть злобным духом какого-то некогда жившего человека.

–  Это все для ваших научных трудов, что хранятся в Лондоне, Эрон. Однажды мы, вероятно, сможем встретиться в Англии, посидеть у камина и поболтать обо всем об этом. А сейчас я поеду домой и не отойду от Роуан ни на шаг. Я выполню все, о чем вы мне говорили и о чем говорили они. Ибо это самое лучшее, что я могу для нее сделать. И для вас. Я не верю, что она позволит этой твари навредить вам, или мне, или еще кому-нибудь. Но, как вы говорите, лучшее, что я могу сделать, это быть рядом с ней.

–  Да, вы правы. Но я все никак не могу забыть, что сказали те старики. Насчет спасения. Какая странная легенда.

–  Здесь они ошиблись. Роуан способна открыть эту дверь. Я почти сразу об этом догадался, стоило мне увидеть семейную усыпальницу.

Эрон только вздохнул и покачал головой, давая понять Майклу, что такое объяснение его не удовлетворяет, что остались вопросы, которые он хотел бы обсудить. Впрочем, какое это теперь имело значение? Роуан сейчас в доме наедине с тем существом, которое пытается разлучить ее с Майклом, и она уже знает все ответы. Лэшер объяснил ей значение всего происходящего, а Майклу нужно ехать к ней домой.

Майкл с беспокойством наблюдал, как Эрон тяжело поднялся и подошел к шкафу, чтобы достать куртку и перчатки гостя.

Стоя на пороге, Майкл посмотрел на рождественскую ель, огни на которой ярко сверкали даже при свете дня.

–  Почему все это началось так скоро?
– прошептал он.
– Почему именно сейчас, в это время года?

Но он и сам знал ответ. Все, что происходит, как-то связано. Все эти подарки, как и его бессилие, связаны с финальной развязкой.

–  Прошу вас, будьте очень осторожны, - сказал Эрон.

–  Ладно. Завтра вечером я буду думать о вас. Знаете, для меня канун Рождества - как канун Нового года. Не знаю почему. Наверное, во мне говорит кровь ирландца.

–  Кровь католика, - уточнил Эрон.
– Но я понимаю.

–  Если откупорите коньяк завтра вечером, вы пейте рюмочку за меня.

–  Обязательно. Можете не сомневаться. И еще, Майкл... Если по какой-либо причине вы с Роуан захотите приехать сюда, вы знаете: дверь для вас всегда открыта. Днем и ночью. Считайте этот дом своим убежищем.

–  Спасибо, Эрон.

–  И еще одно. Если я вам понадоблюсь, если вы решите, что я должен приехать... Что ж, я готов.

Майкл хотел было запротестовать, сказав, что Эрону лучше оставаться здесь, но тот уже отвел глаза. Лицо его внезапно просветлело, и он указал на полукруглое окошко над передней дверью.

–  Снег идет, Майкл, посмотрите, настоящий снег. Прямо не верится. Даже в Лондоне нет снегопада, а здесь - поглядите, настоящая зима.

Он открыл дверь, и они вместе вышли на широкую террасу. Снег падал большими хлопьями, опускавшимися на землю медленно и грациозно. Снег мягко садился на черные ветви дубов, окутывая их пушистым белым слоем, и на тропу между двумя рядами деревьев, которая вела к дороге.

Поля успели укрыться белым одеялом, и небо над ними, светлое, лишенное красок, словно растворилось в снегопаде.

–  И это за день до Рождества, Эрон, - сказал Майкл. Он постарался охватить взглядом всю картину: древние величественные деревья в аллее поднимают свои темные узловатые руки навстречу подрагивающим в легком кружении снежным хлопьям.
– Надо же случиться этому маленькому чуду именно сейчас. Господи, как было бы замечательно, если бы...

–  Пусть все чудеса для нас будут маленькими, Майкл.

–  Да, маленькие чудеса лучше больших. Вы только посмотрите, снег не тает на земле - он остается лежать. Нет, все-таки у нас будет настоящее снежное Рождество.

–  Погодите минуту, - спохватился Эрон, - чуть не забыл. Ваш рождественский подарок. Он у меня с собой.
– Он вынул из кармана маленькую не больше сложенной пополам долларовой банкноты - плоскую коробочку. Откройте же. Я знаю, мы оба замерзли, но мне бы хотелось, чтобы вы открыли подарок сейчас.

Майкл разорвал тонкую золотую обертку и сразу увидел, что это была старинная серебряная медаль на цепочке.

–  Святой архангел Михаил!..
– Он улыбнулся.
– Эрон, подарок чудесный. Он взывает прямо к моей суеверной ирландской душе.

–  ...Изгоняющий дьявола в ад, - сказал Эрон.
– Я нашел эту медаль в лавчонке на Мэгазин-стрит, когда вы были в отъезде, и сразу подумал о вас Я решил, что она вам непременно должна понравиться.

–  Спасибо, дружище.
– Майкл принялся разглядывать грубоватое изображение. Медаль была затерта, как старая монета, но он все равно разглядел крылатого Михаила с трезубцем, который тот занес над рогатым дьяволом, поверженным в огонь. Майкл расправил цепочку, оказавшуюся такой длинной, что не пришлось расстегивать замочек, и надел на шею, опустив медаль под свитер.

Он посмотрел на Эрона, а затем обнял его и прижал к себе.

–  Будьте осторожны, Майкл. Позвоните мне поскорее.

10

Кладбище закрывали на ночь, но это не имело значения. Темнота и холод не имели значения. В боковых воротах замок будет сломан, так что она просто толкнет створку, затем прикроет ее за собой и пойдет по заснеженной тропинке.

Она замерзла, но это тоже не имело значения. Снег был так красив. Ей хотелось увидеть склеп, покрытый снегом.

–  Ты ведь найдешь его для меня?
– прошептала она.