Невеста Крылатого Змея

— Говори! — коротко приказала Арлета и женщина вскинула на нее умоляющие глаза:

— При всех не могу, Князя бы мне надо видеть, пусть он решит.

Леда голову опустила, задумалась — облачко набежало, призакрыло ясное солнышко, вороным крылом опустилась на двор черная тень. Прочь рванулась девичья душа, само бросилось вслед и тело. Леда опрометью выбежала со двора, пряча слезы. Странные, незнакомые чувства раздирали сердце. Боль и обида, колючая ревность, словно острые шпоры горячему скакуну заставляли куда-то нестись, не разбирая дороги.

Ножки резвые сами привели на небольшую насыпь, что покрывала усыпальницу Радсея на высоком бугре за полями. Там и упала девушка на подсохшую буроватую землю, не сдержала рыданий. А ведь за всю неделю так не могла выплакаться, не тонкими ручейками теперь катилась с очей соленая влага, а бурным речным потоком неслась. И все, кажется, понимала умом, чай не дитя малое, а не могла пересилить этой новой боли никак.

— Полно, полно так убиваться-то! Ему хуже будет, почует нашу тоску и сам занеможет пуще. Не тревожь брата, оставь.

Леда всхлипывать продолжала, когда Годар поднял ее с земли, принялся отряхивать рубашку, поправлять растрепавшиеся волосы.

— Не годится крышу последней хоромины слезами мочить, им это тяжело бывает, во сне после явится и пристыдит. Напугаешься еще у меня. Ну, что такое? Пройдет, все пройдет…

Леда как могла отводила руки мужчины, отворачивала зареванное лицо, только вымолвила с дрожью в голосе:

— Тека там пришла. К тебе…

— Так не с того ли ты плачешь, ладушка?

— Плохая я. Очень плохая! Не могу ее видеть теперь, хоть и никакой ее вины, а потому что ты с ней был. И тебя не могу видеть. Оставьте меня все, я уйду от вас… Не знаю, куда, все равно. К бабке — колдунье в лес, она меня выучить обещала. Тоже буду потом лечить людей. Одна буду жить, и никто мне не нужен. Легче так-то… наверно, легче.

Спиной села к нему, судорожно вздыхая, подставив ветерку мокрое лицо. Просветлело над холмом небо, разошлись облачка, «а, может, и правда, вернуться в лес, откуда явилась?» Впервые за последние дни снизошел покой, будто правильный путь отыскала, верное решение приняла. Да только раздался позади холодный насмешливый голос:

— В лес она сбежать собралась! И правда, чудная. Как будто я тебя отпущу! Пройдет положенный срок печали, а в месяц ревун станешь мне женой.

— Люди-то что скажут?

— Худой молви мне страшится не надобно, мой народ меня всяко одобрит. Иное и представить нельзя! Да и то сказать, самое верное дело холостому мужчине взять за себя невесту ушедшего родича.

— Шутишь верно, я Радсею только на словах невестой была, это ведь не всерьез!

— Зато у нас с тобой все всерьез будет!

Леда глянула из-за плеча, еще стыдясь показаться с припухшим после рыданий лицом: — Ты же вовсе не хотел жениться, что так быстро переменился?

Молчал Годар, растирая между ладоней буроватый комочек глины. А потом тихо ответил:

— По-честному хочу жить с тобой. Мужем тебе хочу быть, а не только гостем ночным. Деток хочу…

— Молчал бы ты лучше про деток! — встрепенулась Леда, — а если одни мальчишки пойдут, тогда что? Да, я сама лучше в землю лягу, чем отдам свою кровь и плоть каким-то несгораемым рыжим девкам!

— Хочешь сказать, что я брата отдал?

— А то как же?

Годар Леду развернул к себе, ухватил за плечи:

— Сильнее меня Подземный, не сладить с ним, понимаешь? Как я могу вековые уставы сломать, клятву Горыни нарушить? Не только себя погублю, а и всю Долину Змеиную, деревеньки и маленькие городки — все враз порушиться может.

— Так и страдать теперь вашему роду до конца света? Не оттого ли ты хотел Последним Змеем остаться?

— Молчи, молчи, самому тяжело… Молчи.

— Я-то смолчу, но и женой твоей я не буду. Уж, прости, Князь, одних девочек я тебе обещать не могу, а мальчишек своих мне жалко. Получается, не судьба… А потому, забудь-ка про всякие там лунные веночки и живи, как до меня жил.

Леда замолкла, но… леший что ли какой вдруг дернул за язычок:

— Другую наложницу себе скоро сыщешь, утешишься.

Годар подбородок Леды пальцем одним приподнял, близко-близко в глаза заглянул:

— Так ты мне чернавку эту простить не можешь! Вот же кто у нас огонь, а, вроде, смирена с виду. Да одно мне только утешение и осталось, что очи твои голубые, да обиженые — надутые губы. Люблю тебя, Ладушка, знала бы, как люблю… А тебе, хоть немножко дорог, правду скажи?

И поцеловал, не дождавшись ответа. И обнял, укачивая на руках, как младенчика несмышленого. Приговаривал еще:

— Цветик мой аленький! Да никто ж кроме тебя мне не надобен. Не будь тебя, как перенес бы потерю брата… Белый свет не мил, а увижу твое нежное личико, и сердце вновь всколыхнется — возрадуется. Лучик мой ясный, голубушка ненаглядная, лебедушка белая.

— Годар, а если с этим Подземным Царем поговорить, если к нему с дружеским визитом спуститься?

— Живым туда ходу нет.

— А если… если Самого Царя наверх для беседы вызвать. Должен же быть какой-то способ… ну… мирного урегулирования, так сказать.

— Странные речи ты ведешь, совсем не по- здешнему. Думаешь, сам я того не хочу

— своих потомков от беды избавить?

— Я бы с Ним поговорила! Иногда женское слово до всяких богов лучше доходит. Об этом много сказок и легенд имеется у разных народов. Годар, надо его убедить! Пусть другой выкуп берет, а юношей оставит в покое. А то просто Минотавр какой-то получается из подземного лабиринта. Не-ет, с такими типами или по-доброму убедить или силой победить, надо что-то делать!

— Осмелела ты у меня, гляжу и диву даюсь.

— За себя постоять хочу, за свою судьбу. Если нельзя мне домой вернуться, так нужно здесь все наладить можно лучше. Не следует нам руки опускать раньше срока, за свое счастье стоит и побороться. Разве не так?

Годар внимательно смотрел на девушку, будто в первый раз ее видя. Буря поднялась в душе. Вот ведь явилась чудо не знамо откуда, сердце взяла в полон, так еще и стыдит. И, кажись, правильно. Что он сделать, чтобы избавить брата от векового зла, сколько своей крови пролил, сколько поломал костей, исходил дорог?

Смирился Змей, заповеди предков чтил свято, а если несут они боль да разлуку, может, настала пора и другие законы поверх них поставить? Не для того ли пришла сюда Лунная девушка как раз в то время, когда готов был Князь отказаться от собственного семейного уклада, прожить век свой, любви не ведая. Только спросить пожелал:

— Что бы ни ждало впереди, будешь со мной?

Леда сжала ладошками его большие руки и проговорила давно выстраданный ответ:

— Отнеси в Лунную долину! Не найти мне покоя, пока не спрошу совет у ее Хозяйки. Обо всем спрошу, о пути своем, о тебе и… о нас. Как бы Она не ответила, я хочу быть с тобой, как уж сумею, как уж у меня получится. Помочь тебе хочу и не обессудь, если что не так, раз уж я именно я тебе приглянулась — не от мира сего. Исполни мое желание, Годар, и вместе вернемся обратно, а там… если не передумаешь, так… можно нам и пожениться.