Невеста миллиардера

Вопреки мрачным рассказам Эйдена, его мать Марджори сразу же покорила Табиту. Она оказалась шикарной дамой, которая всем своим видом излучала благополучие.

– Красивое венчание, правда? Хотя я не уверена, что у Симоны подходящий наряд. По-моему, в церковь не подобает надевать платье с высокими разрезами. Джереми, а ты как считаешь, дорогой?

Джереми Чемберс вовсе не выказывал того энтузиазма, который излучало лицо его супруги.

– Она не лучше и не хуже других невест, которых мне случилось повидать за этот год. Все они одинаковые, - ответил он громогласно, ничуть не смущаясь тем, что его могли услышать посторонние.

– Как это верно!
– тоскливо протянула Табита, тут же пожалев о сказанном.

– И это только начало, - умудренно заметил Джереми.
– Дальше пойдут крестины. Не успеете оглянуться, как дети ваших друзей переженятся, и все пойдет по новой. Марджори, в отличие от меня, любит ходить на свадьбы. Она считает своим долгом присутствовать на каждой из них. Для нее даже не важно, насколько близким родственником приходится ей новобрачный. Кстати, о родственниках. Пожалуй, мне следует пойти поздороваться с некоторыми из них. Рад был с вами познакомиться, Табита.

Джереми протянул было ей руку, но на полпути передумал и поцеловал ее в щеку, к немалому изумлению Эйдена, который наблюдал за происходящим, вытаращив глаза.

– Скажите пожалуйста! Да ты пользуешься успехом! Моему отцу мало кто нравится.

– Он замечательный, - с упреком возразила Табита.

– Он замечательный только для своего послушного сыночка. А вот, кстати, и он, легок на помине.

– Завье!
– воскликнула Марджори, нежно целуя сына в щеку.
– Я уже не ждала тебя. Где ты задержался?

– Работал.

– Но сегодня же суббота!
– возразила Марджори.
– Хотя тебя это никогда не останавливало.

Но, впрочем, ни слова о работе! Лично я сегодня намерена повеселиться от души. Ты уже знаком с Табитой? Это... э-э-э...
– пауза казалась бесконечной, но наконец Марджори нашлась, подруга Эйдена.

Эйден тут же приник к своему бокалу, избегая встречаться с Табитой взглядом. Твердый взгляд Завье, напротив, задержался на ней, словно беря на прицел.

– Немного. Мы встретились в церкви.
– Он протянул Табите руку, и она робко ее пожала, отметив про себя и его горячую ладонь, и крепкое рукопожатие.

– А где же Люси?
– поинтересовалась Марджори.

– Эми, - поправил ее Завье.
– Она приводит в порядок макияж.

– Хорошая девушка, - тепло отозвалась Марджори, - она была бы красивой невестой.

– Ты, как всегда, сама деликатность, - простонал Завье.

– А что мне еще остается? У меня двое сыновей, которым за тридцать, - сказала Марджори, обращаясь к Табите, - и до сих пор ни намека на женитьбу, о внуках я вообще молчу. А Симоне, между прочим, едва исполнилось двадцать. Того я и смотрю, у Кармелы улыбка от уха до уха.

– Это потому, что дочке Кармелы удалось подцепить богача, который вытащит их из долгов, а вовсе не из-за того счастья, которое улыбается Симоне.

– Ах ты!
– Марджори игриво погрозила Завье пальчиком.
– Не иметь долгов, в сущности, и есть счастье. Отец бы порадовался!

Табита с интересом слушала этот разговор.

Ей нравилась беззлобная словесная перепалка матери с сыном.

– Он и правда очень бы обрадовался, - повторила Марджори, в голосе которой послышалась настойчивость.
– Это самое заветное его желание.

– Какое это у твоего отца самое заветное желание?
– Все обернулись на приблизившуюся Эми. Блистательная, безупречно одетая и благоухающая дорогими духами, она пробралась к Завье и взяла его под руку, на что тот почти никак не отреагировал.
– Я упустила что-то важное, милый?
– промурлыкала она своим низким грудным голосом - Ровным счетом ничего, - мрачно ответил Завье, бросая на мать предостерегающий взгляд.
– По крайней мере ничего такого, что стоило бы твоего внимания.
– Высвобождая локоть из ее цепких рук, Завье кивнул на фотографа, который крутился поодаль.
– Полагаю, наша очередь позировать перед камерой.

Эми, которая только что поправляла свой макияж, тут же вытащила из сумочки зеркальце и принялась подкрашивать губы.

– Табита, пойдем, - позвал ее Эйден, делая знак рукой.

Но Табита отрицательно покачала головой.

– Иди без меня, я не член семьи.

– При чем тут это? Пойдем!

Но Табита осталась непреклонной. Ей показалось неуместным, чтобы эта ложь была запечатлена еще и на фотопленке.

– Фотограф сказал "только члены семьи".

Эйден, прошу тебя, не заставляй меня чувствовать себя неловко.

– Ну, тогда ничего, если ты пять минут побудешь одна?

– Эйден, иди, ради бога! Тебя все ждут.

Потягивая шампанское, Табита наблюдала за тем, как все выстроились перед камерой. Вид Чемберсов воскрешал в памяти Табиты эпизоды из фильмов про мафию: их одежда была более темных тонов, чем у других, их мужчины были выше, а волосы у них были подстрижены чуть аккуратнее. Богатство и гены - роковое сочетание. Лишь Эйден не слишком вписывался в общую картину. Мягкие черты лица и выразительные жесты выделяли его из группы немногословных и угрюмых родственников. На фоне внушительной и однородной семьи Чемберс был также заметен и Завье: он возвышался над ними как скала, превосходя всех по росту. Его волосы были темнее, чем у остальных, и, судя по тому, с каким благоговением все к нему относились, он пользовался самым большим влиянием.

– Вас тоже низвели до роли стороннего наблюдателя?

Табита, вздрогнув, обернулась и лишь тогда заметила, что Эми среди фотографирующихся нет.

– Рановато мне появляться в семейных альбомах. Время моего выхода на сцену еще не пришло, - отозвалась Табита, слегка ошарашенная тем, что до нее снизошла такая знаменитость.

– А моя роль уже сыграна. Кажется, мне только что дали отставку.

– Боже мой!

– Проклятый Чемберс.
– В голосе Эми послышались рыдания. Потрясенная Табита увидела, как по знаменитому лицу катятся слезы.

Эми хотела было убежать, но мягкая трава, а также шестидюймовые каблуки мешали ей быстро и с достоинством "уйти со сцены", и у Табиты, наблюдающей, как Эми, спотыкаясь, бредет по полю, болезненно сжалось сердце.

– Вот так всегда, - усмехнулся Завье, присоединившись к Табите.
– Никогда не могут уйти быстро.

– Господи, да что такое вы ей сказали? спросила Табита, хотя и понимала, что это ее не касается.

– Ничего особенного. Я просто заметил, что нелепо сниматься на семейную фотографию, когда мы разойдемся раньше, чем проявят пленку.