Невеста миллионера

Ладно….

— Ева!

В комнате пусто и даже на столике нет подноса. И ощущение всегда такое, словно она сном была. А я не хочу просыпаться. Я всегда грезить хочу. Ею грезить.

Уже двигаюсь в сторону выхода, но тут звонит мой телефон. Нет, вы посмотрите. Сговорились они что-ли!?

— Кирилл. Несет черта, когда не ждали, — отвечаю на вызов. — Чего надо? Я занят!

— Ты забыл?

— О чем? — перебираю в памяти дела и выругиваюсь. Твою ж мать. — Не забыл. Просто… На толчке сидел. А ты знаешь у нас инвалидов с этим проблемы. И повар у меня новый.

— Избавь от подробностей. И выходи из дома.

— Ладно, я скоро приеду.

— Нет, Харитон, я уже у ворот, так что спускай свою ленивую задницу. Нам выходить на рынок акций, а тебе плевать. Что там опять у тебя? Мега умелая шлюха? В рот берет так, что сдохнуть можно?

Шехерезада…. А это куда интереснее. А рот да…

— Понял я, не ори. Будут тебе акции. — отключаюсь. — Босота

Еду у свою комнату и кое-как надеваю новый костюм, потом хочу завязать галстук, сидя возле зеркала и замечаю движение за дверью.

— Ева! Помощь твоя нужна, — и когда я перестану врать?

Она осторожно заглядывает в комнату, находит меня взглядом и как будто облегченно вздыхает.

— Надеялась увидеть гроб графа Дракулы?

— Нет, думала вы уже с плеткой, наказать меня хотите

— А ты хочешь? — подмигиваю. На что она закатывает глаза и заходит-таки внутрь.

— Увольте.

— Вот еще. Завяжи мне галстук.

— А это к какому виду кулинарии относится? Я просто не слышала о таком блюде…

— Ева! Просто подойди ко мне и завяжи чертов галстук! — рявкаю. Че ж она так меня боится. Даже подойти не хочет. И вот опять. Идет как по раскаленным углям.

— Вы самодур, знаете? — подходит близко, обволакивая своим легким, ванильным запахом и ставит руки на ручки коляски, разворачивая меня от зеркала, полагаю, чтобы не смог пялиться на ее обтянутый юбкой зад. Только потом берет у меня из пальцев галстук, стараясь не коснуться кожи и принимается довольно ловко завязывать.

И да, теперь я вижу, как мелькает в декольте простой белый лифчик и сразу думаю, что на ее однёрочке отлично бы смотрелись кружева. А на голове распущенные волосы. А на длинных ногах обязательно туфли. На шпильке.

Рука сама тянется к ее волосам, чтобы исполнить хотя бы одно желание, а глаза сами обращаются к зеркальному шкафу купе, где отлично видно, как она наклонилась, чуть выгнув спину. Да, детка. Отличный вид.

— Все, — отстраняется она ровно в тот момент, когда я незаметно роняю легкую заколку, которая просто чудом держала эту светлую копну. — Ой.

Ева тут же ищет заколку, но я проезжаю вперед, почти отдавливая ноги и она естественно ретируется.

— Потеряла что-то?

— Да, нет. Ничего.

Она уходит, а я поднимаю заколку, сжимаю в кулаке и подношу к носу, вдыхая запах ее шампуня.

Да она помешана на ванили. И, кажется теперь помешан я.

Тут снова трезвонит телефон и вырубаю, убирая заколку в карман. Кирилл просто бешенный в плане роботы. Но это и хорошо, иначе я бы вообще лег и сдох от безделья.

Качусь в сторону выхода, где Генрих уже держит мне дверь открытой, но проезжая мимо кухни заглядываю туда. Ева пытается отчистить нагар со противня.

— Выкини ты его. Новый купим.

— Да, да, я знаю, как легко вы выкидываете ненужные вещи.

— Это ты о чем сейчас?

— О противне, — оборачивается она и ее волосы уже завязаны в хвост.

— Мне нравится, когда твои волосы лежат на плечах.

— А в обеде мои волосы вам тоже понравятся? — усмехается она и кивает на дверь. — Идите уже. Сигналили уже несколько раз.

— Так что там случилось в холодный вечер?

— Приедете, узнаете, ну или завтра.

— Сегодня. Не закрывай дверь комнаты.

— А постельку вам не нагреть?

— Было бы неплохо, — улыбаюсь я и вижу. Вижу черт возьми, что ей нравится этот флирт. Мне и самому в кайф стоять вот так на расстоянии, раздевать ее глазами и знать, что скоро, очень скоро она будет рассказывать истории сидя на моем…

— Харитон! Колясочник ты охамевший! Я на ногах хожу быстрее, чем ты ездишь! Какого черта я должен так долго ждать. — орет Кирилл, приближаюсь и замечая из коридора кухню. А значит и Еву. Черт…

— Это же…

— Мой повар, Ева. Ева, это Кирилл Синицын.

— Но она же…

— Она занята, а ты говорил мы опаздываем, — толкаю его к двери, а сам Еве подмигиваю. Теперь еще Кириллу доказывать, что я не извращенец. А иначе как объяснить, что женщина, которую я сказал, что поимею, работает у меня поваром?

Глава 18. Харитон

Еще никогда собрание не было таким скучным. А может все дело в том, что Кирилл прав, и мне плевать на свою же компанию. Плевать на ноги. Свою жизнь. Я ведь умер в тот день, когда пара отморозков на питерской улице выстрелили мне в спину. Но Марк Синицын настолько жалостливая скотина, что спас меня. Спас после всего, что я сделал.

Я не стал рассказывать Еве подробности. О том, как Даша повесилась, о том, как ее упекли в психушку, о том, как при попытке ее спасти Марка в итоге упекли в тюрьму. Он бы провел там долгие годы, если бы не отец Даши, который вытащил его и отправил в армию. А именно в питерский гарнизон. Меня отец отправил туда же. Но в этом ничего необычного. Он при любой опасности распространения информации, касающейся его семьи, отправлял меня подальше от себя. Все только ради того, чтобы репутация не пострадала, а деньги продолжали капать на счет день и ночь. День и ночь. Я вот даже за Кира беспокоюсь, тоже помешанный стал.

— Харитон, слушаешь меня?

— Конечно. Впитываю каждое слово, мой красавчик, — тереблю его за впалую щечку, на что остальные присутствующие пытаются скрыть смех. Кирилл злится. Главное, чтобы глазки из орбит не вылезли. Он не такой, как брат. Не такой всепрощающий и жертвенный. Эти двое как инь и ян. Темная и белая сторона. Вот предай я Кирилла, сделай что-то его семье, он бы живьем бы меня сгноил. Но точно не стал бы спасать и вызывать скорую. И в этом мы с ним похожи. Я тоже не прощаю. Ничего. Никому.