Невеста смерти

Вот так, думала Алиса, Доминик думал, что их случай уникален. А оказывается, Карл давно собирает «коллекцию» приглянувшихся питомцев. Примерно раз в век-полвека берет себе новую «жемчужину». Только не ясно, были ли у него другие питомцы раньше, до семнадцатого века. Ведь, если были, то куда они делись? Не исключено, например, что раз лет в пятьсот Карл меняет состав своего гарема, уничтожая надоевших старых «питомцев»…

Алиса осторожно спросила об этом у Франциски. Осторожно, потому что та явно была в восторге от господина Карла и испытывала к нему глубокую благодарность за спасение. Да и живется ей явно тут неплохо…

— Господин Карл рассказывал, что Кора была первой. Знаешь… иногда он бывает таким откровенным. Ну а с кем ему еще говорить, кроме нас? Так вот, когда-то у него была возлюбленная. И она умерла. Он тогда очень горевал… И когда увидел Кору, которую должен был убить, то понял, что не хочет. Что второй раз потерять понравившуюся женщину он не сможет… Так она стала первой из нас.

— Ты ему веришь? — еще аккуратнее спросила Алиса.

— Ну конечно! — рассмеялась Франциска. — Я все понимаю… Я, когда оказалась здесь, тоже была в шоке. И не доверяла господину Карлу, даже девочкам не доверяла… Но потом поняла, какой господин Карл заботливый, великодушный и красивый…

«О Господи!» — подумала Алиса. — «Настоящая гаремная красавица, обожающая своего господина… Неужели, они все здесь такие? Карл хочет и меня превратить в такое вот?!».

— Красивый?! — изумилась она вслух, не удержалась. — Но у него же лицо мумии и глаза, как … болотные огоньки! — Алисе вспомнилась страшная «маска» смерти, увиденная в последний момент перед потерей сознания.

— Ну что ты! — доброжелательно улыбнулась Франциска. — Господин Карл — прекрасен! Он выглядит как мужчина двадцати пяти лет, молодой, сильный, очень… сексуальный. А то, о чем ты говоришь… наверно, это его «костюм» для работы. Пару раз он показывал его нам — ради развлечения. Они же легко меняют облик…

Алисе вспомнилось, как Доминик принимал ее облик. Да, видимо, это не сложно таким, как он. А уж матерый, древний «смерть» Карл, наверняка, поднаторел в этом деле.

— А он… Как он проводит с вами время? — продолжила расспрашивать она.

— Ой… господин Карл дарит нам много внимания. Иногда мы проводим вечера все вместе, но он занимается и каждой из нас. Он знает предпочтения и вкусы каждой, делает приятные сюрпризы, дарит подарки, рассказывает много интересного… И сексом, конечно, занимается с каждой. И с тобой будет. Это здорово, Алиса! Он знает любую из нас, как никто, ни с кем на Земле так не было…

«Сумасшедшая», — подумала Алиса. Несчастная девушка, сдвинутая на своем «господине». Или это стокгольмский синдром так проявляется. Наверняка… Подсознание защищается от невозможной ситуации, и чувства к Карлу рождаются сами собой. И ведь, похоже, она не одна здесь такая, по словам Франциски выходило, что все девушки просто души не чают в своем «господине Карле».

— Мы очень любим его, а он — каждую из нас! И ты полюбишь, обязательно! — радостно закончила свою речь Франциска.

— Но… Скажи, Франциска, вы что, совсем не ревнуете своего господина Карла друг к другу? — мягко спросила Алиса.

— Ну что ты! — рассмеялась француженка. Вообще она очень много смеялась, и постепенно начала напоминать Алисе блаженную, пребывающую в нездоровой эйфории. — Как можно его ревновать?! Он дает каждой из нас именно то, что ей нужно. Не обделяет вниманием никого… К тому же вместе — лучше. Я даже представить себе не могу, как Кора жила здесь одна, пока не появилась хотя бы София… Ведь господин уходит на работу. Она оставалась совсем одна…

«А я хорошо себе это представляю!» — подумала Алиса. Да, в одиночестве приятного мало. Но вряд ли хуже такой вот потери разума на почве любви к хозяину. Но она промолчала. Неизвестно, рассказал ли Карл девушкам о том, что Алиса уже была у другого «смертя».

— Ой, кстати… Господин говорил ты как раз жила одна у другого, такого же, как господин Карл! — вдруг сказала Франциска — словно опомнилась. — Это так интересно! Расскажешь мне, как там было? Чем ты занималась одна… Или, подожди, Алиса! Как ты себя чувствуешь?

Ничего себе, рассказал, значит, подумала Алиса. Может и верно, у него хорошие отношения с девушками…

— Неплохо, — улыбнулась ей Алиса. Головная боль прошла сама собой, ощущала она лишь легкое головокружение, да еще было больно притрагиваться к огромной шишке на затылке.

— Тогда давай я позову остальных девочек, и ты нам все расскажешь?! Они ждут не дождутся, когда я разрешу посетить тебя… Мы все так рады, что ты тоже у нас появилась…

— Зови! — вздохнув, сказала Алиса.

Что возьмешь с несчастной восторженной сумасшедшей? Можно только пойти навстречу.

К тому же, другие девушки — это люди. Это новые лица, голоса… А Алиса ведь так давно не общалась с другими людьми. Даже эта странная Франциска радовала ее своим присутствием. (1bd23)

А еще… Необходимость общаться на время избавит ее от самого страшного — от мыслей о своей дальнейшей судьбе. И он боли, что Доминика для нее больше нет. И не будет.

Наверно, не будет…

Может Судьба, зная, что в Доминике живет жестокий инквизитор, решила передать ее, Алису, в более «мягкие руки»? Алиса поежилась. «Мягкие» руки, заботливые… И при этом — гарем, облик мумии и стокгольмский синдром у девочек. Опять она попала в «рай», который слишком похож на ад.

Глава 30

Девушки пришли все сразу. Облепили Алису. Слышать их щебечущие голоса было приятно. Если не думать о том, где и почему находишься, можно представить, что ты на девичнике с подружками.

София, жгучая брюнетка с почти черными глазами, и Мария, милая ясноглазая блондинка, были весьма экспрессивными, говорили больше всех. Старшая — Кора — высокая шатенка с аристократичными чертами — казалась серьезнее, но особой печали или задумчивости Алиса в ней не заметила. Зухра, как и положено скромной восточной девушке, была самой молчаливой, но порой в ее глазах загорался искренний интерес, а на губах играла мягкая красивая улыбка.

Девушки жадно расспрашивали Алису о жизни на Земле, о научно-техническом прогрессе и новых возможностях. Видимо, новостей, принесенных Франциской десять лет назад, уже не хватало.

Рассказывали о своей жизни, кому, что нравится, чем они занимаются, искренне интересовались Алисиной работой переводчиком.

— Надо же, — сказала Кора, с уважением глядя на Алису. — А ведь ни одной из нас не пришло в голову, что можно что-то делать здесь, а … продукт своего труда отправлять на Землю… Это было бы хорошо, нужно спросить Карла.

Кстати, Кора была единственной, кто в разговоре упоминал Карла, как «Карла», без приставки «господин». Алисе она вообще понравилась больше других — в ее глазах светился разум, а в лице не было и тени возвышенной дурной восторженности.