Невеста Стального принца

Сидела и настраивалась на непростой вечер, отчаянно уповая, что в Каменном дворце не будет жеребчика (он ведь уехал!) или еще кого-то, кто сможет ткнуть в меня пальцем и заявить всем собравшимся там охотникам за иномирянами: «Эта девица кто угодно, но только не Филиппа! Ату ее, ваши всемогущества!»

ГЛАВА 11

После этапа прихорашивания начался этап упаковки наины, и если госпожа Лендерт меня щадила, то Илсе решила быть беспощадной. С виду вроде бы хрупкая, но сколько же в ней силищи… Служанка так затянула мне корсет, что я едва не отправилась прямиком из спальни на небо к их Созидательнице.

— Илсе, — просипела, считая вертящиеся перед глазами звездочки, которых с каждой затяжкой… утяжкой… в общем, с каждым придушением меня корсетом становилось все больше, — за что ты так ненавидишь своего господина?

— Я? — Голос у камеристки испуганно дрогнул. — Я почитаю и глубоко уважаю нашего господина. Он самый… самый…

— Ты же сейчас убиваешь его наину.

Самым садистским способом из всех возможных.

— Но ведь так положено, — после недолгой паузы растерянно пролепетала Илсе.

— Положено убивать?

— Нет, что вы! — Судя по голосу, она снова заволновалась. — Положено туго затягивать корсет, ведь чем тоньше у леди талия, тем она изысканнее и прекраснее.

И дохлее.

— Я, конечно, понимаю, что красота требует жертв, но то, что ты сейчас со мной вытворяешь, больше смахивает на жертвоприношение. Ослабляй скорее, пока я еще в состоянии дышать и, в принципе, жить.

Илсе сдалась не сразу, все пыталась меня убедить, что на светских мероприятиях вроде королевского бала леди просто обязана быть тоньше тростиночки. А я меж тем пыталась донести до нее одну простую истину, что в таком состоянии я даже до дворца не доеду. Доедет только мое бездыханное тело.

B итоге победа осталась за мной, но какой ценой! Из рабских покоев я выходила слегка на взводе, волоча за собой дурацкий шлейф. Как выяснилось, стоять в таком платье было несложно, чего не могу сказать обо всем остальном. Удивляюсь, как спустилась по лестнице целой и невредимой, не наступила ни на одну из многочисленных юбок и не преодолела часть ступеней кубарем.

Невесты с первой по четвертую уже были в холле, сверкали улыбками, нарядами и драгоценностями. Марлен и Винсенсия остановили свой выбор на серебряной цветовой гамме, Одель блистала в золотом парчовом платье, настолько пышном, что я всерьез задумалась о том, а запихнем ли мы ее вообще в карету! И даже если запихнем, как потом будем оттуда выпихивать?

Может, отправить третью невесту на курочке? Тьфу ты, я хотела сказать, на Гертруде!

Налицо пагубное влияние Морока.

Видимо, на этот бал было принято наряжаться в цвета металлов, благородных и не очень. Паулина, например, остановила свой выбор на платье медного цвета. Одна замысловатая вышивка на юбке чего стоила! Корсаж и вовсе заслуживал отдельного внимания. Переливавшийся всеми оттенками меди, от бледно-желтого до насыщенного коричневого, он плотно облегал тонкую талию наины и очень походил на змеиную чешую. Из точно такой же ткани были сшиты длинные перчатки, и я бы сказала, что это было стопроцентное попадание в образ невесты-гадюки — «змеиная чешуя» и Полька пребывали в полнейшей гармонии. Глубокий вырез подчеркивало массивное колье из желтых камней, пальцы украшало несколько перстней.

— Красивое платье, — окинула меня оценивающим взглядом Винсенсия.

— Но где же украшения? — захлопала ресницами Одель.

У нее даже кожа блестела, отливая золотом, в то время как пышную грудь Марлен щедро обсыпали серебристой пыльцой.

Я боялась, что буду выделяться? Нет, не буду. Даже как-то спокойнее сразу стало.

— Чего нет, того нет, — развела я руками.

Паулина пренебрежительно фыркнула, всем своим видом показывая, что в их сплоченные аристократические ряды затесалась голодранка и выскочка.

Развить тему отсутствия у меня побрякушек и от души позлорадствовать у наин не получилось. Наш милый щебет прервало появление его всемогущества, и если невесты сегодня блистали (и блестели), то де Горт выглядел так, будто собрался на похороны.

Черный камзол, едва тронутый серебряным шитьем, черные опять же штаны, заправленные в высокие сапоги. Одна лишь светлая сорочка немного разбавляла этот траурный образ.

— Леди, выглядите великолепно, — одарил нас дежурным комплиментом герцог, оглядывая всех и каждую, а потом продолжил: — Кареты уже поданы, и, раз уж вы все готовы, предлагаю не задерживаться и выдвигаться.

Тут же подскочили служанки с меховыми пелеринами. Мне досталась из светлого меха, и вместе с ней удивительно мягкая муфта.

Морс выглядел как обычно, ну то есть грозно-готичным. Он молчал, и это натолкнуло меня на мысль, что я слышу не все, о чем вейр думает, а только то, что он позволяет мне услышать. Ведь не может же он сейчас вообще ни о чем не думать.

Надо будет и это выяснить.

На крыльце герцог приблизился ко мне и спросил:

— Как вы себя чувствуете, леди Адельвейн?

— Как кочан капусты.

Де Горт улыбнулся:

— Вообще-то я спрашивал о другом.

— Другое уже почти не болит.

Он удовлетворенно кивнул, а потом сказал:

— Неожиданное, кстати, сравнение с кочаном.

— Зато искреннее.

— Да, я уже успел заметить, что вы девушка очень прямая в выражении своих чувств и мыслей.

— Что поделать, все мы не без изъяна. — Я вздохнула и позволила его всемогуществу усадить меня в карету. Вложила свою руку в его, затянутую в черную кожаную перчатку, и почувствовала, как его пальцы сжали мои, не торопясь разжиматься.

Устроившись на сиденье кареты, я принялась с любопытством наблюдать за попытками хальдага утрамбовать в карету еще одну леди, Одель, и ее парчовое платье.

Как вскоре выяснилось, воевать с кринолином — неблагодарное дело. Уверена, его всемогущество предпочел бы поучаствовать в дюжине ментальных сражений, чем выдержать одно-единственное с пышной юбкой невесты. Кажется, герцог взопрел, Одель раскраснелась, а я пожалела, что не захватила в карету какого-нибудь перекуса. Реалити-шоу и чипсы просто созданы друг для друга.

— Могу потянуть леди за руки.

Поздно предложила. Герцогу все-таки удалось одержать победу в этой нелегкой битве и при этом даже не пришибить наину. Так что рано я его в проигравшие записала, вон с какими испытаниями справляется.

— Осталось еще три, — напомнила Стальному, но под его стальным взглядом (было видно, лорд тихо звереет) поспешила примолкнуть. — Ты как? Все хорошо? — обратилась к Одель, когда хальдаг отошел.

— Да, да, все отлично. Волнуюсь просто немного. — Она нервно улыбнулась, подула на выбившуюся из прически прядь и попыталась собрать юбки в кучку, чтобы освободить место для третьей пассажирки.