Невеста Стального принца
Шрифт:
— Леди, продолжайте завтракать.
И де Горт понес меня к выходу, приказав вейру не рыпаться.
Последнее, что услышала, это сокрушенный вздох Морса:
«Ну, что я говорил, цыпа?»
ГЛАВА 10
— Сейчас же отпустите! — потребовала я, когда за нами захлопнулись двери и мы оказались в холле.
Фрисо как раз шагал в сторону столовой, насвистывая себе под нос что-то веселое. Сразу видно, у человека хорошее настроение. А вот у меня — прескверное.
При виде герцога с необычной
— Ваше всемогущество…
— Отпустите, я кому говорю! — повторила, зверея.
— Если отпущу, вы упадете, — невозмутимо заявил де Горт, кажется даже не заметив дворецкого, и взбежал по лестнице. Так легко и быстро, словно не нес на плече пятьдесят бесценных килограммов, ну то есть свою наину.
— Согласна на упасть!
— Но я не согласен вас отпускать.
И все-таки какой же он гад!
Как и ожидала, гад сгрузил меня на кровать. Просто скинул на нее, особо не церемонясь и совершенно не заботясь о сохранности своей «котомки».
Я бросила по сторонам затравленный взгляд. Если и сейчас начнет штаны спускать… Ы-ы-ы, а канделябр-то унесли!
Ироды и супостаты.
Так как вид у его охренейшества был очень (даже слишком) решительный, я поползла к другому краю кровати, чтобы увеличить расстояние между нами. Но хальдаг (чтоб его шерты за одно место покусали!) схватил меня за пятку и потянул обратно.
— Вы не имеете права! — возмутилась я, снова отползая.
А он снова сцапал меня за ногу и дернул на себя. Развернул, опрокинув на спину, и навис надо мной, сверля злющим взглядом.
— Ошибаетесь, Филиппа, я имею на вас все права. Сейчас вы моя, — рыкнул, вжимая мои запястья в покрывало. — Невеста, наина, собственность, вещь — называйте как хотите. Как вам больше нравится. Главное, уясните для себя: я не терплю непослушания, и за каждое проявление характера вы будете наказаны.
Меня полоснуло его словами, как будто жесткой плетью прошлись по обнаженному сознанию. Жаль, запястья, словно наручники, сдавливали его пальцы, иначе, клянусь, я бы ему все лицо расцарапала!
— Накажете? Слабую беззащитную девушку? Как это по-мужски! — выплюнула и едва не зашипела, когда де Горт одним точным рывком перевернул меня на живот.
Дернулась — бесполезно. Ладонь хальдага легла мне на шею, будто вплавляясь в нее раскаленным железом. Широкая, горячая и до обидного сильная. Ни вздохнуть, ни пошевелиться. Сейчас я была беззащитней бабочки, наколотой энтомологической булавкой и помещенной в коробку коллекционера.
— Еще одно слово, Филиппа, и вы доведете меня совсем до другого наказания, — рыча, пригрозил мне эта скотина и принялся свободной рукой задирать мои юбки.
В виски ударила кровь, в голове зашумело, когда де Горт, закончив свое грязное дело, грубо дернул за панталоны.
Ткань жалобно затрещала, а я взвыла и снова забилась в отчаянном бессилии:
— Вы что творите?!
Перевернуться на спину, лягнуть ногой мерзавца,
одернуть юбки не получилось. Уже в следующую секунду правая рука де Горта впечаталась в мою ягодицу. Чувство было такое, будто на кожу плеснули кипятком, поливали снова и снова, пока он прижимался ладонью к моей обнаженной плоти.— Прекратите! Мне больно!
Садист! Маньяк!
Животное!!!
— Дышите, Филиппа. Глубоко и ровно. Я просто ставлю на вас защиту, — раздалось у самого уха спокойное и безразличное.
— Защиту от кого?! От себя?!
— Метка убережет вас от ментального воздействия других хальдагов. Влиять на чужих наин запрещается, но я предпочитаю подстраховаться.
Ничего себе у него подстраховочка. Да у меня сейчас живого места на мягком месте не останется!
— Мне больно. — Глаза защипало от слез.
— Если перестанете вырываться и расслабитесь, я закончу быстрее.
— Вы это говорите всем девушкам, которые оказываются у вас в постели?
— Только вам, Филиппа. Другим все нравится. — Короткая усмешка, и пальцы де Горта, как будто издеваясь, скользнули по внутренней стороне моих бедер и только потом оставили меня в покое.
Я тут же дернула наверх дурацкое белье, а юбки, наоборот, опустила.
— И что, этой пытки удостаиваются все наины? — подскочила на коленях и тихонько охнула. В том месте, где меня касались пальцы этого демона, кожа как будто горела.
— Защитную метку ставят на запястье или на плече, но вас, как уже сказал, надо было наказать, — просветил меня хальдаг. — Неприятные ощущения должны пройти к вечеру. До этого ни сидеть, ни лежать на спине вы, к сожалению, не сможете.
Ненавижу…
— Поэтому обед, боюсь, вам придется пропустить. Ну или приходите и ешьте стоя. Но я предпочитаю, чтобы вы остались в своей комнате и подумали о своем поведении.
Знал бы он, что я в данный момент предпочитала… Что бы в мире стало меньше на одного хальдага!
Де Горт направился к выходу, и мне следовало, мысленно его прокляв, отпустить с этим проклятием, но не понравился ультиматум про «оставайтесь в спальне». Бесцельно торчать полдня в четырех стенах я не собиралась, поэтому, придушив в себе кипящую ярость, сухо сказала:
— Мне надо в библиотеку.
— Зачем? — Стальной обернулся.
— Я дочитала свой любовный роман и хотела бы подобрать что-нибудь в том же роде.
Его всеподлючество поморщился, словно я ляпнула какую-то непристойность.
— Только не говорите, что у вас в доме не завалялось ни одного любовного романа. Про благородного лорда…
— И нежную кроткую леди?
Пунктик у него, что ли, на кротких леди…
— Про любую леди. Так можно мне в библиотеку или вы запрете меня здесь и посадите на цепь?
— А у вас богатая фантазия, Филиппа. — Де Горт негромко хмыкнул. — Но, пожалуй, цепь оставим до следующего раза, когда вы снова решите показать характер.
— Я уже предвкушаю… — Еще одно проклятие, парочка матерных слов, и я, скрежетнув зубами, спрашиваю: — Так можно мне в библиотеку?