Невеста желает знать

– Иногда я ничего не могу с собой поделать.

– Это я заметил.

– Я спрашиваю только потому, что заинтригована идеей. Вы, и вдруг кого-то любите.

«Немедленно прекрати, Пиппа. Это не та дорога, которую выбирают просвещенные молодые леди».

Она сменила тактику:

– Не вы, я хотела сказать. Любой.

– Вы против любви?

– Нет. Это скорее скептицизм. Я привыкла не верить тому, что не могу увидеть своими глазами.

Она его явно удивила.

– Вас нельзя назвать ординарной женщиной.

– Мы это установили. Поэтому вы здесь, если припоминаете.

– Совершенно верно. Итак, вы хотите соблазнить мужа, любить которого не собираетесь.

– Именно.

Не дождавшись немедленного ответа, Пиппа добавила:

– Если это поможет. Не думаю, что он намерен полюбить меня.

– Настоящий английский брак.

– Полагаю, так оно и есть. Почти как все браки моих знакомых.

– Вы сомневаетесь в том факте, что Борн глубоко влюблен в вашу сестру?

– Нет. Но это единственное исключение.

Немного подумав, она добавила:

– Может, Оливия и Тотнем тоже. Но остальные мои сестры вышли замуж по тем же соображениям, что и я.

– А именно?

Пиппа слегка пожала плечом:

– От нас этого ожидают.

Их взгляды встретились, но в темноте было трудно рассмотреть его глаза.

– Полагаю, для вас это смысла не имеет, поскольку вы не аристократ.

– Какое отношение имеют к этому аристократы? – усмехнулся Кросс.

Пиппа снова поправила очки:

– Вы можете не знать этого, но для аристократов существует много правил, которым все они обязаны следовать. Браки заключаются из соображения богатства, положения, выгоды, влиятельности. Мы не можем выходить за кого попало. Джентльмены могут вынести скандал, но многие просто сдаются и позволяют женить себя по расчету. Почему, вы думаете, так происходит?

– Даже предположить не могу.

– Удивительно, сколько власти у мужчин и как плохо они ее используют. Как по-вашему??

– А если бы у вас имелась такая власть?

– Но у меня ее нет.

– Но если бы имелась?

Поскольку он казался искренне заинтересованным, Пиппа призналась:

– Я бы училась в университете. Вступила в Королевское садоводческое общество, а может, в Королевское астрономическое общество. И тогда знала бы разницу между Полярной звездой и Вегой.

Кросс рассмеялся.

Пиппа продолжала, наслаждаясь сознанием того, что с ним может говорить абсолютно свободно:

– Я бы вышла замуж за того, кто нравится мне.

Она немедленно пожалела о сказанном и попыталась все исправить:

– Я… не питаю к Каслтону неприязни, он славный человек. Очень добрый. Просто….

Пиппа прикусила губу, чувствуя себя изменницей.

– Понимаю.

На какой-то момент она подумала, что Кросс действительно способен понять.

– Но все это глупо, – вздохнула она. – Бредни странной молодой леди. Я родилась, чтобы жить по определенным правилам, и должна им следовать. Поэтому думаю, что тем, кто не принадлежит к высшему обществу, живется легче.

– Опять вы все видите в черно-белом цвете.

– Хотите сказать, вам не легче?

– Хочу сказать, что всем приходится нести свой крест.

В голосе прозвучала неожиданная горечь, заставившая ее поколебаться, прежде чем спросить:

– Полагаю, вы говорите, исходя из собственного опыта?

– Так оно и есть.

В голове Пиппы пронеслись сотни предположений. Кросс ни разу не упомянул о собственном браке. На него не похоже. Возможно, когда-то он был женат. Или хотел жениться? Ему отказали? Из-за имени, репутации или карьеры? Титулованный или нет, но человек он необыкновенный – умный, богатый, влиятельный, и к тому же красивый.

Какая леди может ему отказать?

«Та таинственная леди в саду».

– Так или иначе, я рада, что вы не пэр.

– А если бы был пэром?

«То таким, которого я никогда не видела раньше».

Пиппа улыбнулась:

– Я бы никогда не попросила вас быть моим партнером по исследованиям. Кстати, я закончила список своих вопросов.

– Я не ожидал меньшего. Но не думаете, что это очень облегчило бы дело? И не пришлось бы тайком посещать игорные заведения.

– Но мне нравится красться по игорным заведениям.

– Возможно.

Кросс подступил ближе, отсекая свет, льющийся из окон.

– Но, наверное, еще и потому, что, когда вы закончите ваше исследование, сможете уйти и забыть обо всем.

– Я никогда этого не забуду, – искренне пообещала Пиппа и тут же покраснела, радуясь, что тени скрывают ее лицо.

Нет, она не забудет. И когда станет леди Каслтон, и будет гулять по поместью одна, зная, что ей остается заниматься только оранжереей и собаками, все равно будет мысленно возвращаться к той ночи.

И уж точно его она не забудет.

Но кажется, она разболталась.

Помолчав, Кросс сказал:

– Я принес вам кое-что.

Он протянул ей пакет в оберточной бумаге.

Ее дыхание участилось – странная реакция на маленькую коробочку, – и Пиппа, взяв сверток, оттолкнула любопытный мокрый нос Тротулы и быстро развернула пакет. Внутри оказалась маска-домино. Она подняла кусочек черного шелка. Сердце неровно колотилось.

– Спасибо, – пробормотала она, не в силах понять, для чего эта маска.

– Она вам понадобится, – кивнул Кросс и, отвернувшись, быстро пошел по саду.

Тротула побежала за ним.

Пиппа не захотела оставаться одна и поспешила догнать мужчину и собаку.

– Мы идем… в публичное место?

– Что-то в этом роде.

– Я подумала… – Пиппа поколебалась. – У меня сложилось впечатление, что мы будем общаться с глазу на глаз. – Она прижала к себе ридикюль. – Не могу же я спрашивать вас о деталях на публике?

Кросс обернулся так резко, что она едва на него не наткнулась.

– Сегодня мы поговорим не о деталях, а о соблазнении.

Пиппу охватил озноб.

Очевидно, в темноте слова имеют большую силу, чем при свете.

Очевидно, ощущения становятся более острыми. Особенно когда не видишь собеседника. А она его не видит в темноте. Но слышит…

«Соблазнение…»

Кросс снова зашагал вперед.

– Для того чтобы понять, как соблазнить мужчину, вы должны сначала понять суть соблазна.

Пиппа поспешила за ним.

– Я прекрасно понимаю суть соблазна.