Невезучая, или невеста для Антихриста

— Ксан, за что?

— Было бы за что, прибила б, козел безрогий. Я девочку хочу.

Богатырь неожиданно воспрянул духом, расплылся в дурноватой улыбке, опять выставил грудь колесом и интимненько так замурчал:

— Так я ж только за. Наконец-то. Душа моя темная. Пойдем. Ща я тебе и девочку захочу, и мальчика захочу. Двойню, — жадно клацнул зубами мужик. — Точно. Давай сразу двойню захотим, а?

— Люцык, прекрати меня нервировать, какая двойня? Мне внуков пора нянчить, а ты ко мне со своими глупостями опять пристаешь.

— Так это… — лицо у мужика стало жалобное-жалобное. — А как же девочка?

— Нет, Люцык, пожалей ребенка, вдруг в тебя пойдет, куда я ее крылья прятать буду?

Люцык обиделся, и крылья у него обиженно повисли, как две большие черные тряпки.

— Задрапировать можно, — грустно вздохнул он. — Бантики там, рюшечки, стразики или еще какая ваша женская хрень. На кой я для тебя столько модельеров у светлых выменял?

— Я вот эту девочку хочу, — краля ткнула в меня холеным маникюром, и чернокрылый заинтересовано вздернув бровь, внимательно так устремил на меня взгляд своих черных глаз.

— А твои упыри ее Пресветлому отдать хотят, — капризно сморщилась краля, явно собираясь плакать на публику. — Говорят, демоняки по пьяни не туда принесли.

Нет, ну, нормально? Только мне так может повезти, чтобы по ошибке вместо рая в ад попасть.

— Ща разберемся, — богатырь с крыльями вытянул из кармана последнюю модель Верту из платины и золота, инкрустированную черепом из желтых брюликов, и, потыкав пальцем в дисплей, стал ждать, когда на другом конце трубки ему ответят.

Где-то в стене, у меня над ухом, голосом Голлума из "Властелина колец" завыл рингтон: "Хозяин, не бери трубку, они хотят вызвать нас на работу"

— Сеня, — рявкнул крылатый. — Подь сюды.

Из черной стены напротив сначала появилась рука, потом нога, а потом мужик с айпадом, в трениках с отвисшими коленками, черной толстовке с капюшоном и надписью на спине — "Смерть, как и интернет, забирает лучших"

Стенка неожиданно плюнула ему в спину штукатуркой и выругалась:

— Нечисть, куды по помытому грязными ботинками? Шоб тебя херувимы в лоб поцеловали. Шоб тебя оживили, а потом еще раз оживили. Шоб у тебя косилка сдохла.

Мужик опасливо прижал к груди планшет, потом нажал на кнопочку и, убедившись, что экран загорелся, облегченно выдохнул. Повернувшись к стенке фейсом, он плюнул ей в ответ:

— Тьфу, дура, шоб тебя зеленой тиккурилой покрасили и смыть забыли.

— Хамло костлявое, — обиделась стенка и скрутила плинтуса в комбинацию из трех пальцев.

— Адка, — возмутился харизматичный мужик с крылами. — Ты носишь гордое и высокое звание "Врата в чистилище", а ругаешься и ведешь себя, как дешевая заборная калитка.

— Вот именно, — побелела от возмущения стенка. — Чистилище — от слова "чисто". А энтот хрякер недоделанный вечно об мой коврик Велсоме то хелл свою грязь с кладбища или помойки вытирает.

— Хакер я, хакер, — злобно вякнул стенке в ответ чел с айпадом. — Глушь нерадиофицированая. Тормоз преисподней. Пылесос купи.

— Семен, отберу планшет, верну балахон и косу, — пригрозил крылатый.

Стенка расплылась в самодовольной улыбке и показала Сене язык.

— Чего изволите? — недовольно буркнул усмиренный горе-хакер и, засунув руку за спину, показал стенке средний палец.

— Ты эту прибрал? — кивнул в мою сторону чернокрылый.

Моему возмущению не было предела. Что значит прибрал? Я что, мусор какой? О чем незамедлительно попыталась донести до высокого собрания присутствующих. На что крылатый махнул рукой, сказав, что мусора — они тоже люди, и прибирать их, как и всех, приходится.

— Посмотри, по нашей части или дед Панас вчера опять на демоняках новый рецепт самогона испытывал?

— Ты кто? — зыркнул на меня Семен и стал рыться в планшете.

— Гея, — пискнула я.

— А-а-а-а, — обрадовался он, оскалившись крылатому, и ярко сверкнув золотой фиксой спереди. — Так эти по нашей части, можете не сумлеваться, Владыка. Они на первом же собеседовании у светлых тест-контроль не проходят, — заржал Сеня. — Вот, как у ангелов спросят: "Ух ты, а у вас тут в платьях ходить можно?" Так и не проходят.

— Извиняюсь, — робко вклинилась я. — Я не гей, я Гея — ну, эта… знаете… мать титанов там…

— Чья мать? — хором переспросили черти.

— Титанов. Мужики такие большие, ну, там, боги первого поколения… с Зевсом боролись… их в Тартар за это. Не, не знаете? — жалобно пискнула я.

— Богиня, — восторженно всплеснула ручками краля, аж бублик у ней на голове подпрыгнул.

— Не, не богиня, кошу под нее, — извинительно расстроила я тетеньку. — Антипенко Гея Андреевна.

— Тьфу, адова сковородка, какой же идиот тебя так назвал? — почесал маковку богатырь с крылами.

— Видно, такой же, что и твоего сына, — вызверилась на крылатого краля. И как-то разом у него и грудь, и голова, и крылья сникли.

— Так я ж тебе говорил, Ксан, пьяный был. Ну смог я выговорить твое — Аристарх. А этот Пресветлый привязался: Антихрист, Антихрист. А фея в загсе как морду его ванильную увидела, так и запела: "Не извольте беспокоиться, как скажете, так и запишем"

Тетка возмущенно встряхнула дыньками и бубликом.

— А не надо было напиваться до чертиков, когда сына регистрировать ходил.

— Почему сразу до чертиков? — богатырь обижено засопел и снова почесал репу.

Черти протестующе стали мычать, дергать всеми конечностями и сопеть хрюнделями. Видать, подтверждая, что до них хозяин еще не допивался.

— Нас, между прочим, ангелы выносили, в смысле, провожали.

— Позорище, — закивала чернокрылому головой краля. — Так что там с богиней? — деловито одернула она Сеню.

Семен чего-то долго тыкал в своем планшете, а потом удрученно протянул его тетке:

— Вот.

— Чего "вот"? — фыркнула красотка, нетерпеливо постукивая каблучком.

— Все-таки Панас.

Сеня извинительно шаркнул кроссовкой с развязанным шнурком и замер перед кралей в позе "гипноза", вызвав у внимательно наблюдавшей за ним стенки нездоровую реакцию. Плинтуса скрутились в странную конструкцию, похожую на клацающие челюсти, и тихо чавкая, стали наезжать на шнурок. Семен поднял ногу, челюсти подпрыгнули в воздух, как бультерьер за палкой, но шнурок так и не достали.