Невидимка и (сто) одна неприятность

— Мы можем никуда не идти, — промурлыкала я, запуская пальцы в густые волосы.

— Хорошая попытка, мисс Хэмптон, — Лагранж стиснул меня напоследок и отстранился. — Но провалилась. Идем.

И он потянул меня к выходу. В дверях я обернулась напоследок, бросая последний взгляд в зеркало. И улыбнулась.

Да — это я.

Эпилог

Я люблю Королевскую Академию, а она любит меня — что бы я ни задумала, чтобы я ни попробовала сделать в этих стенах, у меня всё получалось! Даже читать вводный курс по основам рунологии для студентов начальных курсов — уже год, как я его успешно веду, а они — успешно сдают!

Но спецкурс рун для некромантов — это же совсем, совсем другое дело!

Есть же разница, кого учить — вчерашних школьников, или состоявшихся специалистов, зачастую — существенно старше меня самой?

Зачем, ну вот зачем я согласилась? Зачем разрешила себя уговорить?

А всё Лагранж! Если бы эта мерзкая ехидна не подзуживала меня — "Ты способна на большее, чем увлекать рунами начинашек! Бери спецкурс, никто не справится с этим лучше тебя!" — то я бы отказалась, да и всё. И горя бы не знала!

Ладно. В конце концов, утешает уже то, что Академия — не основной мой кусок хлеба. Я состоявшийся мастер рун и неплохой художник. Если я провалюсь перед некросами, то просто уйду из преподавания и забуду этот позор!

Господи, ну зачем мне понадобилась эта ученая степень?

А опять во всем виноват Лагранж. Он вообще — причина и корень всех моих неприятностей (особенно тех, которым четыре и три года).

Он пару лет назад получил рыцарское звание за заслуги перед короной и общественно значимую деятельность в области магической правозащиты, и мне в ответ втемяшилось доказать, что я не хуже, и что я тогда научное получу!

Вот, получаю.

Паникой по нервной системе.

Потому что ученая степень невозможна без научной работы, публикаций и — тадам! — преподавания.

И это возвращает нас к проблеме.

Зачем, господи, ну зачем я согласилась на спецкурс?!

Студенческий кафетерий в академии бурлил голосами — что, впрочем, никак не мешало мне паниковать, глядя невидящим взглядом в план лекций.

Ладно. Перед смертью не надышишься.

Захлопнув папку с лекциями, я сунула его подмышку, и направилась к выходу.

Вот за какие грехи мне досталось это ядовитое наказание?

Обручальное кольцо на пальце ехидно подмигнуло камешком, напоминая о том, кто его надел.

Господи, за что?!

В общем, когда на меня налетела какая-то девица, вышибив из рук папку и отправив в полет по коридору разрозненные листы, я даже не удивилась, просто сочла это закономерным предзнаменованием катастрофы.

— Оу! Извините!

Встрепанная брюнетка с дерзко-короткой стижкой присела, помогая мне собрать потерю — и когда мы, в четыре руки управившись с задачей, столкнулись нос к носу, изумленно округлила глаза:

 — Невидимка?.. Хэмптон, ты?

От растерянности я ее даже не поправила — не так уж давно я ношу новую фамилию, чтобы успеть к ней привыкнуть — а вместо этого сама растерянно спросила:

— Алисон?..

— С ума сойти, вот это встреча! Расскажу Адриану — не поверит!

— Ты его часто видишь? — ляпнула я и, поняла, что вопрос пожалуй, был глупый!

— Иногда кажется, что слишком часто, — некромантка скривила забавную физиономию, выпрямилась и я следом за ней, и мы как то машинально зашагали в одном направлении. — Мы между прочим уже семь лет как женаты! Ты, наверное, не знаешь — но его же все-таки запечатали. Правда, он не расстроился, нашел себя в автомобилестроении, там инженеров с базовым магическим образованием и без всякой магии с руками оторвать готовы, а у него руки из нужного места растут — да и мозги под тем самым углом повернуты…

— Алисон, ты не представляешь, как я за вас рада! А ты еще с кем-то из… из Горок общаешься?

“Из наших”...

— А то! — хмыкнула она и принялась охотно рассказывать.

Про Мирей, про Криса, про то, что Торнвела сместили… а потом — вернули. А потом — он сам ушел, на пенсию, и его место занял Кроуч. И нет, этого она уже не застала, но было интересно, и она следила за новостями.

Для Алисон Горки никогда не были тюрьмой, Алисон Горки подарили ее силу.

Звонок к началу лекции застал нас в дверях одной аудитории.

— Ой! — опомнилась Алисон. — А ты что, тоже к этому... на повышение квалификации по рунологии?! Ты ж, вроде, продвинутая была?!

— Ага, продвинутая…— мрачно согласилась я, моментально возвращаясь в состояние паники. — Дальше некуда! — от нервов у меня снова застучали зубы и похолодели руки, и я мрачно пошутила, — Давай, заходи в аудиторию, а то опоздание запишу...

Дождавшись, пока миссис Деспорт-Гилберт (а не просто “Гилберт”, задрав нос уточнила Алисон еще в коридоре) устроится на своем месте, я начала::

— Добрый день, господа некроманты, — обведя взглядом аудиторию, я убедилась, что мы с Алисон здесь самые молодые.

От этой мысли, что удивительно, легче не стало.

Заготовленная вступительная речь вылетела из головы.

А, была-не была, пропади оно всё пропадом, будем импровизировать!

— Меня зовут миссис Элалия Лагранж, и я буду вести у вас спецкурс по рунологии, и вам следует учесть что я вас боюсь, поэтому прошу относиться ко мне бережней!

По ряду пробежали смешки. Напрасно веселитесь, господа, я зверски серьезна!

— Так уж вышло, что одна из ваших коллег — моя старая знакомая, и она, кажется, случайно вас всех сдала: спецкурс по рунологии некромантом так нужен, что они даже не знаю фамилии лектора, который этот курс читает.

По рядам снова пробежались смешки, и я вышла из-за кафедры, подпрыгнув, уселась на демонстрационный стол и спросила:

— Ребят, я-то знаю зачем мне это нужно. А вам-то зачем?

Они снова смешливо зафыркали — ну уже хорошо, веселые ребята. Но вопрос перефразировала:

— Мне нужны эти лекции, для того, чтобы достигнуть поставленной цели — ученого звания. А вам они зачем?

Они всё еще непонимающе молчали.

— Хорошо, спрошу иначе. Я — рунолог, мне некромантия не нужна. Наоборот это тоже работает?

— Увы, но нет, миссис Лагранж. На чистой силе можно работать только в том случае, если вы Деспорт-Гилберт. Во всех остальных случаях приходится пользоваться подпорками из начертания, ритуалистики и рунологии!

— А чего сразу “Деспорт-Гилберт”? — ощетинилась Алисон. — Деспорт-Гилберт тоже великой триадой пользуется, она что, самая рыжая, жилы рвать?