Невинная для палача

Я же не соврал Александре, моя работа простая. Убрать бардак за теми, кто не может жить по принципам. Если не я, так кто-то другой этим займётся. А так я могу проследить, чтобы хоть в этом деле было без косяков.

И попыток наебать, подсунув в качестве смертника – невиновного.

Я сначала проверяю, а потом уже стреляю.

Если косяка не было, то заказчики идут нахуй, а жертва – чаще всего – получает личное предупреждение, что нужно держать ухо в остро.

– Прости, прости, прости, – девчонка шепчет, едва касаясь раны. – Я почти закончила. Боже, столько крови. Тебе не плохо?

– Солнце…

– Что? – спрашивает настороженно.

– Прекрати трещать. Голове трындец.

– О… Прости. Но я не знаю, что делать дальше. Нельзя ведь оставлять рану открытой.

– Поищи внимательно, должен быть медицинский клей. Зальешь, зажмешь края, подержишь.

– Как держать?

– Вазу разбитую склеивала? Вот тут же самое.

Александра задышала чаще.

Коснулась моей кожи – почувствовал её дрожь.

Горячка у меня, а лихорадка у девчонки началась.

Сцепил зубы, когда холодный гель коснулся раны. Что-то зашумело, нечто шершавое коснулось спины.

– Ты, бляха, на меня инструкцию положила? – усмехнулся. – Серьезно, зай?

– Серьезно. Я читаю всё. Вдруг отравлю тебя? Жалко спасать, чтобы убить. Тебе не больно?

– Нет, – выдавил, проглатывая стон боли. – Быстрее сделаешь, Александра, быстрее потрахаемся.

– Такая себе мотивация. А тебе вообще постельный режим прописан. И… Забудь и ничего не говори! Все свои шуточки оставь при себе.

Длинный пальчик упёрся в мою руку. Девчонка пару раз ткнула, словно это подействовать должна.

Смышлёная. Быстро поняла, что у меня на всё есть ответ.

Слишком уж Александра интересно реагирует. Блядские губы свои распахивает в смущении.

Красивая.

Сочная.

Охуенно…

Сквозь сжатые зубы выдавливаю воздух.

Охуенно жестокая эта девочка.

Царапнула ноготками, зажимая края раны.

– Я, кажется, всё, – неуверенно бормочет, ведет пальчиками по чернильным линиям моих тату. – Я заклеила сверху, но тебе лучше не переворачиваться. И нужен нормальный врач.

– Знаю. Стоять, – рявкаю, когда девчонка начинает подниматься. – Куда пошла, лапуль? Рвалась ко мне? Теперь здесь оставайся.

– Я… У меня все руки в твоей крови и… Валид…

Зовёт сорванным голосом, сжимает мою ладонь.

Слышу гул мотора.

Теряю сноровку, если раньше не заметил.

– Там кто-то подъехал, – озвучивает очевидное. Подскакивает к окну, пока я поднимаюсь. – Это не твои люди. Я их не знаю.

– От окна отошла.

Цежу, девчонка отскакивает подальше.

Сука, ну почему умные девки – всегда в таких моментах тупят?

– Если не мои, то что им мешает стрелять?

Рявкаю, желая объяснить простые истины.

А если бы реально шмалить начали? По лапуле.

Рывком поднимаюсь на ноги.

Кожу на лопатке стягивает, пиздец.

Отвык уже от таких ранений. И возраст дает своё, и навык потерялся где-то.

Двигаюсь к окну, отодвигаю штору в сторону.

Всматриваюсь в ночную темноту, под свет фар попадает один из гостей.

Узнаю его.

Черт, совершенно забыл, что должны приехать знакомые.

Александра своими ручками волшебными совершенно другие планы рисовала.

– Можешь здесь посидеть, – предлагаю. – Мои знакомые. Выйду, перетрем, они уедут. Не задержаться надолго, красавица.

– О, – выдыхает, прислонившись затылком к стенке. Прикрывает глаза. – Ясно. Хорошо. Это хорошо.

– Ты слишком бледная, сладкая. Меньше напрягайся из-за пустяков.

– Серьезно? Ты весь в крови, вот-вот умереть можешь, кто-то непонятный приезжает! Добавь к этому то, что я вообще заложница. Думаешь, у меня нет поводов волноваться?

– Думаю, ты себе их придумываешь.

Ступил к девчонке, огладил острый подбородок.

Зыркнула на меня, поджала губы. Словно в приглашении, поманила за собой.

Провожу пальцем по контру, надавливаю на нежную сочную губу.

Вцепиться хочется.

Силком, чтобы шрам остался.

Отметину, которая всегда с ней будет. Мой след на этой красивой девочке.

– Я не собираюсь помирать, – усмехаюсь, прижимаюсь ближе. – Так легко мне не грохнуть. А если получится – ты автоматом свободная. Побежишь к своему папочке. Чего тебе переживать?

– Незачем, – фыркает, пронзая стальными взглядами. – Надо было вообще тебя оставить умирать в одиночестве.

– Надо было.

Киваю.

Девчонка хмурится ещё сильнее.

– Валид.

Пищит, но это не спасает. Я уже набрасываюсь. Пробую её треклятые сладкие губы.

Будто сделаны специально для меня, по личному заказу.

Целовать и кусать.

Слушать хриплое дыхание, впитывать тепло девчонки.

Цепляется ладошками за мои плечи, выгибается навстречу.

– Валид, – бормочет между поцелуями, стонет, когда скольжу языком внутрь. – Боже… Стой. Ты ранен. Тебе нельзя.

– Можно, блядь. Если бы не гости, я бы показал, что в полном порядке. Но для этого будет ещё время.

– Ты даже врачу не показался, – отворачивается, губы скользят по её длинной шее. – Он запретил бы тебе, прописал покой и…

– А если врач разрешит, то всё норм? Чьим-то словам доверяешь больше, чем моим?

– Да.

– Понял. Пошли.

Тяну растерянную девчонку за собой. Александра даже не сопротивляется, только сверлит взглядом между лопаток. Напрягается, слыша мужские голоса.

Сама сжимает мою ладонь, виснет на руке.

Боль в ране пульсирует, но игнорирую.

Позволяю красавице принять меня за защитника.

Не тому ты доверяешь, маленькая.

Но мне же лучше.

– Говорила же, что такого не убить, – рыжая девушка усмехается, а хватка Александры становится сильнее. – И ради это меня выдернули со свидания, Валид?

– Тебя выдернули, потому что давно стоило найти замену, – закатываю глаза. – Подготовила бы пару врачей, которые бы занимались подобным. Не пришлось бы самой таскаться.