Невинность на спор

И почему он еще здесь работает?

Декан меня не поняла?

Или решила проигнорировать?

«Ну, как потрахалась?» — пишу, на что опять мгновенный ответ.

«Очевидно, лучше, чем ты»

«Не понял»

«Мистер «Две минуты». Именно так шепчет о тебе своим подружкам Козлова с второго курса.»

Учитывая, что вчера я долбил Милашку пол часа, а она орала как резанная, это чушь. Скорее всего дело в том, что я выкинул ее на остановке, чтобы сама добралась до дома. Или в том, что я опять ляпнул, кончая ей в задницу «Даша!».

«Не стоит верить слухам. Лучше проверить самой»

«Я бы с радостью, но у меня сегодня свидание»

В руке с треском ломается ручка и я вскакиваю. Пора кончать с этим профессором женских грез.

Вылетаю из аудитории, даже не обернувшись на его крики и за пресловутые пару минут добираюсь до деканата.

Оттуда, как раз выходит «доска». То есть Марта Леонидовна, как обычно с зализанной прической.

— О, Марк. Ты по делу?

— По-вчерашнему, — не стал я ходить вокруг до около.

— А-а, Насчет Александра Дмитриевича? Не волнуйся, — хлопает она меня по плечу. – Честь Даши Малышевой не пострадает.

— Что это значит? Это он сказал? – уже раздраженно повышаю голос. – И вы поверили?

— В его к ней отношении нет ничего романтического

— А что есть? — нихера не понимаю.

— То, что тебя не касается. И я бы очень не советовала иметь с ним разногласия.

— Почему? Важная шишка?

Или вас тоже потрахивает?

— Он принимает зачеты только устно, — поднимает она брови, смотрит по сторонам и говорит в пол голоса. – И не принимает взяток. Его предмет тебе придется сдавать самому. А учитывая, что он знает, кто справлялся о его отношениях с Малышевой, тебе придется труднее вдвойне.

— Откуда знает?

— Прости, — как бы невзначай говорит она и стыдливо улыбается. Но я-то знаю, что она не знает, что такое стыд. – Он тоже принес мне кофе. И шоколадку.

Глава 35.

В какой-то момент все закончилось. Еще вчера он преследовал меня, насмехался в смс, смотрел, почти не отрываясь. Уже сегодня мне стало казаться, что все это было плодом моего больного воображения.

Что я снова один на один со своей одержимостью. И именно поэтому, я порой, как сумасшедшая перелистывала нашу переписку, смотрела одно отправленное фото и видео.

Только это позволяло мне осознавать, что мне рано в дурку. И особенно мне помогал свитер.

Я смогла его отстирать. И когда никого не было в комнате — последнее время, это случалось слишком часто — я надевала его на себя и вдыхала нотки запаха Марка, что еще остались, несмотря на отбеливатель.

Глупо было думать, что пара чашек кофе в компании взрослого, умного мужчины вылечат меня. Глупо было думать, что ревность исправит Марка по щелчку пальцев. Его реакцию можно сравнить с нулем. Точно таким же, каким для него являюсь я. А значит посиделки в кафе после пар третий день подряд, пора прекращать.

Особенно быстро я решилась на это, когда меня прижала в туалете блондинка со второго курса и назвала адреса всех моих родных и друзей, даже сказала по какому адресу живет Василиса в Париже.

— Зачем тебе эта информация? — в ужасе недоумевала я.

— Чтобы ты поняла, что я не шучу, когда требую: Оставь Алекса в покое! — шипит она мне в лицо и резко уходит, а я стою и замечаю свое бледное лицо в зеркале.

Дурдом. Может предупредить его, что рядом бродит сумасшедшая поклонница? Или просто отказаться идти на очередное кофе?

Тем более эти посиделки уничтожили те слабые ростки отношений, чтобы были между мной и Марком. Он перестал меня замечать, а значит у меня нет возможности смотреть ему в глаза, ощущать на себе такие неправильные запретные поцелуи, пошлые смс.

Александр Дмитриевич хороший. Правда его улыбки меня не трогают. Да и судя по тому, что он ко мне даже не прикасается, я тоже не особо ему нравлюсь.

Тогда зачем эти посиделки в кафе? Зачем расспросы о личной жизни, о том, как там мама?

В какой-то момент — это стало откровенно пугать, особенно блеск в глазах, когда я рассказывала о детстве.

Наверное, именно поэтому я даже с облегчением выполнила требование блондинки.

— Даша? Тебе угрожали? – задает он настолько проницательный вопрос, когда я отказываюсь идти на очередное «свидание».

— А есть кому?

— Не отвечай вопросом на вопрос.

— Александр Дмитриевич, в любом случае наши походы в кафе — это неправильно. Вас могут неправильно понять.

— Понять?

— Ну да, — понижаю я голос. – Молодая студентка, профессор. Многие думают, что у нас с вами роман.

— Какой еще роман? — злится он, сжимая пальцами простой карандаш. – Дело же не в этом.

А в чем?

— То есть, вы приглашали меня в кафе, не потому что я вам нравлюсь? – спрашиваю сиплым голосом и надеюсь, что нас никто не услышит. Что никто не поймет, что этот красивый мужчина в строгом синем костюме пил со мной кофе… Зачем? Зачем?!

Сильнее меня оскорбить мог только Синицын.

— Нет конечно… То есть… — Он понял, что сказал, но было уже поздно. Обида жгла горло, а слезы сами собой покатились из глаз. – Даша, я не хотел…

— Даже не знаю, что вы хотели, но видеть вас я больше не хочу, — разворачиваюсь, мигом вылетаю из аудитории и резко врезаюсь во что-то твердое.

— Блять! Малышева! Смотри, куда прешь! – слышу над собой родной, чуть хрипловатый голос Синицына. Но стоит поднять взгляд, его уже и след простыл. Только сигаретный шлейф, что тянулся в кабинет Александра Дмитриевича.

Глава 36.

Такое безразличие и невнимание, могла бы меня обидеть и разозлить, но судя по времени, Синицын пришел на пересдачу. А значит, он уже три раза заваливал зачет.

Надо бы порадоваться, позлорадствовать, но не получается.

Я забираюсь на ближайший подоконник и начинаю ждать, старательно делая вид, что меня интересует пройденный материал по Английскому. Но часто поглядываю на закрытые двери. По лицу Марка будет понятно, получилось ли у него на этот раз.