Невольная связь

Семьи у Глеба тоже не было. Впрочем, Широков всегда был одиночкой. Исключением был близкий друг – Влад Архипов. Но из-за бизнеса и вечной занятости мужчины встречались редко. К тому же у Архипова совсем недавно появилась молодая жена, которой друг уделял все свое время.

Глеб привычно устроился за столом, не дожидаясь никого.

Как вдруг со второго этажа донесся шум, грохот, звон бьющегося стекла, громкий. женский крик.

Глеб отбросил салфетку, поднялся на ноги. Пересекая холл, мужчина вскинул голову, взглянул на второй этаж, огороженный перилами. Именно оттуда доносились непривычные звуки.

И именно там появилась внушительная фигура Варгинова. Охранник со следами завтрака на пиджаке, волосах и лице выскочил на лестницу:

– Глеб Алексеевич! Разрешите принять более кардинальные меры! Достала! – рычал Мухтар, а Широков удивленно вскинул брови.

– Ты что, с мелкой девчонкой не можешь справиться? – уточнил Глеб.

– Она не мелкая девчонка! Она исчадие дьявола! – резюмировал охранник.

***

Глеб легко вбежал вверх по лестнице. Мужчина уговаривал себя, что ни в коем случае нельзя повышать голос на девушку. И тем более нельзя пускать руки в ход.

Вероятнее всего, Сабина застала врасплох Мухтара. Однако Глеба Алексеевича так просто не провести.

Широков надавил на ручку двери. Та щелкнула и приоткрылось всего на пару сантиметров.

– Сабина! Открой дверь!

– Я никого не хочу видеть!

– Открой чертову дверь! – повысил голос Глеб.

– Не хочу – также громко, по слогам, выкрикнула девчонка.

Широков сцепил зубы. Выдохнул. Нет, конечно же, он не станет выходить из себя. У него колоссальная выдержка и терпение, которому позавидует любой.

Однако то ли нервная система дала сбой, то ли просто так совпало, но...

Широков саданул ногой по преграде. В комнате что-то рухнуло на пол.

Глеб ударил вновь, дверь покосилась и одна из петель слетела вместе с кусками дерева.

Мужчина был злым настолько, что едва не плевался огнем. Навалился плечом на корявое препятствие. Наконец, появился зазор достаточной ширины, чтобы Глеб мог протиснуться внутрь комнаты.

– Не вздумай запираться в моем доме, Сабина! – рычал Широков.

Оказавшись в комнате, Глеб обвел взором пространство. И куда делась эта ведьма?

И вдруг Глеб понял, что за спиной кто-то дышит. Вернее, секунду назад там никого не было. А теперь кто-то шумно выдохнул.

Глеб не успел обернуться на звук. Запоздало понял, что скорее всего, Сабина пряталась за поломанной дверью. Потому он и не увидел девчонку. А зря.

Что-то увесистое соприкоснулось с его затылком. Мужчина чувствовал, как зазвенел мозг в черепной коробке. Или это были осколки антикварной вазы? Да, скорее всего.

Глеб пошатнулся. Приглушенно выругался. Коснулся рукой затылка. Нащупал что-то липкое и мокрое.

– Убью! – заплетающимся языком выдал Глеб, и его сознание отключилось.

Глава 2

Боже! Что я наделала? Я его убила? Да, точно. Убила.

Я до чертиков испугалась. У моих ног лежал молодой мужчина. В его волосах и на ковре валялись осколки от тяжеленной вазы, которую я с трудом смогла поднять. А я впервые в жизни столкнулась с такой ситуацией. Я никогда прежде не делала ничего подобного. Никогда! Я даже пауков спасала, выпуская их на улицу через окно. И птиц кормила зимой. И в приюте для животных помогала по выходным.

А здесь – целый человек. Мертвый. Немножко. Или сильно мертвый?

Я с трудом сообразила, что нужно отыскать пульс на шее человека. Руки не слушались. Да я и сама дрожала, как листок на ветру.

А мужчина не шевелился. Теперь я понимала, что это и есть Глеб Широков. В прошлый раз я не успела его рассмотреть. Сразу пустила огнетушитель в ход. А сейчас, когда он лежал неподвижно, бери, блин, рассматривай!

Нервный смешок сорвался с губ. В ушах все еще стояла его пугающая до икоты угроза.

Он ведь действительно меня убьет. Если он купил живого свободного человека в свое распоряжение, что ему стоит убить свою собственность?

Нет, лучше пусть убивает, чем садиться из-за него в тюрьму. Сколько мне дадут? Лет тридцать? А если еще и судья окажется давним приятелем Широкова, в чем я не сомневалась, сидеть мне в местах, не столь отдаленных пожизненно.

Вот на такой не очень позитивной ноте я поняла, что Широкова нужно спасать. А как? Он, кажется, уже не дышит.

Я припомнила все, чему училась на курсах оказания первой помощи. Признаться, их я посещала без особого энтузиазма. Потому больше половины информации мимо моего мозга пролетело, не задержавшись в нем.

– Так, зажать нос! Сделать вдох. Обхватить губами рот пострадавшего. Вдуть воздух. Грудная клетка должна подняться. Потом опуститься. И повторить, – бормотала я торопливо.

Да, кажется, так. Но в теории все казалось очень просто. А на практике...

Я пальцами зажала нос мужчине. Сделала вдох. И прижалась к мужским губам.

Те были твердыми и сухими. Но плотно сжатыми. Пришлось их настойчиво раздвинуть. Ну как его спасать, если он даже рот открыть не может?

– Да ты издеваешься! – неразборчиво промычал он в мои губы. Я замерла. Распахнув глаза, смотрела на человека, продолжавшего лежать на ковре в осколках и собственной крови. – Убери пальцы от моего носа!

Я послушалась. И попыталась отползти от Широкова. Но крепкая рука взлетела вверх, а сильная ладонь обхватила мое плечо.

– Пустите! – выкрикнула я, а Широков поморщился.

– Не ори! Просто заткнись! – прошипел он.

Я замерла, во все глаза рассматривая мужчину. Поскольку телефон у меня отобрал верзила с лицом гориллы, то я не могла выйти в сеть, чтобы узнать информацию о человеке, который меня ... украл. Да, пусть будет «украл». Потому что мне совершенно не нравилось слово «купил».

Так вот, у меня катастрофически не хватало сведений о Широкове. Наверное, по этой самой причине я и рассматривала его сейчас.

Мужчина был красив. И даже опухшие красные, как у вампира, глаза его не портили. Волевой подбородок, острый нос и темные густые волосы делали его похожим на грозного коршуна. Впрочем, взгляд у мужчины был таким, словно тот действительно планировал меня заклевать в эту самую секунду.

– Давайте я вызову «скорую»? – предложила я.

– Уверен, ты умышленно перепутаешь номера, и за мной приедет труповозка! – процедил Широков и медленно сел.