Невольница

— А есть что-нибудь покрепче?

— Попросить заварить чёрный чай? — наивно спрашивает она.

— Коньяк или виски.

Я не пью крепкие алкогольные напитки. А сейчас очень хочется. Быстро залить в себя крепкий алкоголь и вырубиться. Иначе не усну после всего, что увидела.

— А, да, конечно, — неловко улыбается Ева.

Регина приносит бутылку коньяка, бокал и лимон в сахаре. Ева пьёт чай, а я наливаю себе половину бокала коньяка и пытаюсь выпить залпом. Я никогда этого не делала, поэтому давлюсь и задыхаюсь от крепости. Но зажимаю рот, заставляя себя проглотить.

Закусываю лимоном и наливаю ещё, уже полный бокал.

— Может, не надо? — предостерегает меня Ева.

— Надо, — снова глотаю коньяк, который идет уже легче. — Ты прости меня, — говорю Еве. — Я прилягу?

— Да, конечно. Поспи.

Ложусь на кровать, утыкаясь в подушку, а она пахнет Гордеем. И в голове почему-то последним кадром не труп отца с вилкой в горле, а Гордей, который мне улыбается, прежде чем его скрутили и повалили лицом на землю. А ведь я хотела его засадить за решётку. Мечты сбываются… Так чего же я не радуюсь…

***

Просыпаюсь. Голова тяжелая. Мне трудно даже открыть глаза, и я какое-то время их не открываю. Просто лежу, обнимая подушку, вдыхая запах Гордея, сохранившийся на наволочке. Не знаю, что чувствую к этому мужчине. Он определённо не мой. А я не его. Но я не хочу ему ничего плохого. Тюрьма — это не смерть, это можно пережить. Но…

Мне хочется сейчас повернуться и понять, что он спит рядом. Или чтобы распахнулась дверь и Гор принес мне кофе. Мой любимый, потому что помнит. А потом лёг бы поперёк кровати и положил бы мои ступни себе на грудь. Я бы, конечно, сделала вид, что не хочу. Посопротивлялась бы для приличия, но потом сдалась бы и наслаждалась тем, как его пальцы медленно вырисовывают узоры на моих щиколотках. А дальше мы поговорили бы, и он отвёз бы меня домой. Скорее всего, мы больше не встретились бы. Я вернулась бы к прежней жизни и, как сказал сам Гордей, пудрила бы мозги Гоше.

Но Гора нет, и мне не по себе.

Всё-таки заставляю себя открыть глаза и подняться с кровати. Хватит лежать, это не мой дом. А я хочу к себе.

В дверь раздается тихий стук.

— Да! — отзываюсь. На минуту кажется, что это может быть Гор. Но он бы не стучал. Он всегда входит без спроса.

— Проснулись? — интересуется Регина. Странный вопрос. Похоже на то, что я сплю? Не отвечаю, вопросительно смотря на горничную. — Назар Эдуардович просит вас зайти к нему в кабинет, когда будете готовы.

— Хорошо, — киваю.

Регина удаляется, а я иду в душ. Моюсь, чищу зубы, привожу в порядок волосы, насколько это возможно. Когда выхожу из ванной, на кровати уже услужливо лежат чёрные брюки и что-то вроде бежевой туники. Этот «отель» продолжает радовать своим сервисом.

Одеваюсь, выпиваю стакан воды и выхожу в коридор.

А там Регина.

— Пойдёмте, я вас провожу, — сообщает мне, указывая направление.

Она что, здесь всё это время стояла и ждала меня?

Если бы я знала, мылась бы быстрее.

Горничная доводит меня до чёрной двери и, распахивая её, пропускает вперёд.

Вхожу. За рабочим столом из красного дерева сидит Скорпион. Как всегда, весь в чёрном, словно в трауре. Внешность у него пугающая. Не то чтобы он страшный или с дефектами. Просто очень тяжёлая энергетика. До сих пор поражаюсь, как малышка Ева могла в него вляпаться.

— Добрый день, Таисия, — произносит Назар, складывая руки на стол.

А уже день? Даже не посмотрела на время. Киваю.

— Присаживайся, — указывает мне в кресло возле стола. Сажусь, рассматривая содержимое стола. Ничего необычного на нем нет, просто не могу открыто смотреть этому человеку в лицо. — Как ты себя чувствуешь? — интересуется он.

Пожимаю плечами. Не думаю, что ему вообще интересно моё состояние. Тем более я сама не знаю, как себя чувствую.

— Ладно, ближе к делу. Поскольку твой отец мёртв, тебе остаётся то, что он так хотел заполучить. Это активы компании. Полагаю, что тебе будет сложно разобраться в делах. Да и не нужно тебе, как девушке, лезть в дела, где больше отмывают деньги. Хочу предложить сделку. Продай мне компанию. Я предлагаю достойную сумму, на которую ты сможешь реализовать всё, что тебе по силам.

Хочется, конечно, сказать, что мне ничего не нужно, пусть забирают. Но я не отказываюсь. Лучше потрачу половину этих денег на благотворительность и хоть как-то отмою свою карму.

— Я согласна, — киваю.

— Даже не хочешь уточнить сумму моего предложения? — ухмыляется Скорпион.

— Мне всё равно, — апатично отвечаю ему. — Я просто устала и хочу домой. Это безопасно?

— Да. Машина уже ждет тебя. В ближайшее время наш юрист свяжется с тобой. И да, тебя могут вызвать на допрос. Мы надеемся, что этого не произойдёт. Гор не хочет тебя впутывать. Но кто его знает, куда повернет руль правосудия, — снова ухмыляется. — Если все же вызовут, то наш адвокат тебя сопроводит и подскажет, что отвечать, — давяще произносит он.

Даже не сопротивляюсь. Я, хоть и дура, но не совсем. Прекрасно понимаю, что за человек передо мной сидит и что делают со свидетелями.

— Хорошо. Можно идти?

— Да. Но ты же понимаешь, что болтать о том, что видела и слышала, тоже не стоит? — снова давит на меня голосом.

— Да, конечно. Я вообще ничего не видела и не слышала. Это был всего лишь кошмарный сон. А плохие сны принято не рассказывать, чтобы не сбылись.

— Прекрасно, что ты это понимаешь, — кивает Скорпион. — До свидания, Таисия.

Дохожу до двери, нажимаю на ручку. А потом оборачиваюсь.

— А что будет с Гордеем? — зачем-то интересуюсь я.

— Пока не знаю. Но он сам этого хотел.

— В каком смысле? Он хотел, чтобы его арестовали?

— Да! Иначе вы не выбрались бы оттуда живыми.

Глава 27

Таисия

Домой меня везёт чёрный тонированный внедорожник. Я помню водителя. Это он привозил нас на встречу с Дымом.

Смотрю в спину мужчине за рулём. Почему он здесь, на свободе, а Гор нет? Рациональная часть меня кричит, что всё закономерно. Преступники должны сидеть в тюрьме. Это справедливо. А дурная часть, которая отвечает за эмоции, категорически не согласна.

За окном мелькает городской пейзаж. Такой обычный и такой чужой теперь. Моя жизнь разделилась на «до» и «после». И я теперь смотрю на мир другими глазами. Реальность, оказывается, очень страшная. Вот этим спешащим за окном людям повезло, и они не знают, что творят «сильные мира сего».