Невольница

— Так не отписала. Всё при ней. Только сам знаешь, Дым, жизнь — непредсказуемая штука. Сегодня ты есть, завтра тебя нет. А так всё во благо останется.

Смотрю то на Гора, то на Дыма.

Они здесь все не в себе?

Прекрасно знают обстоятельства дел, но делают вид, что нет.

Это что за спектакль?

— Ладно, перейдем к делу. — Дым щелкает пальцами, и один из охранников передает ему синюю папку с документами. Дым двигает папку к Гордею. Он отпускает мою руку под столом и начинает изучать бумаги. А я понятия не имею, что это. — Здесь документы на порт и на склады. Наша сделка в силе? Остались только подписи, но сначала пусть мои люди проводят Таисию в дом отдыхать.

А я вдыхаю, а выдохнуть не могу. Гор просил не реагировать ни на что и уверял, что будет лгать. Но, черт возьми, что мешает этим вооруженным громилам сейчас насильно меня увезти?

Снова сжимаю под столом ногу Гордея, впиваясь в нее ногтями. Но он делает вид, что меня нет.

— Повремени. Мне нужно изучить документы, — тянет он время.

— Ну изучи, изучи. Мы же никуда не торопимся. Да, Таечка?

Мне хочется огрызнуться на этого демона. Но я зачем-то киваю.

Гор с непроницаемым лицом внимательно изучает документы, но я замечаю, как его пальцы сжимают бумагу сильнее, чем нужно.

— Таисия, можешь прогуляться здесь. Там, в пруду, лебеди, — Дым указывает мне в сторону воды. — Тебе, наверное, скучно.

— Нет, — твердо отвечаю ему. — Я не хочу гулять. Я устала.

— Ну ничего, ничего. Здесь свежий воздух и покой, скоро отдохнешь.

Сглатываю.

Он что, здесь меня собирается закопать?

— Ну что, Гордей, всё в порядке?

— Да, в порядке. Но не хватает лицензий.

— Да? Упустил, прости дурака. Ярый, принеси из моего кабинета лицензии. Я, видимо, оставил их на столе, — кивает охраннику. Парень уходит, а Гор закрывает папку и снова смотрит вдаль на воду.

Сидим молча около двух минут.

— Марта, — вдруг выдыхает Гордей.

О боже! Марта!

Меня оглушает от панической атаки. Начинаю отсчитывать про себя.

— Что «Марта»? К чему ты вспомнил эту дворняжку? Нет ее уже.

А я вскакиваю и падаю на деревянный пол беседки.

— Что с ней? — уже недовольно рычит Дым, указывая на меня, тоже вскакивая на ноги. Гор наклоняется ко мне, делая вид, что проверяет. И в эту секунду раздаются автоматные очереди со всех сторон. Грохот такой, как будто происходит серия взрывов. Закрываю голову руками, зажмуриваю глаза, чувствуя, как по спине идет холодный пот. Стол, за которым мы сидели, опрокидывается, что-то разбивается и летит на меня, но я не шевелюсь, ощущая, как от страха немеют губы.

Шум, слышу, как Гор ругается матом. Хрипы. Такие страшные хрипы, словно ранили большое животное. Чувствую под пальцами что-то липкое и теплое. Немного приподнимаю голову и понимаю, что это кровь.

О боже! Гор!

Поднимаю голову выше, чтобы убедиться, что Гор жив. Меня тут же накрывает его тело, снова придавливая к полу. Но я успеваю увидеть лежащего на полу Дыма с той самой десертной вилкой в горле. Это он хрипит, закатывая глаза и хватаясь за окровавленное горло.

— Лежи пока! Не поднимай головы, — хрипло велит Гордей.

А мне кажется, я вообще не смогу подняться с места. Сковывает ужасом. Если я думала, что всё, пережитое до этого, было адом, то я заблуждалась. Настоящий ад — вот он.

В какой-то момент к звукам выстрелов примешивается вой сирены. Полиция? Ну, конечно же. Эта война не могла остаться незамеченной. Выстрелы и вовсе затихают. А вой сирен всё ближе и ближе.

— Всё, пойдем! Быстро! — Гор рывком поднимает меня на ноги и быстро тащит за собой. Я хочу не смотреть, но взгляд сам собой падает на Дыма. Он лежит в той же позе с открытыми глазами. Только уже не хрипит и не держится за шею, из которой выливается багровая кровь.

К горлу резко подступает тошнота, и, кажется, сейчас меня стошнит.

Наверное, я плохой человек, потому что испытываю облегчение от понимания, что мой отец мёртв. Он убил мою маму и хотел убить меня. Разве можно после этого оставить в себе хоть каплю жалости к этому человеку?

Ноги заплетаются, спотыкаюсь, царапая щиколотки о кусты, когда мы несемся к озеру, где нас ждет катер.

— Детка, быстрей! — рявкает на меня Гордей. А когда понимает, что я не могу быстрее, подхватывает на руки.

Доносит меня до катера, заходит в озеро по колено и сажает меня рядом с парнем.

— Гони, Ром! Как договаривались! — перекрикивает вой сирен, которые уже совсем рядом, я даже вижу проблески маячков.

Из полицейских машин вылетает экипированный ОМОН. Часть сотрудников вяжут людей Дыма и Гора. А другие бегут к нам.

— Давай, детка, не скучай, — усмехаясь, подмигивает мне Гор и отпускает, отходя назад. ОМОН уже в нескольких метрах от нас.

— Гор, садись быстрее! — кричу я ему. А он качает головой.

— Ром, мать твою! Гони! — снова рычит на парня, и катер резко срывается с места, окатывая Гордея водой. Я почти падаю в воду, когда оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что с ним.

Гордея скручивают и грубо вжимают лицом в землю.

Глава 26

Таисия

Дорога как в тумане. Точнее, с погодой всё хорошо. Даже отвратительно отлично. Тёплая ночь, яркая луна, ясное звёздное небо. Туман в моей голове. Всё плывёт, словно в замедленной съёмке. Катер, вода, я вся мокрая от брызг. Парень вытаскивает меня на берег, меня сажают в машину, что-то говорят, я киваю, хотя ничего не понимаю. Меня накрывают тёплым сухим пледом. Снова дорога. Огни города расплываются. Ворота, двор особняка. Меня вытаскивают из машины, держа за плечи, указывают направление, потому как я сама потеряла ориентиры и не знаю, куда идти.

Дом, мраморный пол. Спальня. Та самая Регина, которая что-то спрашивает. А я опять киваю. Зачем — не знаю. Ведь я не слышу, что она говорит. Горничная уходит. А я так и сижу, кутаясь в плед, и смотрю на подоконник, где стоит пепельница Гора, а рядом его сигареты, которые он забыл.

Через какое-то время заходит Ева и садится рядом со мной. И вот её я почему-то отчётливо слышу. Может, потому что у неё такой успокаивающий, приятный голос.

— Тая, давай ты отдашь мне плед, и я помогу тебе переодеться в сухое.

Такая смешная. Ей скоро рожать, она как колобок, мило неуклюжа и собирается мне помочь.

— Я разденусь, — обещаю ей, чтобы не напрягать.

Скидываю плед. Снимаю с себя платье, бельё, совершенно не стесняясь наготы. Ева уже протягивает мне бежевую пижаму. Послушно её надеваю. Мне не холодно и не жарко, мне никак.

Снова появляется Регина с чаем, составляя на столик чайный сервиз. А мне кажется, я теперь ненавижу чай, особенно в фарфоровом сервизе.

— Выпей чай на травах, — предлагает мне Ева.