Невозможность страсти

– Спасибо…

Он взял пакет и виновато посмотрел на неё.

– Валь, ну что ещё?

– Ничего. – Он вздохнул. – Из-за моей оплошности вчера чуть не погибли Тимофей и Рона. Ведь я предполагал, что его реакция может оказаться бурной. И если бы не ушёл, если бы Павел, проснувшись, увидел меня, а не Тимку, он бы меня узнал и успокоился сразу, а так…

– А так ты избавил Рону от болезни, которая могла её убить. – Лена сердито фыркнула. – Что показала гистология?

– А вот что я предполагал, то и показала. – Валентин вздохнул. – Утром сделали МРТ, полностью. За исключением кисты на левом яичнике, которую я прооперирую сегодня лапароскопией, больше никаких отклонений. Уж такой спец её смотрел, я верю ему как себе.

– Ну, вот видишь. – Лена толкнула его в бок. – Хватит упиваться чувством вины. Что случилось, то случилось. Валь, ну так карта легла, что ж теперь.

– Так-то оно так…

Из двери вышел Тимка, и они умолкли.

– Дядь Валь, а когда мама проснётся?

– Завтра, Тимыч. – Валентин потрепал племянника по голове. – Сегодня ещё рано, пусть организм немного соберётся с силами.

– Там кровь на повязке…

– Ну, это уж как водится. – Валентин заглянул в пакет. – Пахнет отлично, пойду, пожалуй, и поем. Спасибо, что принесли еды. Идите, не надо здесь торчать, раньше чем завтра я её из сна не выведу, ей и так тяжело придётся.

– Она хоть приходила в себя? – Лена старалась не смотреть на расстроенного Тимку. – Или всё время спит?

– Утром даже говорила со мной, хоть и недолго. Я же сказал, трудно ей пока. – Валентин вздохнул: – Ну, что я могу поделать. Тяжёлая травма, тяжёлая операция, по-другому не будет. Ничего, через пару дней ей станет легче, вот увидите, а пока надо набраться терпения и надеяться на лучшее.

Кивнув им, он ушёл в отделение, а Лена с Тимкой направились к лестнице.

– Бахилы-то сними. – Лена кивнула на его ноги. – Идём, отвезу тебя домой.

– А ты? К тому адвокату, да?

– Ага, съезжу. Что он скажет, интересно?

– Я с тобой, можно?

– Мы это уже обсуждали. – Лена подтолкнула Тимку к машине. – Не стоит тебе впутываться в это дело, и не надо, чтобы тебя там видели.

– Кто?!

– Откуда я знаю кто! – Лена завела машину и вырулила со стоянки. – Мало ли кто ещё знает, что Варвара удумала сделать. Может, сам этот адвокат нашёл тех, кто этим занимается, да мало ли что может быть. Опасно в это соваться.

– А тебе не опасно?

– И мне опасно, да только я взрослая сознательная тётка, а ты мелочь пузатая. – Лена притормозила у светофора и, выудив из кармана телефон, набрала номер помощницы: – Тамара, вчерашний посетитель оставил визитку?

– Да. Елена Юрьевна, тут макеты пришли, и я…

– Брось мне их на мыло вместе с адресом и телефоном с визитки. – Лена раздражённо хлопнула по рулю. – Вот чёрт, пробка!

– Что?

– Ничего. Просто сбрось всё мне на электронный адрес. Только прямо сейчас.

– Уже отправляю, ловите.

Поток машин двинулся, Лена бросила телефон Тимке:

– Открой почту и прочитай мне адрес.

Тот вывел почту на экран и прочитал:

– Улица Панфиловцев, четырнадцать. – Удивлённо взглянул на Лену. – Это отсюда недалеко совсем, через три… нет, четыре светофора, но с проспекта поворачивать нельзя, поверни на площади Маяковского и проедешь по улице Правды… о, там направо тоже нельзя… тогда поворачивай здесь, и от крытого рынка…

– Заткнись. – Лена забрала у Тимки телефон и спрятала в карман. – Я живу в этом городе на четырнадцать лет дольше, чем ты.

– На пятнадцать.

– Нет, на четырнадцать. Неважно. – Лена выполнила поворот, пристроившись в хвост серой «Мазде». – Я ориентируюсь в городе. Когда мы с твоей матерью были маленькими, она придумала интересную фишку: где бы мы ни оказывались, начинали запоминать названия улиц и порядок расположения домов. Навигаторов тогда не было, и мы создавали собственные, у себя в голове. До сих пор у меня осталась привычка, она не раз и не два оказалась мне полезной. Советую обзавестись аналогичной. Вот, приехали.

Она припарковалась чуть ниже по улице и вышла из машины.

– Сиди здесь.

– Чёрта с два. – Тимка выбрался на улицу с таким видом, что Лена поняла: он будет спорить до хрипоты. – Я всё-таки мужчина.

– Ты весь в своего папашу. – Лена злорадно прищурилась. – Тот тоже спорил до усрачки по любому поводу, и неважно, прав или нет, ему был важен сам принцип – настоять на своём.

– Если это оскорбление, то мне по барабану. – Тимка хмыкнул. – Я этого лузера вообще привык считать просто донором спермы, так что не пытайся меня троллить, идём, послушаем, что скажет адвокат.

Сокрушённо вздохнув и всем своим видом давая понять, как она относится к наглым соплякам, решившим отметить свой переходный возраст плясками на её костях, Лена щёлкнула брелоком сигнализации и направилась к двери с вывеской «АДВОКАТ». Помещение располагалось в цокольном этаже трёхэтажного кирпичного дома. К нему вели ступеньки, и Лена с Тимкой, поднявшись, оказались перед массивной дверью.

– Здесь закрыто. – Лена была рада, потому что она так и не придумала, как начать неприятный разговор.

– Может, и нет.

Тимка толкнул дверь и вошёл. Лена машинально вошла вслед за ним, а он уже миновал небольшой пустой вестибюль, бывший когда-то кухней, и заглянул в открытую дверь одного из кабинетов.

– Тёть Лен, здесь нет никого… ох ты…

Лена в два прыжка оказалась рядом, потому что голос у Тимки стал напуганным и растерянным.

На полу, скорчившись, лежала молодая девушка – видимо, помощница адвоката. Кровь под ней всё прибывала, и Лена поняла, что надо что-то делать.

– Звони Валентину, немедленно!

Она метнулась по коридору в поисках ванной за полотенцами. Толкнув дверь, в ужасе отскочила: в ванной, привязанный к сушилке, был распят её вчерашний знакомец Васильев. Кто-то изрядно потрудился над ним, и то, что он мёртв, не вызывало никаких сомнений.

Схватив полотенце, свисающее с крючка, Лена побежала туда, где Тимка безуспешно пытался помочь раненой, сорвав с себя рубашку и зажимая рану на её животе. Руки девушки закрывали рану на горле, и каким образом она оставалась жива, Лена не знала. Рассыпавшиеся бусины едва не стали причиной её падения – крупные искусственные жемчужины были повсюду. Они выглядывали из крови, отсвечивая перламутровыми боками, и выглядели живыми.