Невозможность страсти

– Тёть Лен…

– Зажми ей рану. – Лена прижала полотенце к ране на горле девушки. – Валентину позвонил?

– Позвонил, он уже мчится… как же так?

– В ванной труп. – Лена вздохнула и прислушалась. – Ничего, милая, потерпи, сейчас Валька приедет, спасёт тебя, вот увидишь! Он всех спасает, и тебя спасёт, и будет осень, а потом зима, Новый год – потерпи, девочка, не уходи, слушай меня и не уходи!

Девушка смотрела на неё большими серыми глазами и судорожно цеплялась за её руку.

– Кто-то зашёл…

Тимка с опаской оглянулся, и Лена похолодела. Ведь это может быть убийца, вернувшийся проверить, хорошо ли он сделал свою работу. Она оглянулась в поисках хоть какого-то оружия, но на глаза не попалось ничего, что можно было бы использовать, и Лена кивнула Тимке – прячься, мол, но он упрямо помотал головой: нет, и не мечтай!

– Это было очень глупо.

Голос она помнила, но то, что этот человек оказался здесь, просто невозможно.

– Зайти сюда – ладно, полбеды, спишем на природную беспечность. Но остаться здесь, когда обнаружили такое…

В комнату вошёл Павел. За ним маячил высокий, очень грозного вида мужик, белёсый, коротко стриженный, в чёрных брюках и тёмной футболке. Ещё один безмозглый качок.

– В ванной труп, – тут же наябедничал Тимка. – Тёть Лена его нашла.

– Другие люди клады находят, а тётя Лена трупы. – Белёсый тип протиснулся в комнату и отстранил Тимку. – Я сам. Иди, руки вымой.

– В ванной же труп!

– Там кухонька есть сто пудов – поищи и вымой руки. – Он склонился над раненой. – Да, досталось тебе…

По лестнице загромыхали шаги, в помещение ввалился Валентин, с ним ещё двое везли каталку с капельницей. По одному виду Семёныча Лена поняла, что он в ярости.

– Грузим. – Сопя, он склонился над раненой и ловко подсоединил её к капельнице. – Крови много, знать бы группу… быстро тест на группу, чего вы возитесь! Не спать, не спать, смотри на меня! Чёрт, печень разрезана, горло тоже, не довезём! Физраствора хватит… должно хватить… Как ты могла потащить Тимофея сюда, а главное – зачем?!

– Дядь Валь, я сам…

– Молчи. Ты несовершеннолетний, а она должна была… Елена, как ты могла! Ну, подожди, я с тобой ещё не так поговорю.

Он спешил за каталкой, на ходу что-то делая с горлом девушки, и её руки наконец прекратили судорожную пляску.

– Всё, я поехал, дождитесь полицию. – Валентин обернулся к Олешко: – Паш, я рассчитываю только на тебя. Очень прошу: сохрани мне этих двоих в целости, пока я найду время, чтобы убить их к чертям собачьим.

Машина, взвыв, помчалась по проспекту, а белёсый громила заглянул в ванную.

– О как. – Он хмыкнул и склонился над телом, рассматривая его. – Ну, с ним кто-то изрядно повеселился. Девчонку убили, уходя, – просто попалась под руку не в том месте не в то время, а этого поспрашивали. Что ж такое ты знал, а? И конторка у тебя не из богатых, и сам ты занюханный сморчок, а поди ж ты, умелый человек потратил на тебя своё время.

– Меня другое интересует. – Павел задумчиво смотрел на Лену и Тимку. – Зачем вы оба сюда вообще пришли?

Лена вздохнула и покосилась на Тимку.

– Давай, Елена, рассказывай, пока полиция не приехала. – Павел подтолкнул её к выходу. – И мы решим, та ли это история, чтобы рассказывать её полиции, или мы придумаем что-то более для них приемлемое.

Лена молча пошла по коридору и нашла небольшую кухоньку. Старательно отмывая руки от крови, она изо всех сил пыталась сдержаться и не блевануть, и ей это удалось. Хлебнув холодной воды прямо из-под крана, она вышла на крыльцо.

Лето изо всех сил старалось изжарить всякого, кто находился днём на улице, и Лена вспомнила, как Ровена радовалась такой погоде. Пожав плечами, она села на ступеньки, достала из сумки конверт и протянула Павлу. Похоже, выбора всё равно нет.

8

Тимке выдали тёмную футболку, нашедшуюся в машине, на которой приехал Павел, и он в ней практически утонул, но что поделать, если его рубашка уехала вместе с потерпевшей девушкой. Он уселся на перила и замер, придавленный пережитым страхом, в котором он ни за что не сознался бы, но себя-то не обманешь. Очень сложно осознавать, что ты не такой уж крепкий орешек, каким сам себе представлялся, и осознание этого факта требовало времени и душевных сил.

Лена с Павлом расположились на лестнице, и пока Олешко изучал бумаги, она вкратце пересказывала ему историю, которую услышала в больнице от Варвары.

– Надо знать эту даму, она соврёт – недорого возьмёт. – Лена презрительно прищурилась. – Хотя, конечно, документы…

– Ты хотела выяснить у адвоката, что он знает, и спросить совета?

– Ну да. – Лена вздохнула. – Когда он пришёл в мой офис, я его просто выставила. Дело в том, что отец Варвары, по сути, не является родным братом моего папы. Моя бабушка взяла в семью осиротевшего племянника, сына своей двоюродной сестры, которая вела не слишком праведный образ жизни, родила ребёнка невесть от кого и, спившись, умерла молодой. Папа с дядей Лёней росли вместе, бабушка с дедушкой усыновили его, растили как своего сына, у отца с ним разница в возрасте всего три года, дядя Лёня попал в их семью, когда ему было два. Видимо, яблоко падает недалеко от яблони – лет с тринадцати он постоянно попадал в неприятности, начал пить, а когда пришёл из армии, женился на такой же непутёвой девке из соседней деревни и переехал к ней. Там семья была пьющая, ну а ему самое то оказалось. Бабушка с дедушкой от него отказались, и это понятно: растить ребёнка, всю душу в него вкладывать, а он им на голову нагадил и покатился по наклонной. Ну, а с папой они, конечно, общались, когда он в деревню приезжал, – всё-таки вместе выросли… Это неприятная семейная история, и рассказывать её незачем. Суть в том, что вчера я этого сморчка выставила, заявив, что никакого отношения к Варваре не имею, и это правда, конечно, хоть и не вся.

– Возможно, именно поэтому ты до сих пор жива. – Павел прищурился, подставив лицо солнцу. – Всё это не шутки, Лена. Торговля людьми всегда была прибыльной, а сейчас и подавно, никто такими деньгами рисковать не станет, ненужные свидетели просто исчезают.

– Чёрт! Вот не хотела я в это лезть, как чувствовала. Не зря я вчера этого типа, прости господи, выставила, как только услышала имя Варвары. От этой дряни всегда были одни неприятности.

– А ты её не любишь. – Павел потёр переносицу, думая о чём-то своём. – Что она тебе такого сделала, что ты не можешь её простить даже сейчас?

– Она убила моего отца. – Лена знала, как это действует на людей и что вопросов больше не последует, все избегают спрашивать о таком. – Лучше скажи, как ты здесь оказался. Ты же был дома.

Сидя на ступеньках рядом с Павлом, Лена подозрительно косится на ноги в тёмных ботинках – это белёсый стоит позади них.

– Очень кстати оказались рядом, ехали в местную больницу, хотели повидаться кое с кем. – Павел кивнул, рассматривая фотографии. – Красивая была Варвара Тимофеева.