Невыдуманные приключения Свена Хедина

В ответ пришло четыреста крон. После семи месяцев учебы Хедин считал, что достаточно искушен в персидском и азербайджанском, чтобы справиться самому без переводчика. Он заказал себе дорожный костюм, упаковал сменную одежду, три пары трусов, пять пар носков, сапоги, башмаки, Библию, блокнот для зарисовок, чертежные принадлежности, карты, хинин против малярии и револьвер, который одолжил у инженера Сандгрена.

Седьмого апреля вместе с товарищем Баки Хановым он поднялся на борт колесного парохода «Император», который должен был перевезти их через Каспийское море в Энсели на персидском берегу. Хедин был знаком со своим земляком, капитаном судна, и плавание в каюте первого класса было для них бесплатным.

Кир маншах, Персидский Курдистан, 13 июня 1886 года

Свен сидел на верхушке полуразрушенной глинобитной стены в столице Персидского Курдистана городе Кирманшахе. Его одежда поистрепалась. Деньги практически закончились, того немногого, что оставалось, хватит на несколько яиц, хлеб и чай.

Кирманшах стоит на дороге из Багдада в Тегеран. В Тегеране Хедин смог бы получить помощь, но до него 600 километров. Жалкой кучки оставшейся мелочи не хватит даже на телеграмму. В Кирманшахе не было ни одного европейца, и, кроме того, в толстой пачке рекомендательных писем, запасенных Свеном, не было никого из Кирманшаха.

Большинство жителей города прежде никогда не видели европейца. Прохожие рассматривали Хедина с опасливым любопытством. Прошло ровно два месяца с тех пор, как он отплыл из Баку на борту «Императора». Плавание через Каспийское море до Энсели заняло тридцать часов. В городе Решт Хедин в первую очередь пошел к русскому консулу и вручил ему рекомендательное письмо. Консул тут же выделил ему одного из служащих, который показал Свену город, а потом угостил ужином и устроил на ночлег.

На следующее утро Хедин и его товарищ по путешествию ехали на лошадях к покрытым снегом горам, которые им предстояло преодолеть на пути в Тегеран. Персидскую столицу от Решта отделяло почти триста километров. Движение по дороге было довольно оживленным, постоянно встречались пешие путники, всадники и караваны мулов и ослов. Поднявшись в гору, они попали в снежную бурю и промерзли до костей, но на противоположном склоне было по-весеннему тепло и уютно.

В дальнейшем им удавалось проезжать до пятидесяти километров в день. Дорога из Решта до Тегерана заняла около недели. В Тегеране они первым делом пошли в общественную баню, чтобы смыть с себя дорожную грязь и избавиться от вшей, приобретенных во время ночевок на постоялых дворах, а потом отправились на поиски, вероятно, самого известного в Персии шведа — зубного врача шаха Бертрана Хюбеннета.

Бертран уже четырнадцать лет ковырялся в зубах его шахского величества, но, очевидно, настолько успешно, что шах решил оказать ему честь и официально прибавил к его имени почетный титул «хан», так что теперь на визитных карточках шведа красовалось «Бертран Хюбеннет-хан».

У Хедина было с собой рекомендательное письмо к нему от Норденшёльда. Когда он не без труда нашел жилье Хюбеннета, его встретили с распростертыми объятьями. Хюбеннет истосковался по землякам и не пожалел времени, показывая Хедину Тегеран.

Свен вновь отправился в путь через неделю, на этот раз один, потому что Баки Ханов заболел и решил вернуться домой, в Баку. 27 апреля Хедин направился в Исфахан. Весь его багаж умещался в двух седельных сумках, а деньги для надежности он зашил в кожаный пояс.

Он ехал на наемных лошадях и менял их на постоялых дворах, которые попадались примерно каждые двадцать километров. В Исфахане Свен воспользовался еще одной из своих рекомендаций — письмо было адресовано немецкому торговцу Гейеру. Дома Гейера не оказалось, что, однако, не помешало Хедину вполне непринужденно там расположиться.

Не надо особенно напрягаться для того, чтобы представить удивление вернувшегося домой немца, когда он застал у себя в спальне совершенно незнакомого иностранца в одних трусах. Когда Гейер немного пришел в себя и прочитал рекомендательное письмо, которым размахивал полуголый чужак, он последовал лучшим правилам гостеприимства.

Свен несколько дней осматривал исторические здания Исфахана. 6 мая он поблагодарил Гейера и отправился дальше. Через пять дней он увидел остатки бывшей персидской столицы Пасаргаде, которым было не менее двух с половиной тысяч лет. Здесь Хедин посетил и тщательно зарисовал хорошо сохранившийся мавзолей Кира Великого.

Затем он поехал в Персеполис, ставший столицей после Пасаргаде, — город, разграбленный и сожженный Александром Великим. Целый день Хедин бродил с рисовальным блокнотом по руинам дворцов Дария и Ксеркса, а на следующий день отправился в Шираз. Там его ждали. Хюбеннет телеграммой известил о приезде Хедина начальника почтамта француза Фарша.

Свену была предоставлена гостевая комната, ванная, после чего Фарш пригласил его к ужину с переменой вина к каждому блюду. На десерт были поданы абрикосы, виноград, грецкие орехи и вишни. Ужин завершился кофе и традиционным местным кальяном.

Это выглядело невероятным контрастом по сравнению со скудными трапезами на облезлых постоялых дворах. Три дня Хедин осматривал Шираз. «Должно быть, самый красивый город Персии», — решил он.

Далее его ждал Бушер — город у Персидского залива. 22 мая он въехал в его ворота. С момента, когда он ступил 9 апреля на землю Энсели, было преодолено 1500 километров. Свену хотелось как можно быстрее сесть на пароход и морем доплыть до Басры.

Двадцать восьмого мая он поднялся на борт английского парохода «Ассирия», который обслуживал линию Бомбей — Басра. С севера дул сильный ветер. Хедин пошел в свою каюту первого класса — едва отплыли, как он почувствовал приступ морской болезни.

Но уже следующим утром он сидел в плетеном ротанговом кресле на палубе, пил чай, курил сигару и с удовольствием рассматривал совершенно спокойное море. Двумя часами позже «Ассирия» вошла в буро-коричневые заиленные воды Шат-эль-Араб — место, где впадают в Персидский залив сливающиеся Тигр и Евфрат. В половине третьего судно бросило якорь на рейде Басры. Корабль окружило множество лодок, началась свалка, крики, лодочники боролись за то, чтобы доставить пассажиров на берег.

Высадившись, Хедин направился к Аше, немецкому коммерсанту, к которому у него было рекомендательное письмо. В Басре он провел два дня. Город пропах финиками и болотной малярией. Басра была средоточием торговых путей между Южной Азией, Восточной Африкой и Ближним Востоком и при этом — на редкость нездоровым местом. 31 мая Аше и его партнер Эллис проводили Хедина в лодке до британского колесного парохода «Меджидех», который должен был доставить его вверх по Тигру до Багдада.

Плавание продолжалось пять дней. Первую ночь в Багдаде Свен провел в каюте первого класса на «Меджидехе», а на следующий день разыскал английского купца Хильперна, к которому Эллис написал рекомендательное письмо.

Хильперн предложил ему три комнаты в своем просторном жилье, пригласил на завтрак и поручил одному из работников показать Хедину Багдад. 7 июня с торговым караваном Хедин выехал в Кирманшах. Хильперн настоял на том, чтобы Хедин ехал с караваном — так было безопасней. Но за это удовольствие Свену пришлось заплатить треть оставшихся у него денег.

Примерно через трое суток он достиг границы Персии и Османской империи. Прежде Хедину уже без всяких проблем доводилось выезжать из Персии в османские владения, но на этот раз возникли сложности. Он предъявил турецким пограничникам рекомендательное письмо министра внутренних дел Персии, надеясь, что официальный вид письма с подписью министра, печатями и всем прочим впечатлит турок. Но ничего не вышло.