Нейтрал: падение

– Почему всю жизнь вы уговаривали Дениел не быть с Максимом и всячески подталкивали ее к тому, что они не пара? Почему вы не могли просто помочь ей поверить в то, что он действительно ее вторая половина? Ведь это ваша первая обязанность: давать веру, а не всех строить под себя. Вот вы пережили что-то, вот сделали выводы, и теперь имеете завышенные требования. Так и ей предлагаете ждать того мужчину-иллюзию, мираж, который маячит в будущем. Но ведь это "завтра" не наступит никогда, потому что у каждого есть только сегодня. Почему вы думаете, что это ждет ее именно в будущем, и не смеете даже в голове предположить, что эта половина уже сейчас с ней, и это ее Максим.

– Я действительно считала и продолжаю считать, что они не пара. А что у них общего? Что он может ей дать? За что она его любит? Эти вопросы я задавала ей миллион раз, и, когда она всегда терялась в ответах, я в очередной раз понимала, что они действительно не подходят друг другу.

– Нет, вы просто наталкивали ее на это. Потому что лично вам он не нравился, может быть, посмотрим правде в глаза. Да, вы, зная ее и любя ее, правда, желаете ей лучшего. Но вы были настолько слепы в своей правоте, что не смогли увидеть, что он, возможно, именно то, что ей необходимо, чтобы найти силы двигаться дальше и развиваться. Он, по словам Линды - та недостающая часть ее, которая, когда окажется заполненной, даст силы идти дальше.

– Послушайте! Да я знаю все об этом человеке,- Катрин замахала головой из стороны в сторону и показала ладони рук, как бы говоря: стоп.- Вы сказали одно правильное слово: "возможно". Да, он может быть ее вторая половина, а может быть, и нет. Они за сотни лет не построили для себя ничего, кроме несчастья. Их отношения- тюрьма. Им нужна та волна, которая просто смоет их замки на песке, и они пойдут дальше. Каждый навстречу своей новой жизни.

– Но вы знаете его по ее рассказам. Так же, как и Линда. Только она знала всю ситуацию с позиции Максима. Вы ведь не общались с ним близко.

– Я видела его в Организации, и общалась с ним. Я думаю, этого достаточно. Мне не нравится в нем все. Он - просто клубок травм, которые можно было бы распутать, если бы он изъявил свое желание.

– А в чем, по-вашему, проявляется его эгоизм?

– Он всегда хотел отрезать Дениел от внешнего мира. Будучи где-то внутри себя глубоко неуверенным в себе, он хотел подавить ее и увезти куда-то или просто полностью привязать к себе. Этим объясняется его желание преодоления таинственности при людях, желание чтобы она проводила время только с ним. Вот только я даже задаю вопрос себе: вот если бы у меня отняли социальную жизнь, мои интересы, работу, и все остальное, что создает мой мир, - я бы просто умерла. Лезла на стены. И это в нем говорит глубокий эгоист, когда ставит ей ультиматумы: "он" или "весь мир".

– Да. Было бы прекрасно, если бы так и было. Но это вы рассказали о себе, Катрин. О вас, вашей работе, интересах. Но ведь без него ей, возможно, и не нужен этот мир, она отходит от всего, погружается в депрессию. Он - ее флаер на вход в жизнь. Когда она с ним, их двое, без него она одна.

– Тогда каждый из них должен просто искать компромиссы. Он должен быть с ней и давать ей силы жить и двигаться дальше, развиваться, творить. Она же должна уделять ему внимание, доказать, что действительно его любит, и он не является для нее просто салфеткой, к которой она прибегает, когда ей становится плохо. Просто он же был ее Хранителем. И это просто устоявшееся уже чувство в ней, что она прибегает к нему для защиты, для поддержки. И не странно, что ему, возможно, надоело это. И он больше не верит, что она любит его. А она может вполне путать то, что она всегда прибегала к нему с любовью. Именно то, что она нужна была ему, и он заботился о ней, это для нее и ассоциируется с чувствами.

– А если бы вот вас сделали его Наставником, что бы вы делали с ним?

– Да поймите вы! Не важно, я его наставник или нет, если нет его желания. Вот в моей жизни уже было шестьдесят воспитанников. И я безмерно рада, когда все, что вкладывает в них Организация, имеет хоть какой-то отклик в их жизни. Делает их лучше, счастливее.

Вот если мы возьмем, допустим, двух девочек, которых мне говорили опекать. Им все было выдано одинаково: деньги, одежда, работа, возможности, опекуны. И через пять лет одна из них отказалась от этого всего и оказалась на вокзале с каким-то арабом. Когда я ее увидела, находиться рядом с ней было просто невозможно. Так от нее воняло, уже завелись вши. Другая была такой же, как она вначале: разуверившимся во всем, агрессивным подростком. И выросла настоящей честной искренней женщиной. Она улыбалась всему миру, и он в ответ улыбался ей. Человек - это лишь вопрос его собственного выбора. Мы всем даем одинаковые возможности. Перед тобой как будто открываются две дороги, назовем это утрированно, "жизнь" и "смерть". И только твоя задача уже выбрать, чего ты хочешь.

– Так, а насчет Максима? Есть его вина во всем произошедшем? Или это просто стечение обстоятельств?

– Понимаете ли, ни он, ни она не хотели меняться. Они застряли каждый в своих травмах. Но Дениел уже готова распутать этот клубок. Она уже идет в следующую жизнь с полным намерением заплатить все долги. Пережить то, что она заставляла переживать других.

Первое: она собирается выплатить ему все лишения, которые он из-за нее перенес. Я имею в виду лишения в неразделенной любви. Затем она должна снова полюбить мужчин, начать им доверять, простить своего отца. Так же ей необходимо будет повстречать бисексуала, чтобы она поняла, что чувствовал Макс, когда она жила с девушкой. И еще кардинально поменять отношение к сексу. Понять, что это - таинство, сближение двух душ, объединение их в одну. Что любовь и секс - это не насилие. Не то, что она привычно воспринимала, а именно получение наслаждения. Понимание, что это лишь добро. Отойти от случайных связей, наркотиков, алкоголя, плохих компаний, перестать впадать в депрессию. Выйти к миру, и, наконец, стать сильным светлым человеком.

– И все это за одну жизнь?- усмехнулся тот.

– А то вы не знаете,- съязвила ему Катрин.

– А вы думаете, она сможет?

– Я уверена в этом. Потому что она уже признала, что у нее есть эти проблемы.

Услышав все это, Линда заерзала. Создалось такое впечатление, будто она перебарывает в себе желание что-то сказать. Тем временем, допрос продолжался.

– А Максим?

– А Максим болен, и не понимает этого, и не согласен на терапию любого рода. Пока он не признает, что в нем живет весь этот комплекс его травм. Проблемы с родителями, непрощение себя за то, что он тогда отверг своего ребенка, что он, собственно говоря, и не совершал, а лишь обманывает себя, стремление жить в мире иллюзий, крайний эгоизм с комплексом неполноценности и неуверенностью в себе, но в то же время жесткое, категоричное мнение и огромная внутренняя обида. Список можно продолжать бесконечно.

– Как думаете, она сможет простить его за все то насилие, которое ей пришлось из-за него перенести?

– Да она уже его простила. И тут надо смотреть еще на одно "но": ведь она сама этого хотела. Она не видела других вариантов отношений, особенно сексуальных, кроме как насильственные извращения, и никто и не желал ей показать другое. А может, и не смог бы, пока она сама не захотела бы этого. Так что Максим лишь молча, подсознательно выполнял то, чего она хотела. Давал ей, так сказать, необходимое.

Катрин на момент остановилась.

– Да,- выдохнула она.- Если подумать, жертва всегда любит своего палача. Они не могут друг без друга. И он являлся мучителем лишь по той причине, что сам перенес горе. Ведь пока горе тебя разъедает, ты не в состоянии выделять внутренний свет. Твои душевные приборы неисправны.

– Что же, мы спросили практически все, что хотели узнать, теперь, вам, наверное, интересно, зачем мы позвали вас сюда вдвоем?

Те переглянулись между собой.

– Что вы чувствуете друг к другу? Вот вы, Линда, стоя сейчас и смотря на вашу коллегу, что вы можете сказать?

– Мне просто смешно,- хмыкнула Линда.

– То есть, вы не уважаете Катрин?

Линда смерила ее презрительным взглядом.

– Да нет же, уважаю,- сцепив губы, промямлила она.- Вот только необходимо понимать, мы разные. Мы никогда бы не могли стать даже друзьями.

– И что же вас так претит?

– Ее правильность. То, что она не хочет менять образы.

– Линда, а может быть, внешняя картинка - не самое важное? Может быть, Катрин ведет себя и одевается настолько аскетично лишь потому, что она не боится, чтобы другие увидели ее внутреннюю суть? А вы, в столь иногда агрессивных красках своего имиджа лишь пытаетесь скрыть внутреннюю доброту, нежность, уязвимость? Признайтесь: вы специально пытаетесь сделать себя хуже, казаться сильнее, как ежик в колючках? И быть может, если обнаружится человек, который не воспримет всерьез вообще всю вашу напускную оборонительную маску и просто ее не заметит, а сразу же обойдет ваши атаки и увидит вас, такую, какая вы есть, вы станете с ним другой.