Нейтрализация
Шрифт:
— Сейчас мы не готовы раскрыть все секреты. Надеемся на ваше понимание.
— Конечно, я не дорос даже до того, что вы рассказали мне только что.
— Хорошо, что вы это понимаете. Но мы не настолько надменны и не ставим себя выше других, в зависимости от количества хромосом или полионуклеотидных цепей.
А этот СКИР ещё и шутник.
Глава 12
Я уже почти добрался домой, когда входящее сообщение загадочного Крэйннара развернуло меня обратно. «Нужно увидеться». На этот раз встреча была в большом зале штаба в нескольких сотнях метров от основного входа в «Гинзо. Райт». Опять
— Ты знаешь карао? — без вступлений.
— Что?
— Ты не знаешь, как называется то боевое искусство, которое ты вчера показал?
Я пожал плечами.
— В предыдущий раз ты дрался совершенно по-другому. Но вчера.
— Я не знаю, по какому принципу я выбираю стиль. По ситуации.
Крэйннар хмыкнул:
— Ну, допустим. Ты показал карао. Им владеют немногие гараиды, но в основном — ахраги и квидеки. Я не знаю, по каким местам Аттрактора тебя раньше помотало, но таких мастеров в Анар-Керасе ещё нет. А вещь — очень эффективная. Я хочу нанять тебя. Для протокола: я до сих пор считаю, что тебе не стоит верить. У меня все предохранители от тебя просто вопят. Но Инрит говорит ещё и ещё: ты — надёжный. А она у нас пока ещё главная. И опытная. Может быть, я просто подозрительный параноик.
— Хорошо, что ты сомневаешься в себе. Хорошая черта для лидера, — я старался избегать назидательного тона, чтобы не дразнить невротичного «лидера», и тот согласно кивнул.
Я оглянул шайку татуированных бойцов под наркотой, заполнивших зал.
— И зачем я нужен?
— Тренировать моих бойцов.
Ай-да Инрит.
— Зачем им карао? Прекрасная экипировка, бронескафандры, оружие. Ближний бой у вас только для развлечения на ринге.
— Я что спрашивал тебя, зачем моим бойцам карао? Я сказал, ты должен их научить.
Брови сами поползли вверх.
— Это приказ или просьба?
Крэйннар раздражённо закрыл глаза, втянул воздух и процедил:
— Просьба.
— Ты не понял мой вопрос: чего ради их учить? Что именно вы делаете? Цели вашего формирования?
— Однажды мы захватим Парящий дворец и низвергнем его обломки в подземелья, а сами возвысимся, дав лучшую жизнь всем, кто этого заслуживает. Мы свергнем номов.
Было похоже на заученную фразу из пособия «Как совершить революцию для чайников». Скорее всего, так и было.
— И дальше? Политическая программа? Будете раздавать наркоту бесплатно?
— Ты против нас?
— Я не против. Я хочу понять мотивацию. Это важно, если ты хочешь, чтобы я кого-то тренировал. Чего ради я буду напрягаться? У вас же есть какие-то идеи?
Я сел на ступеньки, уперев локти в колени, и оглядывал толпу.
— Все богатства, которыми владеют номы, мы поделим.
Он замолчал, возвышаясь надо мной. Я ждал продолжения.
— И? Пропьёте, прожрёте, раздадите? Богатства заканчиваются. Что конкретно производите или делаете вы?
— Ты осуждаешь нас за то, что мы производим и продаём наркотики?
— Это очевидная для осуждения вещь, нет? Что люди способны придумать или создать под наркотой?
— Мы покупаем на них оружие. Без оружия революции не свершить.
— Оружие. И по какой цене? Ты удивишься, я проверил. По себестоимости. И знаешь, что это значит?
— Не понял, — уверен, он прикидывался. Несколько пар ушей внимательно слушали нас.
— Допустим. Это значит, что кто-то практически дарит вам его. И этот кто-то его производит. А кто у вас производит оружие?
—
Несколько корпораций.— Принадлежащих номам. Ты понимаешь, что они продают вам оружие по себестоимости, чтобы вы с ними «боролись», то есть, создавали видимость?
— Знаешь, я слышал весь этот бред уже тысячу раз. Ты хочешь сбить нас с нашей цели. Ты сам говоришь, как ном.
— Я говорю как человек, у которого ещё остались какие-то нейронные связи в мозгу. Я не говорю, что то, как живёт Нижний мир — нормально. Я говорю, что начать нужно с себя. Вычистить улицы от этой грязи, — я показал пальцем на свору террористов. — Это вы с этими ребятами точно можете. Станьте их глубинной полицией. Не той, которая разлагает народ ещё больше, а той, кто показывает, что именно она заботится о людях. Об их здоровье, об их уме, о духе, в конце концов. И тогда народ поверит не в вашу отбитость и силу. А в ваши благие намерения, и в вас самих. За тобой пойдут все. Не только эта куча укурков. Тогда вы станете второй властью в Анар-Керасе.
Вы ничего не создаёте именно потому, что вас приучили ничего не создавать, ничего не делать, кроме этого. А кто вас приучил?
— Они, — крикнул кто-то из-за спины Крэйннара.
— Верно. Но знаете, иногда нужно просто заставить работать свой мозг и свою волю. А не одну лишь тягу к уничтожению. Создайте свой мир, параллельный. И если это будет массово, вами уже сложно будет управлять, сложно толкать вам транарис, если вы захотите другой пищи. Пока что — вы все здесь живёте именно так и делаете именно то, что от вас хотят номы.
— Кончай слушать этого зануду, — выдал кто-то другой из толпы. — Хрен ему, я не брошу свою прелесть.
— Лучше послушай его, Киндар. Он правильно говорит.
Крэй бесился, и я понимал, что переборщил с нравоучениями. Но Тенемхет сказал, я был Командующим, а значит это было моей профдеформацией: толкать речи перед толпой воинов когда-то было обычным делом. Я потёр шею, оглядывая народ и ожидая вердикта Крэйннара.
На лице Крэя был написан внутренний диалог и сомнения, и злость, и снова сомнения. Это надолго, а потому я бросил:
— Я буду их тренировать, если ты начнешь с них, и они бросят транарис.
— Душный ЗОЖник, — выругался Крэй, выходя из раздумий, но так и не найдя, что возразить.
— Можешь хоть своей бабушкой меня называть, но если я буду их тренером по карао, правила будут моими.
— Настоящий сенсей, — с гордым сарказмом прокомментировала взявшаяся из ниоткуда старуха Инрит.
— Ладно, приходи завтра, — продолжил Крэйннар, — я выполню твоё условие.
— За один день? Как?
— Поверь я смогу, — недобро ухмыльнулся тот. — Это Нитро. Моя правая рука. Будешь с ним контактировать по этому вопросу.
Парень с железными зубами и лицом, полностью покрытым татуировками, шутливо отдал мне честь. Я уже собрался уходить, как Крэйннар опять схватил меня за предплечье.
— Ты уже что-то выяснил у Аннарин?
— Я ещё не видел её с утра.
— Ты как-то не торопишься, — его взгляд маниакально бегал по моему лицу. Кажется, у него интоксикация. Быстро он забыл свою «предыдущую любимую».
Напарник. Мой напарник. Это слово от СКИРа засело у меня в башке, пока я снова летел на аэробайке. Какая-то очередная смутная боль. Я знаю, что у него были чуть раскосые глаза, как у Хайгона. Но сердце заныло так, словно его уже не было. Своим глубинным зрением я видел похоронную капсулу, отделяющуюся от корпуса корабля. Он был в ней. Кстати, о Хайгоне.