Незапертые чувства

Джоанна бросает на Хеймитча гневный взгляд и резко отпускает Крессиду, отчего та едва не падает на пол.

– Советую лишний раз не попадаться мне на глаза, - девушка с отвращением плюет ей под ноги.

– Вот и умница, - с ухмылкой произносит Хеймитч.

– В случае чего, вся вина будет на тебе, - тыкает в него пальцем Джоанна и, грациозно покачивая бедрами, подходит к Гейлу.

Он что-то тихо говорит ей на ухо, на что девушка коротко кивает.

Крессида сползает по стене на пол и обхватывает руками колени.

– Боггс, вы с Плутархом уничтожили все датчики в планолете? – спрашивает Гейл.

– Сейчас уже нельзя быть уверенным в том, что все, - качает головой Боггс. – Нужно все проверить заново. Если что-то найдем, то это подтвердит опасения по поводу Плутарха. Думаю, не стоит терять время зря. Хоторн, ты со мной. Остальные, будьте начеку.

Гейл подходит к ящику и достает оттуда два автомата. Один вешает на плечо, другой передает Боггсу.

– Я тоже хочу пойти, - обращаюсь я к Боггсу.

– Нет, ты остаешься здесь, - отрезает он.

– Да хватит уже! – я повышаю голос. – Хватит списывать меня со счетов! Я - ваша Сойка-пересмешница! И мне надоело отсиживаться в стороне!

Боггс несколько секунд внимательно разглядывает мое лицо. Затем он просто коротко кивает. Не думала, что он так быстро согласится. Я подавляю в себе желание улыбнуться.

Гейл достает из ящика черный футляр и протягивает его мне. Сердце замирает. Я раскрываю футляр и с нежностью касаюсь рукоятки лука. Ощущаю знакомую вибрацию.

И в этот момент на меня накатывает неприятное воспоминание.

Я обхватываю ладонями лицо Пита.

– Не волнуйся. Увидимся в полночь, – целую его и, не дожидаясь возражений, поворачиваюсь к Джоанне. – Готова?

В ту ночь я видела Пита в последний раз до того, как его вернули из Капитолия.

Резко захлопываю крышку футляра и снова поворачиваюсь к Боггсу.

– Пит тоже идет с нами, - произношу я голосом, не терпящим возражений.

– Похоже, ты усвоила урок, солнышко, - смеется Хеймитч.

Я задумчиво рассматриваю карту Панема. Столь большая территория, но негде скрыться. Нас зажмут с двух сторон, и окажемся между Капитолием и повстанцам. Нужно найти место, где нет ни тех, ни других.

– Нашел! – Гейл подходит к столу и бросает на него маленький черный датчик с оторванными проводками.

– Назад пути нет, - говорит Боггс. – Ты вырубил датчик, и теперь планолет должен был пропасть из поля зрения. А это значит, что сейчас в Тринадцатом забили тревогу, и Плутарх, скорее всего, отправит за нами кого-то из Второго.

– Тогда у нас почти нет времени, - кивает Пит и опирается руками на стол.

– Хеймитч прав, пора сваливать, - я продолжаю блуждать глазами по карте. Останавливаю взгляд на точке, рядом с которой лежит ладонь Пита. – И я знаю, где нас не станут искать.

Я натягиваю тетиву, прицеливаюсь точнее и выпускаю стрелу. Упитанная индюшка падает замертво. А потом стрела Гейла поражает еще одну.

По наконечникам пересчитываю сколько стрел осталось в колчане. Вечером охотиться сложнее - я несколько раз промахивалась.

– Теряешь хватку, Кискисс? – усмехается Гейл, когда моя стрела в очередной раз попадает мимо цели, а испуганная жертва быстро скрывается из виду.

– Заткнись, Гейл, - смеюсь я. – Сам промахивался.

– Но меньше тебя, - Гейл осматривается вокруг. – Думаю, нам хватит на сегодня и завтра. Пора уходить - можем наткнуться на хищников.

Я смотрю на вечернее небо, на котором одна за другой начинают появляться звезды. Воздух становится прохладнее. Я приподнимаю ворот куртки и застегиваю ее.

Гейл складывает добычу в мешок, и мы начинаем пробираться к выходу из леса.

Я невольно останавливаюсь, когда мы проходим мимо знакомого места, до боли знакомого нам обоим. Места, которое нас объединяло, и где мы оба были счастливы.

– Теперь здесь все по-другому, - вздыхает Гейл.

Я приземляюсь на влажную от вечерней росы траву и смотрю вдаль.

– Все по-старому, Гейл, - слегка качаю головой. – Только воздух теперь насквозь провонял смертью.

Гейл присаживается рядом. Несколько минут мы сидим молча.

– Совсем забыла, - я лезу в свою охотничью сумку и достаю оттуда небольшой сверток. Разворачиваю его и передаю Гейлу еще теплый ломоть хлеба.

Гейл подносит его к лицу и жадно вдыхает аромат свежей выпечки.

– Настоящий, - усмехается он.

Я молча улыбаюсь. Невольно вспоминается то утро, когда мы с Гейлом в последний раз могли беззаботно говорить друг с другом, шутить. А потом хватило лишь нескольких часов и одной проклятой бумажки, чтобы все изменилось навсегда.

– Как я ни пытался, ненавидеть его не получается, - тихо говорит Гейл.

Я поднимаю на него взгляд. Гейл разглядывает ломоть хлеба в своих руках.

– Он добрый, заботливый, храбрый. И он готов отдать за тебя жизнь.

– Да, он такой, - шепчу в ответ. Неужели я действительно слышу от Гейла эти слова?

– Пит действительно достоин тебя, - Гейл за один раз откусывает половину ломтя. – И отлично готовит, к тому же.

– Это важнее всего, - я похлопываю себя по животу, и мы начинаем смеяться.

Приятное тепло разливается по телу. Все то время, пока мы находились в Тринадцатом дистрикте, я мечтала о таком моменте. Моменте, когда мы сможем беззаботно поговорить о моих отношениях с Питом. Как брат и сестра.

– Я рада, что ты понял, - тихо говорю я, когда мы перестаем смеяться.

Гейл берет меня за руку и слегка сжимает ее. Сейчас это прикосновение не заставляет смутиться, почувствовать себя неуютно. И я по-настоящему наслаждаюсь этим моментом.

Мы быстро доедаем хлеб и спешим покинуть наше место. Уже совсем стемнело.

Мое сердце снова замирает, когда я вижу Луговину. Хочется закрыть глаза. Я иду вслед за Гейлом, глядя под ноги. Нужно вытерпеть эти несколько минут ужаса, прежде чем мы окажемся в Деревне победителей.