Незапертые чувства

В Тринадцатом я учила Пита стрелять из лука, и у него отлично получалось. Но он хочет быть уверенным в себе. Да и к новому луку нужно привыкнуть. Его пальцы быстро покрываются мозолями, и каждый раз после тренировок я обрабатываю их заживляющей мазью.

Я хотела тренироваться вместе с Питом, но мне запретили появляться даже на пороге спортивного зала. Постельный режим все еще в силе. Но каждый день я упорно нарушаю его, бесцельно бродя по пустым коридорам в ожидании возвращения Пита.

Сегодня решаю отправиться в дальнее западное крыло, где еще ни разу не была. Беззвучно ступая по мягкому ковру, внимательно разглядываю картины, висящие на стенах. Некоторые из них вызывают неподдельное восхищение, а другие заставляют слегка скривиться от отвращения, взрываясь перед глазами буйством несочетаемых красок.

Когда я, наконец, отвлекаюсь от картин и оглядываюсь по сторонам, понимаю, что заблудилась. Пит скоро вернется, поэтому пора искать обратную дорогу, но я не могу вспомнить какой из коридоров вывел меня к этому залу.

Наугад выбираю тот, что справа. В этой части дома я не видела ни одного человека и дорогу спросить не у кого, поэтому придется положиться на свое чутье.

И оно не подводит меня. Свернув за очередной угол, я попадаю в небольшой холл, где напротив массивных дверей стоят три солдата с автоматами. Едва увидев меня, один из них выхватывает пистолет из кобуры, закрепленной на поясе, и направляет в мою сторону.

Я не реагирую на это - мое внимание привлекает нечто иное. Желудок сжимается, и к горлу резко подкатывает тошнота, когда я улавливаю в воздухе аромат роз.

– Вы не имеете права находиться в этой части дома, - холодно произносит солдат, опуская пистолет.

– Что там? – хриплым голосом спрашиваю я.

– Возвращайтесь в свою комнату, солдат Эвердин, - настойчиво повторяет мужчина.

Я не двигаюсь с места, прожигая его взглядом. Вряд ли они стерегут розовый сад. За этими дверями нечто большее. И мне необходимо туда попасть.

Не успеваю задуматься над тем, будут ли в меня стрелять, если я попытаюсь прорваться, как сзади раздаются глухие шаги.

– Пропустите ее, - приказывает громкий голос.

Резко оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с Боггсом. Я вижу его впервые с того момента, как он скрылся за углом переулка с Джоанной на руках. Он гладко выбрит и на нем новая черная форма.

Первый порыв – обнять и поблагодарить за все, что Боггс для нас сделал. Но сейчас важно другое.

Солдаты на мгновение прикладывают руку ко лбу и отходят в сторону, распахнув передо мной двери.

Я киваю Боггсу и несмело прохожу вперед. Меня начинает колотить, а ноги становятся ватными. Я делаю несколько шагов по маленькому коридору, который заканчивается стеклянными дверями. Распахнув их, застываю на месте.

Эти цветы, они повсюду, насколько хватает глаз. Я переступаю порог. Аромат роз окутывает меня и поглощает без остатка.

========== Глава 48 ==========

Mikky Ekko – Who Are You, Really?

Сбежать - единственное мое желание в этот момент. Но я, как зачарованная, продолжаю медленно ступать по припорошенной землей дорожке между рядами высоких кустарников. Аккуратно обрезанные, безупречные и ненавистные мною цветы. Красные, оранжевые, нежно-желтые и лимонные. Разные оттенки ароматов смешались в один и я уже перестаю ощущать его.

В парнике поддерживается определенная температура и влажность. Мягкий воздух приятно ласкает кожу. Возможно, мне понравилось бы это место, не ищи я здесь своего врага.

Перейдя на соседний ряд, невольно вздрагиваю. Насколько хватает глаз, до конца парника простираются кусты с белыми розами. Плотные бутоны покрыты маленькими капельками воды, поблескивающими на дневном свете, просачивающемся сквозь стеклянный потолок. Нежные белоснежные лепестки безупречной формы так и манят коснуться, сжать пальцами упругий бутон. Самые красивые из всех, эти розы таят в себе опасность. Острые шипы, скрытые листьями, готовы вонзиться в кожу любого, кто неосторожно возьмется за стебель.

Пальцами пробегаюсь по белоснежным лепесткам и обхватываю розу под чашелистиками.

– Она великолепна, не так ли? – раздается хриплый голос за моей спиной.

Я чувствую, как внутри разгорается пожар, который начинает сжигать каждую клеточку моего тела. Ненависть. Она раскаленным железом растекается по венам, причиняя боль и отдаваясь красочными картинами прошлого в голове.

На мгновение прикрываю глаза и тихо выдыхаю. Сноу не должен видеть моих эмоций. Я покажу их на казни, вложу всю свою ненависть в последний взгляд в глаза этого человека.

Молча выпускаю бутон из ладони и поворачиваюсь лицом к бывшему президенту Панема. Он одет в темно-серый костюм, на руках поблескивают наручники, соединенные длинной цепью. В глаза сразу бросаются изменения во внешности. Старик осунулся, кожа выглядит бледной, под глазами появились темные круги, а сухие потрескавшиеся губы еще больше распухли.

– Думал, Вы найдете меня быстрее, мисс Эвердин, - усмехается Сноу. – Я рад, что мы, наконец, встретились лицом к лицу.

– Полагаю, Вы скорее были бы рады видеть меня мертвой, - холодно отвечаю я.

– Не стану кривить душой - так и есть, - он широко улыбается, обнажая зубы, отчего его нижняя губа трескается. Сноу достает из кармана платок и на мгновение прикладывает его ко рту. На мягкой белоснежной ткани остается пятно от крови.

– Не окажете мне честь? – Сноу кивает головой в сторону дорожки между кустов с розами.

Я коротко киваю и, развернувшись, медленно иду по аллее.

– Этот сорт – мой любимый, - указывая на белые бутоны, произносит Сноу. – Немного капризные в уходе, но они того стоят.

Он что-то продолжает говорить о розах, но я не вслушиваюсь в его слова. Вряд ли он так хотел меня увидеть лишь для того, чтобы побеседовать о трудностях ухода за цветами.

– … Я мог бы внести изменения в этот сорт, но с шипами куда лучше, не находите?

Я ничего не отвечаю и продолжаю идти, со скучающим видом разглядывая розы.

– Война окончена, - растягивая слова, произносит Сноу. – Теперь все изменится. Страну ждут нелегкие годы.

– Голодных игр больше не будет, - говорю я. – Это главное.