Незапертые чувства

После последнего собрания в Штабе, Койн вызвала к себе Плутарха. Она поделилась с ним идеей о моем устранении. Женщина больше не думала об убийстве. Ее целью было свести меня с ума. Никого бы не удивил внезапный сдвиг в психике семнадцатилетнего подростка, прошедшего через ад. Две арены, уничтоженный Двенадцатый, жених, истязаемый в плену.

Койн планировала травить меня. В ее доступе имелись нужные вещества. Медленно, день за днем под действием препаратов психика начала бы меня подводить. Ночные кошмары, галлюцинации… В итоге, меня бы уличили в попытке покушения на убийство президента Тринадцатого. Сумасшедшая девочка, «случайно» принявшая Альму Койн за президента Сноу, оказалась бы в психиатрическом отделении, не в состоянии оказывать влияние на дальнейший исход революции.

Революция без Сойки-пересмешницы обречена на провал - так думал Плутарх. Он не выказал своего несогласия с планом Альмы, это стало бы ошибкой со смертельным исходом. Решение было принято моментально. Сиреневый порошок, быстро растворившийся в водовороте воды в стакане, один глоток, и для Койн все было кончено. Плутарх сумел незамеченным покинуть кабинет президента. Ему ничего не стоило удалить записи с камер видеонаблюдения. Он не учел лишь одного. До его прихода один из помощников принес Койн стакан, из которого пила Китнисс во время собрания. Она готовилась к «покушению».

После полуночи солдаты доложили Плутарху об убийстве президента. Он, не задумываясь, отдал приказ начать расследование, и уже через несколько часов из лаборатории пришли результаты. Обливаясь холодным потом, мужчина услышал имя. Мое имя.

В Тринадцатом было множество солдат, слепо преданных Койн. Они решительно настаивали на аресте Сойки-пересмешницы, и Плутарх был вынужден отдать этот приказ. Сознаваться не имело смысла - слишком много им было сделано ради дела революции, которая являлась смыслом его жизни. Но бывший распорядитель все же планировал бросить все силы на то, чтобы доказать мою невиновность. В камере была установлена камера, и он мог следить за моей безопасностью. Плутарх не был уверен в том, что кто-либо из ближайших подчиненных Койн не захочет отомстить. Он приказал Боггсу отправить Пита помогать на кухне, чтобы ни у кого не было возможности подсыпать яд в мою еду. В камеру обед всегда доставляла Делли, та самая подруга Пита, на которую я однажды чуть не набросилась с кулаками у дверей его палаты.

Через несколько дней нашему Звездному отряду предстояло отправиться на миссию по уничтожению «Орешка» во Второй дистрикт. Среди командиров остальных подразделений армии Тринадцатого росло недовольство, но Плутарх настоял на участии Сойки-пересмешницы в съемках нового агитационного ролика. Но я сделала все по-своему. Узнав о моем побеге, бывший распорядитель возликовал. Он надеялся на то, что я выкину нечто подобное после того, как Боггс снимет с меня наручники.

В итоге, все пошло так, как было нужно Хэвенсби. Капитолий пал под натиском повстанцев, и теперь Сойка-пересмешница сможет выполнить свою главную миссию. Убить президента Сноу.

Я не замечаю тот момент, когда он перестает говорить. Лишь продолжаю смотреть на пушистый снежный ковер за окном. Плутарх некоторое время ждет моей реакции на его объяснения, но так и не дождавшись, медленно поднимается на ноги.

Я оборачиваюсь лишь на скрип открывающейся двери.

– Плутарх, - мой голос слегка дрогнул.

Бывший распорядитель замирает на пороге.

Я мну пальцами кончик махрового пояса и бросаю мимолетный взгляд на часы. До казни остается сорок пять минут.

– У меня есть к Вам одна просьба…

========== Глава 50 ==========

Active Child – Johnny Belinda

Cary Brothers – Belong – ко второй части главы

Через арку на площадку для колесниц задувает ледяной воздух. Я смотрю на полупрозрачный пар, вырывающийся из рта при дрожащем выдохе и ёжусь от холода. В этот момент проклинаю Плутарха, заставившего меня надеть легкое, почти невесомое платье, когда на улице мороз. Накидка, похожая на сложенные крылья с перьями пепельного цвета, под стать костюму Пита, не спасает от продувающего насквозь ветра.

Я бросаю мимолетный взгляд в сторону трибун и крепче сжимаю руку Пита. Площадь с раннего утра переполнена людьми. Каждый пытался прийти пораньше, чтобы занять самое удобное место, откуда открывается лучший вид на сцену перед Тренировочным центром. Каждый посчитал своим долгом присутствовать на казни человека, одним безжалостным движением уничтожившего четверть населения Капитолия. Но несмотря на огромное скопление людей, на площади царит мертвая тишина, лишь ветер свистит в ушах, срывая с голов меховые шляпы.

Как только нас с Питом привезли в Тренировочный центр, Боггс сразу провел инструктаж, объяснив порядок действий. С каждым его словом новая волна неприятной дрожи пробегала по телу. Все начнется с публичного объявления приговора. Простая формальность, но Плутарху показалось, что это будет красиво. Лайм зачитает решение суда, а затем на площади появятся исполнители приговора - мы с Питом. Не на колесницах, как я подумала, когда нас привели на эту площадку. Взявшись за руки, мы должны будем пройти несколько сотен метров пешком между трибунами, под пристальными взглядами тысячи людей.

Я глубоко вздыхаю, пытаясь унять дрожь. Скоро вся страна в прямом эфире увидит, как мы с Питом убиваем человека. Не то, чтобы мы не делали этого раньше на аренах Голодных игр, где забываешь о камерах, сосредоточившись на выживании. Сейчас все иначе. Мы убьем не для того, чтобы выжить. Мы убьем, чтобы отомстить.

Я вздрагиваю, когда с улицы начинают раздаваться крики, сливающиеся в оглушительный рев толпы. Мне не обязательно смотреть в сторону сцены, чтобы понять: солдаты привели Сноу. Реакция зрителей говорит сама за себя.

– Лайм уже на подходе, - сообщает Вения, легкими движениями касаясь моего лица подушечкой для пудры.

Все остальные уже собрались на сцене. Командоры дистриктов, Плутарх, Хеймитч и все члены Звездного отряда.

Мы находимся в окружении команды подготовки и четырех солдат, которых Боггс приставил к нам с Питом. Они должны сопровождать нас к сцене. Как будто они смогут защитить, если кому-то из толпы захочется пристрелить нас.

Один из солдатов касается наушника и, замерев на несколько секунд, дает остальным команду строиться. Они становятся за нашими спинами, держа оружие наготове.

Толпа на трибунах сходит с ума. Но настроение людей меняется, когда на сцене появляется Лайм. Ее приветствуют выкриками и несмелыми аплодисментами.

– Уважаемые граждане Панема, жители Капитолия и всех дистриктов, - уверенный голос Лайм эхом разносится по площади, заставляя толпу умолкнуть. – Сегодня мы собрались на этой площади, чтобы привести в исполнение приговор, назначенный судом по делу бывшего президента страны - Кориолана Сноу, - она делает небольшую паузу, а затем продолжает, обращаясь к арестанту. – Кориолан Сноу, Вы обвиняетесь в организации ежегодных массовых убийств детей, в похищениях и насилии, в уничтожении Восьмого, Двенадцатого и Тринадцатого дистриктов, в убийстве нескольких тысяч граждан Капитолия. За совершение вышеуказанных преступлений против народа Вы приговариваетесь к смертной казни.