Нежданно-негаданно...
Шрифт:
А после танцев — стол в классе, где собрались все одноклассники. Салаты, фрукты, разлитые бокалы шампанского. Все довольные, веселые… Все чаще отлучаются «в туалет» пацаны, хотя особо все же никто не напивается. Учителя и одноклассники постоянно вспоминают различные истории из школьного прошлого, многие из которых для Михаила были давным-давно забыты, и весело смеются. Вспомнили, кстати, и того, как он сам на физике начал рассказывать университетский курс — но большинство воспоминаний касались все же других. Потом в какой-то момент в классе зажгли лампы — на улице начало темнеть…
Но вот и одиннадцать вечера… И, выйдя из-за стола, они отправились гулять по полутемным улицам города, родного Сталинского района, продолжая предаваться воспоминаниям… И весьма неоднозначное настроение — вроде, и жалко, что больше не будут учиться вместе. Но ведь впереди еще столько всего!
—
А Михаилу вдруг вспомнилась встреча выпускников в 1996 году. Вечер обманутых мечтаний и несбывшихся надежд, безнадежности и безысходности… Вечер тех, кто остался у разбитого корыта, стал чужим в своей же стране. Где даже шутки были с какими-то горькими усмешками… Самый невеселый из всех вечеров встречи его класса.
— Доживем — увидим! — усмехнулась в ответ Катька.
Потом начали говорить о том, кто на кого учиться будет — и тут версии были самые разные! Кто-то шел в Политех и собирался стать инженером, кто-то — в университет, кто-то — в педагогический или даже, как Ирка или Славка Тимофеев, в медицинский… Но большинство все же, как и в той реальности, выбирали технические профессии — и Михаил прекрасно помнил, что из их класса вышло немало инженеров и даже один ученый-химик, будущий профессор. А вот Васька Петренко в его реальности пошел по «партийной линии» и на момент развала СССР занимал какую-то должность в обкоме, а потом лихо перестроился в «акулы бизнеса», став «владельцем заводов, газет, пароходов». Хотя нет. Умирающие заводы его не больно-то интересовали — в отличие от работки «купи-продай», на чем он и неплохо поднялся в 90-е… Или вон два Лехи… Никифоров станет милиционером и дослужится до полковника и уйдет из «органов» в 90-е, а Расторгуев пойдет в военное училище. И в этом мире у них оказались такие же планы… А вот что в военные собрался пойти и Диман — это оказалось неожиданно. В прошлой-то реальности он пошел в Политех, а потом работал где-то в горэлектросети инженером-электриком.
— Хотела б я сказать, что пойду в актрисы, да кто ж меня возьмет? — неожиданно с усмешкой произнесла Василиса. — Так что пойду в педагогический.
— И на кого? — заинтересовался Тоха.
— А на историка, — улыбнулась девчонка.
— А я тоже в пед! — поддержала одноклассницу Анька. — Только на физику…
Странно, но про Василису Михаил не помнил почти ничего. Хотя да, выучиться, будет где-то в школе работать — но при этом переедет практически в другой конец города и как-то незаметно «затеряется», появляясь лишь на встречах выпускников. А ведь Васька-Василиса — она тоже из их компании, из «пролетарских». Когда-то все вместе гуляли, дружили, даже вместе отбивались от «агафоновских»… Тоже, в принципе, неплохая девчонка. Балбеска и мечтательница, но милая, добрая и искренняя. Однако к десятому классу она уже как-то отдалилась от основной их кампании…
Мечты, мечты… И хоть этого момента Михаил как-то не особо запомнил из своего прошлого выпускного, но когда-то и сам он вот также мечтал стать инженером, работать с электроникой, что тогда считалось ново и современно. Создавать что-то новое, двигать вперед науку и технику Страны Советов, которую тогда никому бы не пришло в голову уничижительно назвать «совком».
Но вот уже ночь приближается к концу — и по одному из проездов они идут на Кумыску, поднимаются в гору… И постепенно разбредаются в разные стороны. Где-то тут неподалеку сейчас должны быть и выпускники других школ района, а то и не только с него, но их поблизости все же не видно. Кто-то украдкой целуется за кустами, кто-то как Михаил смотрит с высоты на огоньки еще спящего города, а кто-то продолжает весело болтать друг с другом. Ночная прохлада почему-то наталкивает на воспоминания о детстве… Еще того, первого, самого настоящего. Где гулял, с кем дружил, как «развлекались» со всякими самострелами и «хлопушками», играли в «войнушку», «догонялки» и «казаков-разбойников», как лазали «позырить» на станкостроительный завод и чуть не попались сторожам. Как все вместе ходили в кино и дрались с «агафоновскими», как летом гоняли на пляж или на рыбалку. Как батя орал матом когда он в очередной раз чего-нибудь «учудит», грозясь «отправить в ПТУ к таким же хулиганам»… и много чего другого, что прошло и не повторится уже никогда. Как там пела Кристалинская? «Не повторяется такое никогда?» Пусть песня и не про то, но эти слова подходят и к детству. Хотя про детство у нее и другая песня была. «И все сбылось — и не сбылось. Венком сомнений и надежд переплелось»… И ведь так и есть! Так и будет! Хорошие все же в советское время песни пели! Не та дичь,
что вовсю поперла в 90-е… И пусть СССР и не был идеальной страной, и Михаил и сам это прекрасно понимал, помня много чего откровенно неправильного и плохого, но это время было как-то проще и добрее, ближе к простым людям. Коррупция, говорите? Да по сравнению с ворами «новой России» 90-х любой советский казнокрад — жалкий неудачик!— Скоро рассвет, — как-то незаметно подойдя к Михаилу, произнесла Вика. — Последний рассвет, когда мы все вместе…
— Рассвет новой жизни, — задумчиво ответил он.
Странная ирония судьбы… Тот рассвет они ведь тоже провели вместе. Хоть Михаил уже и не мог вспомнить, что и как тогда было, но как раз незадолго до рассвета они с Ленкой почему-то чуть ли не в пух и прах рассорились — и перед рассветом она демонстративно держалась в стороне. А он был слишком обижен чтобы о чем-то ее упрашивать и просить прощение за то, в чем и не чувствовал себя виноватым. Для умного человека оно, пожалуй, могло бы стать и первым сигналом о том, что ничего путного у них не получится. Но он был влюбленным дураком и намеков судьбы не понял… Однако рассвет он тоже встретил с Викой — хоть и совершенно не помнил, о чем они тогда говорили.
— Новой жизни, — с какой-то мечтательной улыбкой произнесла девчонка. — Как думаешь, какое оно будет… будущее?
— Не знаю, — вздохнул Михаил. — Наше будущее не предопределено. Мы будем строить его сами…
Михаил в очередной раз попробовал вспомнить, каким был тот, его первый выпускной, но получалось как-то плохо… Оно прошло словно как-то в полусне и практически не отложилось у него в памяти. Или он сам вытравил эти воспоминания вместе со всем тем, что напоминало ему про ту дурацкую первую любовь и первую жену? О которых он поклялся себе забыть и никогда не вспоминать… И вернуть те воспоминания уже не особо получалось.
К этому времени почти весь класс уже разделился на несколько групп, каждая из которых заняла наиболее приглянувшееся им место, а где-то сзади находились и следящие за всем происходящим учителя. Каждый был при своих мыслях — и оставалось лишь догадываться о том, кто о чем думает. Даже разговоры кругом практически стихли… В молчанье Михаил с Викой дошли до склона холма и уселись на траву — может быть, даже в том же самом месте, что и в другой реальности. Впрочем, тут оставалось лишь догадываться… Последний раз их класс собирается вместе. И каждому хочется получше запомнить этот миг…
— Ты в университет пойдешь? — вдруг спросила Вика.
— Да, — коротко кивнул он.
— Я тоже, — совершенно неожиданно произнесла девчонка.
— Почему?
— Я так решила…
— Там сложнее, — заметил Михаил. — И поступить тоже…
— Я не боюсь сложностей, — улыбнулась девчонка.
— Вместе, значит, будем учиться…
— Наверное, — согласилась Вика.
И опять они сидят в молчанье, глядя на ночной город… Но вот на горизонте появляется и начинает постепенно разгораться красная полоска. И встав на ноги и взявшись за руки, они смотрят как где-то из-за горизонта выглядывает солнце, а чуть в стороне то же самое делают и все остальные одноклассники.
— Вот и рассвет. Знаешь… — тихо произнесла Вика. — Вот, вроде, и радостно. И почему-то грустно… И я не понимаю, почему так…
— Прощаемся с детством, — вздохнул Михаил.
Время, когда за них думали мамы с папами, которые могли решить вдруг возникшие проблемы, прошло. И теперь и впрямь впереди взрослая жизнь, где им самим принимать решения и самим же отвечать за их последствия. Мир, где уже не получится решить все проблемы по принципу «собрались и накостыляли обидчику». Взрослый мир — мечта любого школьника, которая зачастую оказывается куда более суровой, несправедливой и даже жестокой. И кто знает, что их ждет впереди? Думали ли такие же мальчишки и девчонки сорок первого года, что скоро все их мечты и надежды раздавит пята гитлеровских солдат, а многие из них так и не вернутся с войны за свободу своей Родины? И пусть пока, вроде, больших войн и не предвидится… Но кто знает, какие еще испытания готовит им будущее?
Глядя на освещенный рассветными лучами город, Михаил вновь думал о том варианте будущего, что он помнил. И так хотелось, чтобы в этом мире было все иначе! А еще почему-то вдруг вспомнилось то, как в прошлой жизни его «любимая-ненаглядная» его тогда пилила на счет того, что он встречал рассвет не с ней, а «с ней». Напрочь забыв о том, что было перед этим и кто стал причиной того, что они рассорились. Как жаль, что не насовсем! Но в этот раз его праздник не был испорчен ни блюющим в туалете Федькой, которого из школы чуть ли не унесли родители, ни той ссорой с Ленкой. И Михаил был этому откровенно рад…