Нежность

Может, кому-то это покажется пустяком, но для нашей семьи (я продолжаю жить с мужем и детьми в родительском доме, с папой) важно, например, вечером собраться перед телевизором, чтобы всем вместе посмотреть программу «Вести», обменяться какими-то впечатлениями…

Я стараюсь уважать свободу выбора своей старшей дочери Зои. Конечно, мне не все нравится из того, что притягивает ее. Скажем, я не выношу тяжелого рока, а она его с удовольствием слушает. Но ведь и моей бабушке когда-то страшно не нравился Адамо, как она говорила, «мужчина с бабьим голосом». А я его обожала! Так что все повторяется. Впрочем, как и во всех семьях, приходится и с дочками иногда «выяснять отношения». Но я рада, что есть родство душ, взаимопонимание…»

В 1999 году Е. Симонова стала бабушкой: ее старшая дочь Зоя родила ей внука, которого назвали Алексеем.

Брат Е. Симоновой, Юрий Вяземский, в свое время поступил в театральное училище вольным слушателем. Однако проучился там всего лишь год, поправил себе речь (он картавил) и ушел. Поступил в МГИМО. После окончания института работал за рубежом. В 1980 году его на пять лет сделали невыездным. Он тогда работал в Испании переводчиком, готовил мадридские встречи на высшем уровне. Но однажды выпил лишнего и избил своего начальника, после чего его выслали на родину с формулировкой «пьяный дебош». А через несколько лет он стал заведующим кафедрой истории и литературы МГИМО. В 2001 году по его повести Андрей Эшпай снял художественный фильм «Цветущий холм среди пустого поля». Главную женскую роль в нем сыграла Евгения Симонова, еще одну роль – Маруся Эшпай, студентка третьего курса училища при консерватории (она с пяти лет играет на фортепиано)…

В 2003 году Андрей Эшпай приступил к съемкам многосерийного фильма «Дети Арбата» по одноименному роману А. Рыбакова. И вновь это кино стало «семейным»: маму главного героя сыграла Евгения Симонова, а одну из его подружек – старшая дочь актрисы Зоя.

Между тем в разгар съемок фильма (в ноябре 2003 года) Симонова с семьей сменила место жительства: переехала с юго-запада столицы, где прожила 35 лет, в новую квартиру на Кутузовском проспекте.

В конце ноября 2003 года Евгения Симонова дала большое интервью газете «Московский комсомолец». Приведу лишь те отрывки из него, где речь идет о личной жизни актрисы:

«Я не боюсь смерти. Но если вдруг какой бандит с ножом (смеется), наверное, я испугаюсь, а так – нет… Я дико боюсь за близких, за детей. Когда мой внук заболевает, у меня портится настроение, мне не хочется ничего, у меня все валится из рук… К внуку у меня странное чувство: с одной стороны, он твой, с другой – нет. Он прожил со мной целый год, и тогда у меня возникала иллюзия, будто он мой третий ребенок, что, разумеется, неправильно. Я была классической бабушкой – с кашами, с памперсами (величайшим изобретением человечества). Я внука, конечно, обожаю…

Да, я сейчас, наверное, не хотела бы быть молодой. В каждом возрасте свои преимущества. Какие? Наверное, прежде всего те, что завоеваны за эти годы – дети, внуки…

Я знаю очень счастливые браки с подлинными чувствами, но какая-то глупость все разрушала. Для меня это абсолютно невозможно. Я вообще органически не умею врать. Я могу для красного словца чуть-чуть приукрасить, но обманывать – никогда…

Уникальность наших с мужем отношений (может, завтра-послезавтра все закончится, никто не знает; зарекаться нельзя – по крайней мере на данном этапе (а мы вместе почти 20 лет) в том, что мы действительно равны. Но есть целый ряд моментов, когда я абсолютно ведомая, и я делаю это совершенно легко, не чувствуя себя униженной и оскорбленной, наоборот, с готовностью, с желанием. Вообще-то я и в профессии люблю ощущать себя ведомой, но согласна идти только за тем, за кем я сама хочу следовать. Когда мне предлагают условия, которые для меня неприемлемы, меня можно убить, но я не продамся ни за какие деньги: если я не хочу, я могу быть как кремень…

Я люблю свой дом и свою семью. А дома люблю вкусно поесть, выпить рюмку-другую, вино люблю очень. Раньше любила больше красное, сейчас – и красное, и белое, но хорошее, конечно. Но у нас достаточно трудно пить только хорошее вино, потому что оно дорогое. Да и климат неподходящий – часто бывает холодно. Поэтому предпочитаю все же хорошую водку – так приятно!..»

За последние годы Симонова не растратила своей былой популярности и даже наоборот – приумножила ее. Она по-прежнему активно снимается в кино, в том числе и в картинах своего мужа Андрея Эшпая (например, в сериале «Дети Арбата», 2005). Там же с ней снималась и ее дочь Зоя Кайдановская. В интервью журналу «Биография» (декабрь 2008 года, автор – М. Липодат) Симонова рассказала следующее:

«Дочери – это мое великое счастье, моя жизнь. Мы любим вместе проводить время, у нас даже есть такая традиция: мы втроем ездим в «Мегу» и бродим там по магазинам. Я, конечно, обожаю, когда они покупают себе что-то. Они меряют, а я просто смотрю на них. А потом мы идем в икейский ресторанчик, обедаем там и общаемся. Происходит это не так часто, но нам дороги эти моменты. Потому что мы все трое очень любим нашу семью: и Андрея Андреевича, и Алексея, Зоиного мужа (Алексей Захаров. – Ф. Р.). И мы любим бывать все вместе. Но втроем мы составляем какую-то особую зону, только мы и никто больше».

Борис СИЧКИН

Исполнитель роли знаменитого куплетиста Бубы Касторского из «Неуловимых мстителей» был женат лишь один раз. Свою вторую половину он нашел в самом начале 50-х, когда жил на Украине и работал балетным танцором в республиканском ансамбле народного танца. В этом же балете работала весьма симпатичная девушка Галина Рыбак, которая первое время Сичкина начисто игнорировала. Она была начитанной, а его считала неотесанной деревенщиной. Она постоянно над ним подтрунивала, что сильно злило Сичкина, и он буквально не находил себе места, не зная, как досадить этой «штучке». Однажды дело дошло до того, что Сичкин прокрался на гастролях в гостиничный номер Галины и выпил… флакон ее любимых духов «Манон». Но девушка и бровью не повела.

Все изменилось буквально в одночасье во время других гастролей – по Западной Украине. Там все участники ансамбля бросились в магазины скупать импортные шмотки, и только Галина и Сичкин это дело проигнорировали. Вместо этого они стали посещать культурные места Тирасполя: кинотеатры, концертные залы, музеи. И эти походы настолько их сблизили, что к середине гастролей они стали жить в одном номере. Как скажет потом сам Сичкин: «Это был наш медовый месяц, это была наша свадьба».

Стоит отметить, что любовь к искусству была единственной чертой, которая объединяла эту пару. В остальном они были полной противоположностью друг другу. Например, Сичкин всегда был легким на подъем, Галина – долго раскачивалась, Сичкин был пунктуальным, Галина – всегда опаздывала, Сичкин был хозяйственным, Галина даже чайник не могла нормально вскипятить, Сичкин был прирожденный юморист, Галина – вечной занудой и т. д. Впрочем, чтобы лучше понять, как общались супруги, лучше послушать рассказ самого Сичкина:

«Помню, как-то Галя и ее мама решили в разгар лета поехать на Украину (дело было уже тогда, когда Сичкины жили в Москве, в доме в Каретном ряду. – Ф. Р.). Летом достать билет на поезд накануне отъезда – проблема. Я подключил всех театральных администраторов, дал взятку, пил водку, всех веселил, и, наконец, у меня два билета на поезд в южном направлении.

Эти два билета у меня лежали, как большие бриллианты. Я пришел домой возбужденный и счастливый и сказал, что у меня наконец два билета. Галя никак не отреагировала, только махнула головой.

Теща и Галя начали собираться на Украину. Я бегал по московским подвалам, доставал лимоны, сухую колбасу, сушки, тушенку в банках. Эти продукты исчезли на Украине даже с фотографий. Наконец, еле поднимаю эти тяжелые авоськи, хватаю такси и мчусь на вокзал. Стою у вагона. До отхода поезда остается пятнадцать минут – моих дам нет. Прошло еще пять минут – их нет. Наконец поезд ушел – их все нет. Прошло минут десять, пятнадцать, двадцать – их по-прежнему нет. Смотрю на авоськи с тушенкой и лимонами, навьючиваю груз на плечи, нахожу такси и еду домой. Дома их тоже нет. Наконец звонок в дверь. Открываю. Входят Галя и мама, на ходу говорят о каком-то хоре. На меня никакого внимания. Когда Галя на моем лице прочла свою смерть, отвлеклась от хора и сказала: