Незнакомцы
Шрифт:
Обдумывая во время полета ситуацию, Джек выработал несколько возможных версий, объясняющих намерения его противников. Теперь же у него сложилось впечатление, что все его догадки весьма далеки от действительного положения вещей.
За ним не следили, и это пугало его.
Все, что не поддавалось объяснению, всегда его настораживало, потому что в неясной ситуации легко упустить что-то очень важное. А если упустить это важное, можешь получить в самый неожиданный момент удар в спину.
Мысленно приготовившись к любым неожиданностям, Джек Твист поехал на север от Элко по федеральному шоссе № 51, но через некоторое время свернул на запад, пристроившись в хвост к колонне грузовиков с гравием. Он не спешил выехать на шоссе № 80, предпочитая подъехать к «Спокойствию» незаметно.
Пистолет он оставил в машине, прихватив вместо него автомат «узи». Пока еще он не ожидал неприятностей: ведь не вызвали же его сюда затем, чтобы сразу же прикончить. Это можно было бы сделать и в Нью-Йорке. Тем не менее он готов дать отпор.
Помимо «узи» и запасного магазина к нему, Джек взял с собой рюкзак с продуктами, микрофон направленного действия на батарейках, прибор ночного видения, а также перчатки и спортивную шапочку, которые сразу надел на себя, едва вышел из машины и запер дверь: ночь выдалась холодной, и ветер усиливался. В остальном же он был одет вполне по погоде, поскольку подготовился к пешей прогулке еще в Нью-Йорке: на нем были альпинистские ботинки на твердой резиновой подошве и с толстым рантом, гетры и джинсы, свитер и кожаная куртка на теплой подкладке. Экипаж самолета был немало удивлен такой экипировкой пассажира, но это никоим образом не сказалось на отношении к нему: даже косоглазый субъект, одетый как обыкновенный работяга, заслуживал обслуживания по высшему разряду, если смог позволить себе лететь не коммерческим рейсом, а в персональном реактивном самолете.
Теперь Джек Твист шел пешком. Пробивавшаяся сквозь тучи луна серебрила сугробы, белеющие, словно кучи обглоданных костей, на черных холмах, и заливала молочной глазурью каменистую равнину, поросшую местами полынью и травой. Но стоило ей скрыться за облаками, как все погружалось в густую тьму.
Наконец он облюбовал на южном склоне холма подходящее для наблюдения место и сел, положив на стылую землю автомат и рюкзак.
Прибор ночного видения «Стар трон» улавливал любой падающий на него свет — от звезд, луны, снега, светящихся насекомых — и усиливал его в 85 тысяч раз, обеспечивая видимость не хуже, чем в пасмурный день, а то и лучше.
Он взял прибор обеими руками, упершись локтями в колени, и навел его на мотель, до которого было не более четверти мили. Никаких постов возле здания не было, все окна выходили на шоссе, так что с другой стороны можно было подкрасться к нему незаметно. В центральной, двухэтажной части мотеля почти во всех окнах горел свет, по-видимому, в квартире владельца, но шторы и жалюзи не позволяли разглядеть, что там происходит.
Джек убрал «Стар трон» в рюкзак и взял из него портативный микрофон направленного действия, внешним видом напоминающий ружье с картины футуриста. Всего лишь несколько лет назад такое устройство позволяло подслушивать разговор на расстоянии не более двухсот ярдов, но благодаря мощному усилителю звука эффективность его действия возросла до четверти мили. Джек надел наушники, нацелил «ружье» на одно из окон и досадливо поморщился: шторы и порывистый ветер не давали прослушать весь оживленный разговор целиком, слышны были лишь обрывки фраз.
С величайшей осторожностью подхватив с земли «узи» и рюкзак, он подкрался поближе к зданию, так, что до него оставалось теперь менее сотни ярдов. На этот раз слышимость значительно улучшилась, даже шторы не мешали отчетливо различать каждое слово. Разговаривали человек шесть, если не больше. Все они ужинали и нахваливали повара по имени Нед и его помощницу Сэнди за индейку и другие вкусности. «Да они там не просто ужинают, — с завистью подумал Джек, — они пируют». На борту самолета он съел легкий завтрак, но с тех пор у него не было ни крошки во рту. Сидеть же здесь голодным бог знает сколько времени Джек был не в силах, а поэтому положил микрофон на камни, сорвал с ветчинной пасты упаковку и впился
зубами в «измельченную, купажированную и повторно формованную» массу. На вкус это были опилки, пропитанные прогорклым свиным жиром. Он выплюнул клейкое месиво и принялся за сушеное мясо и пончики, что было бы еще терпимо, если бы не реплики незнакомцев, смакующих аппетитнейшие яства.Джеку не потребовалось много времени, чтобы сообразить, что эти люди ему вовсе не враги. Все они странным образом были вызваны — или призваны — сюда, как и он сам, и, прислушиваясь к их разговору, он постепенно утверждался в мысли, что их голоса ему знакомы, да и сам он тоже из этой компании, дружной, как крепкая семья.
Женщина по имени Джинджер и мужчина по имени Доминик рассказывали остальным о своих изысканиях в редакции местной газеты «Сентинел». Слушая их разговор об утечке отравляющего вещества, карантине на шоссе и элитарных подразделениях ОРВЭС, Джек сразу потерял аппетит: он был наслышан об этих парнях, хотя такие части стали формировать уже после того, как он ушел из армии. Эти головорезы с радостью полезли бы в пещеру к гризли и сделали бы из медведя колбасу. Простому человеку лучше застрелиться, чем оказаться один на один с любым из них: по сравнению с ними бандиты были просто шалунами.
Джеку стало ясно, что люди, разговор которых он подслушивал, собрались в мотеле не случайно. Их свело вместе какое-то трагическое происшествие, случившееся здесь позапрошлым летом, то есть тогда же, когда и сам он был среди них. Им удалось довольно далеко продвинуться в своем расследовании, только зря они его так открыто обсуждают, ведь запертая дверь и зашторенное окно еще не защита от чужих ушей. Джека так и подмывало закричать: «Да замолчите же вы, ради бога! Если я слышу вас, то слышат и враги!»
ОРВЭС! Это была пакость похлеще ветчинной пасты.
Между тем заговорщики продолжали непринужденно обсуждать свои планы борьбы с грозным противником. Послушав их еще немного, Джек сорвал с головы наушники и, подхватив автомат и прочее снаряжение, решительно направился к мотелю.
Столовой в квартире Блоков не было, а на кухне стало уже тесновато, поэтому пришлось перенести стол в жилую комнату и, придвинув мебель к стене, раздвинуть его на максимальную длину, чтобы усесться всем вместе, вдевятером.
Под звон приборов Доминик и Джинджер делились с товарищами результатами свой экспедиции в редакцию. Больше всего собравшихся удивило, что армия перекрыла федеральное шоссе № 80 еще до того, как произошла утечка отравляющего вещества, поскольку из этого следовало лишь одно: солдат перебросили вертолетами из Шенкфилда по крайней мере за полчаса до происшествия.
— Но почему они не предотвратили аварию? — спросила Жоржа Монтанелла, нарезая для дочери индейку на мелкие кусочки.
— Очевидно, они просто не могли этого сделать, — произнес Доминик, разламывая рогалик.
— Возможно, на грузовик напали террористы, и армейская разведка успела сообщить об этом в штаб лишь в последний момент, — предположил Эрни.
— Вполне возможно, — не без ноток сомнения согласился Доминик. — Но такое происшествие не стали бы скрывать от общественности. Нет, здесь что-то иное, связанное со сверхсекретными данными, сохранность которых можно было поручить только ОРВЭС.
Брендан Кронин наконец перестал жевать и, проглотив печеную кукурузу, сказал:
— Теперь ясно, почему на шоссе было так мало машин, когда все это случилось. Армия заранее перекрыла магистраль!
— А тем, кто случайно увидел то, что им видеть было не положено, промыли мозги и заложили в них ложную информацию, — добавил Доминик.
После непродолжительной оживленной дискуссии на эту тему Доминик поведал всем об их с Джинджер неожиданном открытии, которое они сделали, листая газеты, вышедшие уже после аварии на дороге. Джинджер пришло в голову попробовать поискать нить к разгадке происшествия в других новостях, не относящихся непосредственно к аварии, но содержащих сведения, которые могут пролить на нее свет. И действительно, порывшись в архиве, они вскоре напали на любопытную заметку, некоторым образом относящуюся к закрытию шоссе № 80.