Незнакомка с тысячью лиц

– Нет, он просто отключил ее ударом в шею. Вот сюда. – И Ниночка продемонстрировала, низко к нему наклонившись, участок шеи, куда попал удар убийцы. – Там обширная гематома. Ударил сильно. Она даже пикнуть не успела, как я подозреваю. Потом он убил мужчину и занялся женщиной. Не исключаю, что она была без сознания, когда он над ней измывался. Потом-то, конечно, очнулась и поцарапалась. После он ее одел. Одел и убил.

Ниночка встала с ним одновременно, вызвавшись проводить. Длинным узким коридором они шли, тесно прижавшись друг к другу.

– Виталичка, когда же ты пригласишь меня на ужин, а? – приперла она его к стенке у самого выхода. Полная грудка плотно припечаталась к пуговицам его форменной рубашки. – Я все жду, жду.

– Нинуля, как-нибудь непременно. – Он погладил ее по плечам, осторожно отстранил и пошел, чувствуя спиной ее жадный взгляд.

Вообще-то она была хорошей, Ниночка. И мудрой, и доброй, и порядочной. Просто однажды Макарову приспичило ее проводить, а потом потискать в темном прохладном парадном. Выпивши был потому что. Наутро почти и не помнил ничего. А вот Ниночка помнила. И руки его алчные, и рот жадный, и острое колено, которое он все норовил втиснуть ей между ног. Так потом и писала ему в сообщениях на телефон. Макаров не знал, куда деваться. Полгода почти в морг не заглядывал, посылая вместо себя кого-нибудь. Сегодня послать было некого, пришлось самому ехать. Угораздило еще Воронина под нож попасть! Он-то до Ниночкиных форм был охоч.

– Товарищ полковник, есть новости, – сунулся к шефу за полчаса до пяти вечера Макаров.

– Докладывай, – пригласил его полковник.

– Результаты экспертизы показали, что наш подследственный, скорее всего, не имеет никакого отношения к убийству. Если, конечно же, не озверел совершенно от измены своей девушки и предательства друга и не нанял убийцу.

– А потом сидел в квартире почти три часа и ждал, пока трупы остынут? – недоверчиво скривил лицо полковник. – Так что там эксперты нарыли?

– Жертва перед смертью была зверски изнасилована. Результаты анализов доказывают непричастность Муратова и Гурина к этому делу.

– Третье лицо? – задумчиво спросил полковник и сам себе ответил: – Не установленное следствием третье лицо. И, Макаров, кто это лицо?

– Работаем, товарищ полковник.

Сказать, что он подозревает в подобном зверстве возможного поджигателя, Макаров пока поостерегся. Он не Воронин, торопиться с выводами не любит.

– Далее… Сестра убитого Гурина утверждает, что ее брат поехал к Муратову мириться. Они с Аленой – это бывшая девушка Муратова – расстались. И он хотел вернуть себе друга, раз уж вернул ему его девчонку.

– Стало быть, убийства на почве ревности быть не могло.

– Скорее всего.

– Анализы подтверждают… Ну что же, Муратова можно отпускать. Но возьми с него подписку о невыезде. Мало ли что… В этом деле чем дальше, тем страшнее! Не удивлюсь, если у нас с тобой начнут появляться все новые и новые фигуранты, Макаров. Все, иди, работай!

К пяти часам в следственный изолятор он еле успел. Отдал распоряжение отпустить Муратова. Но с Ольгой, как оказалось, зря торопился. Ольги там уже не было.

– Но как же так! Мне сказали, что ее выпустят в пять вечера.

– Место, все дело в месте, Виталий Сергеевич, – заискивающе улыбался дежурный врач, заступивший час назад на дежурство вместо того, с кем говорил Макаров. – Срочно понадобилось освободить койко-место, если можно так выразиться. У нас же здесь нет специального больничного отделения. Просто камера, переоборудованная под больничную палату, и все! А тут у одного подследственного сердечный приступ приключился. Пришлось срочно укладывать в коечку. А то, не приведи бог, крякнется, нас тогда затаскают! Сейчас эти правозащитники что творят!..

– Понятно.

Виталий обескураженно топтался на пятачке выцветшего линолеума перед выходом. Все вспоминался терзающий душу взгляд Николаевой, полный боли, тоски и мольбы о помощи. Он лично так его понял. И снова подумал с раздражением, что доброе дело, в исполнении которого он так нуждался, снова не состоялось.

– Что ты будешь делать! Она же совершенно одна в этом городе. Меня просили ее встретить, – развел он руками и повернулся, чтобы уйти.

И тут дежурный доктор его окликнул:

– Да вы не сокрушайтесь так, Виталий Сергеевич. С ней будет все в порядке. Николаева даже шутить пыталась, когда ее выпускали. И не одна она вовсе. Встречали ее.

– Встречали? – Он резко обернулся на доктора, продолжающего смотреть на него с заискивающей улыбочкой.

– Да, встречали. – Он покивал аккуратно стриженной головой.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно. – Доктор провел черту щепотью пальцев по воздуху. – Молодой человек, может, и не очень молодой, мне из моего окна не очень-то видно.

– Лысый?! – ахнул Макаров, чувствуя, как холодок помчался галопом по спине.

– Вот не знаю, в шапочке был. В черной.

– Как? Как он выглядел?

– Обычно. Куртка осенняя, черная шапка, брюки темные. Лица не рассмотрел. Достаточно высокий. Говорю, не очень хорошо видно из моего окна. Просто заметил, как ее подхватил под руку этот мужчина и повел куда-то за угол. Может, машина там у него стояла или просто пешком пошли. Не могу знать, Виталий Сергеевич.

– Она… Николаева пошла охотно или пыталась вырваться?

Это было очень важно знать Макарову, очень! Если ее встречал тот, на кого он думает, и если Николаева пошла с ним, не сопротивляясь, то все его сочувствие и жалость к ней пускай катятся к чертовой матери! Она тогда, выходит, соучастница? И ее подставил кто-то еще? Кто-то, кому она со своим сообщником перешла дорогу. Они постепенно расчищали территорию и кому-то перешли дорогу. И некто, неизвестный пока Макарову, выпачкал Ольге руки и одежду, чтобы убрать ее с арены действий. Но дружок подсуетился и сделал все, чтобы снять с нее подозрения. И теперь она на воле. Он ее встретил. И что будет дальше?!

– Она не пыталась вырваться, – как сквозь вату донесся до него меланхоличный голос доктора. – Но, кажется, удивилась. Но пошла. Точно не вырывалась, пошла спокойно. Видимо, ей есть куда идти. Зря мой коллега так драматизировал. Кстати, она о чем-то сегодня с ним говорила.

– Николаева? С вашим коллегой? С тем, с кем я беседовал утром?

– Ну, если учесть, что нас тут всего двое, то, скорее всего, да. Вы беседовали с моим коллегой.

– Она что-то сообщила ему? Что?!

– Вот, Виталий Сергеевич, не могу знать. – Доктор задрал вверх руки, будто сдавался. – Все с ним, все вопросы к нему. Но, кажется, он был весьма удовлетворен беседой. Вы можете ему позвонить, если желаете. Поскольку следующая смена у него только завтра с шестнадцати ноль-ноль.