Незримое пламя

Отклик из пустоты пришёл с солидной задержкой, словно Безымянный серьёзно раздумывал, давать его или нет. Да, дружок, я тоже остался не в восторге от сегодняшнего сеанса и лучше бы отдохнул. Просто завтра я уже рискую проснуться под привычный скрежет крышки саркофага Фраата III, и с тех пор просыпаться так до конца времён. Мне нужен ответ сегодня, или…

Что «или» я додумать не успел, поскольку по всему телу прокатилась непреодолимая волна слабости. Ноги подкосились, и я бухнулся на каменный пол «чаши» с грациозностью куля с картошкой. Веки поползли вниз сами собой. Нет, нет, я не должен спать. Я не…

Кто-то настойчиво брызгал мне в лицо водой, но как только я открыл рот чтобы начать возмущаться, понял, что это капли дождя. Забыв обо всём, я дрожащими руками извлёк бурдюк из заплечного мешка и подставил его под капли, которые постепенно превращались в полноценные струи. Затем запрокинул голову с открытым ртом и какое-то время сидел так. Ардор — 1, смерть от жажды — 0. Я не понял только, где моё повышение удачи за такой подарок судьбы?

— Не отвечай. Молчи, — знакомый шёпот из заплечного мешка был еле слышен из-за усиливающегося дождя. — Кивни если слышишь и всё. Оно пока дремлет, но проснётся, если услышит твой голос.

Я кивнул, даже не поворачивая головы, хотя почти физически ощущая облегчение, не связанное с утолением жажды. Маэстус в самом деле был жив.

— Тварь, которая нас сюда затащила — оракул. Я должен был догадаться раньше, это место куда старше, чем несколько столетий. Его создавали настоящие чудовища, даже по меркам нынешних тёмных времён.

Я бросил быстрый взгляд на грубую фигуру из песчаника, которая с такого ракурса казалась просто странным выступом, каменным столбом естественного происхождения. Струи дождя искажали в и без того смазанные черты, а глазницы, наполненные вчера пугающей тьмой, пустовали. Некромант был прав — чем бы ни являлся Безымянный на самом деле, сейчас он отсутствовал.

— Погибшие паломники для него — пища, живые — как наркотик. Пока ты задаёшь ему вопросы, он тянет из тебя силы. Но убивать не торопится, вон, даже дождь наслал.

Это, в принципе, объясняло, почему моя удача не спешила повышаться. От жажды, конечно не умер, но повезло ли мне вообще — большой вопрос. Его я задавать Безымянному не собирался.

— Единственная его слабость — если он признал тебя достойным, то обязан давать ответы. Он может тянуть время, уклоняться, манипулировать, но он обязан. Если у тебя получится…

Маэстус замолчал так же резко, как и начал говорить, а следом тут же прекратился дождь. Статуя оракула вновь «ожила», пристально смотря на меня двумя чёрными провалами. Хотя Маэстус не объяснил, почему его присутствие надо было скрывать, я понимал это и так — душа, заключённая в магическом предмете, вряд ли могла считаться паломником, и с точки зрения оракула скорее всего предназначалась на утилизацию. Странно, что столь могущественная сущность, знающая ответы на вопросы вселенной, не почувствовала его присутствия, но, возможно, её «нюх» был настроен исключительно на живых существ.

Перед тем как повторить вчерашний вопрос я встряхнул в руке почти полный бурдюк. Этого мне хватит надолго, а смерти от голода можно не ждать ещё несколько дней. Если повезёт, то через три дня я сменю точку сэйва и тогда…

Нет, нет, это тоже плохая идея. Как поведёт себя Безымянный, если узнает, что к нему в лапы попался бессмертный чужак? В лучшем случае начнёт «закидываться» им до бесконечности, в худшем — будет раз за разом сбрасывать в костяную яму. В случае с Фраатом у меня хотя бы оставался шанс на бой, пусть и совершенно нечестный, а здесь я целиком во власти сущности, созданной «чудовищами даже по нынешним тёмным временам».

Получить ответ и бежать. Получить ответ и бежать. Эта грёбаная гробница сосредоточила в себе все худшие стороны «Анимы онлайн» и попортила мне столько крови, что инквизиция Ламитерна могла только позавидовать. Я и так нахожусь в ней дольше чем стоило бы по всем правилам приличия, а малейшая ошибка приведёт к тому, что останусь на ПМЖ.

— Оракул, ты здесь? — спросил я громко и чётко, смотря прямо в глаза уродливой статуе. Я знал ответ, но стоило заранее обозначить свои намерения, чтобы свести для него возможность уйти от ответа к минимуму.

«ЗДЕСЬ».

— Тогда ответь мне, почему не стоит открывать Врата Безмолвия?

«ПРИКОСНИСЬ».

Вроде как без пауз и уловок. Новая стратегия? Тем лучше. Я шагнул вперёд, протягивая руку и сжимая зубы — если видение будет по длине сравнимое со вчерашним, последствия могут оказаться ещё хуже. Была не была.

Слабый живой огонёк танцует во тьме — тёплый оранжевый цвет сменяется бледно-голубым, перетекает в яркий изумруд. Из тьмы к огоньку тянется рука — нечеловеческая, шипастая, покрытая острой чешуёй, каждый палец венчает огромный загнутый коготь. Огонёк не может спастись, и рука настигает его, смыкается на нём, поглощая, обрывая жизнь. Затем остаётся лишь тьма.

Даже накатившая головная боль не могла перебить моего удивления. Что это было? По сравнению с первым видением-ответом, напоминающим документальный фильм, второе смотрелось как артхаусная короткометражная зарисовка. Может, я не дослушал ответ? Поморщившись, я заново коснулся лба каменного истукана, но продолжения не последовало. Возможно, я недостаточно точно сформулировал вопрос. Попробуем по-другому…

— Что такое Врата Безмолвия?

«ОТВЕТ БЫЛ ДАН».

— Лааадно, — протянул я. — Допустим. Огонёк в видении — что это?

«ОТВЕТ БЫЛ ДАН».

— Рука, которая его погасила…

«ОТВЕТ. БЫЛ. ДАН».

Последняя фраза не просто всплыла в воздухе, каждое слово прокатилось слепящим шаром боли по моему измученному мозгу и, кажется, взорвалось в конце. Безымянный чётко дал понять, что не собирается больше говорить на эту тему, мне придётся самому анализировать её и додумывать. Чёрт, даже квест не засчитался! Но если продолжу настаивать — с высочайшей вероятностью лишусь статуса «достойного ответов», так что волей-неволей пора менять тему. Маэстус предположил, что у меня может что-то «получиться», и я догадывался, что он имел в виду.

— Тогда ответь мне вот на что…

Когда я снова открыл глаза, небо уже окрасилось багрянцем заката. Минус день и минус десяток попыток сбить оракула с толку неожиданными вопросами. Зато я узнал, как строилась гробница, и как её строители затем стали первыми жертвами, наполнившими Море костей. Я увидел Великую матерь глины — когда она ещё была человеком. Человеком был и каждый из песчаных воинов «Сотни», пока все они безропотно не шагнули в... так называемую «купель сотворения», вид которой наверняка будет сниться мне в кошмарах. Как и то, что происходило с шагнувшими туда после.