Незримый гений

Брилл все еще доверяла Эрику: потрясения этой недели так и не смогли погасить огонь ее привязанности, что одновременно волновало и удивляло. «Помимо прочего, я лишилась рассудка, потому что знаю, что Эрику, черт побери, нужно едва ли не придушить меня до смерти, чтобы поколебать мои чувства».

Вопреки всем проблемам старательно удерживая на лице маску безмятежности, Брилл наблюдала, как Эндрю поднимает с соседнего стула свою шляпу. Она повернулась, чтобы проводить его до двери, но Эндрю остановил ее, положив руку на плечо. Вновь отвернувшись от двери гостиной, Брилл улыбнулась ему, терпеливо ожидая, что он хочет ей сказать.

Поскольку Эндрю не решался, Брилл поспешила заполнить тишину, внезапно смутившись под серьезным взглядом темных глаз.

— Я рада, что тебе лучше. Расстройство желудка может быть ужасно неприятным.

— Хмм, да, безусловно, — несколько рассеянно отозвался Эндрю, бросив быстрый взгляд через ее плечо в сторону дверного проема. — Мне греет душу, что тебя заботит мое благополучие.

— Ну конечно, как ни крути, ты…

Шагнув вперед, Эндрю сделал глубокий вдох и пристально посмотрел на нее. Брилл с легкой опаской следила, как его взгляд с чересчур знакомой жаждой задержался на ее губах, перед тем как вернуться обратно к ее глазам.

— Брилл, ты помнишь, как мы познакомились?

Слегка покраснев при воспоминании об этом, она потупилась, уставившись на свои сцепленные руки.

— Да, кажется, я опрокинула твой бокал прямо на твой великолепный костюм. Я тогда очень разволновалась из-за тебя.

— Уверен, что часть этого волнения рассеялась за прошедшие годы. Когда это было, десять лет назад? Надеюсь, теперь мое присутствие вызывает нечто большее, нежели волнение, — тихо пробормотал Эндрю; нежная улыбка смягчила обычно столь жесткую темноту его глаз.

Легкомысленно рассмеявшись, чтобы не выдать свое смущение и замешательство, Брилл похлопала его по руке.

— Ты прекрасно знаешь, что я считаю тебя частью семьи, — хмыкнула она, шлепнув посильнее.

Театрально вздохнув, Эндрю закатил глаза.

— Этого я и боялся, — пробурчал он. Когда Брилл кашлянула, чтобы скрыть неловкость, он вдруг улыбнулся; в его темных глазах плескался смех. — Я просто поддразниваю тебя, Брилл. Я лишь недавно осознал, что последние годы был слишком серьезен и поглощен собой. — Немного придя в себя, Эндрю опустил взгляд на шляпу, которую держал в руках. — Я полагаю, что смерть Джона подействовала на нас сильнее, чем мы думали. В будущем я постараюсь демонстрировать менее строгие манеры. Мне нравится шутить с тобой… куда больше, чем я думал.

Помолчав секунду, Брилл посмотрела на свое обручальное кольцо, в задумчивости медленно покручивая его на пальце.

— Это прекрасные новости. Приятно слышать, что ты делаешь шаг вперед.

— О, кстати, о шагах вперед, — начал Эндрю, улыбнувшись чуть шире, и снова бросил взгляд через ее плечо на дверь. — Я также пришел к заключению, что был несправедлив к двум людям, к которым мне следовало быть добрее.

Брилл смущенно склонила голову набок:

— Что ты имеешь в виду?

Взяв ее руки в свои, Эндрю нежно пожал их и продолжил:

— Когда я впервые встретил твоего друга, Эрика, я полагал, что мне угрожает его присутствие. Из-за этого я был ужасно враждебен к нему, хотя и знал, что должен относиться к нему с предельным уважением.

Ошеломленная этим нетипичным для Эндрю заявлением, Брилл молча смотрела на него несколько мгновений.

— Уважать его… почему?

— Я думал, это очевидно… потому что он — твой друг.

Брилл, тронутая словами Эндрю, отпустила его руки и с восторгом бросилась ему на шею.

— Ты на самом деле удивительный человек. Меня так мучило, что вы двое не ладили. Ты не представляешь, как много это значит для меня!

Опустив подбородок на ее белоснежную макушку, Эндрю закрыл глаза.

— О, думаю, что представляю, — прошептал он так тихо, что Брилл не услышала. Немного отодвинувшись, Эндрю провел рукой по ее щеке, и Брилл улыбнулась ему. — Другой человек, с которым я вел себя ужасно, это Арианна.

Брилл открыла было рот, чтобы возразить, но Эндрю медленно покачал головой, останавливая ее.

— Она — единственное дитя моего брата, и я не выполнил свой долг по отношению к ней. Она необыкновенно умный ребенок, несмотря на проблемы с речью. Ты больше не должна растить Арианну в одиночестве, одна волноваться о ее развитии. Я объезжу весь мир, чтобы найти лучших учителей по каждому искусству или науке, какие только есть, если ты пожелаешь. В Европе есть великолепные лингвисты, которые, несомненно, помогут ей. Да, и я знаю одного блестящего профессора-лингвиста в Лондоне, который демонстрировал прекрасные результаты, работая с детьми вроде Арианны. Он с готовностью примет на обучение ребенка, стоит только мне попросить. Деньги не имеют значения, она получит все самое лучшее. Тебе больше не нужно волноваться.

Пораженная до глубины души, Брилл почувствовала, как от нахлынувшего облегчения ее колени превратились в желе. За несколько мгновений Эндрю нанес сокрушительный удар по одной из ее главных тревог. Всего несколько слов — и она внезапно ощутила, как с ее плеч упала тяжкая ноша. «Я не хочу быть одна… Я не хочу справляться с этим одна…»

С радостным смехом Брилл поднялась на цыпочки и поцеловала пораженного Эндрю прямо в губы. Все еще смеясь, она отстранилась.

— Я люблю тебя… люблю тебя… люблю тебя! — нараспев повторяла Брилл в экстазе от того, что среди напряжения этой недели наконец-то показался сияющий лучик надежды. — Эндрю, огромное тебе спасибо… — начала она, и тут ее благодарственную речь прервал раздавшийся в коридоре громкий шум. Нахмурившись, Брилл резко обернулась к двери и едва уловила промелькнувшую тень, скрывшуюся из вида, когда в проеме с мрачным видом появилась Ария. Брилл хотела заговорить с ней, но не успела и глазом моргнуть, как та развернулась и убежала обратно по коридору.

Бросив через плечо озадаченный взгляд на Эндрю, Брилл следом за дочкой выбежала из гостиной, выбросив из головы странную тень как плод своего воображения.

Она не заметила выражение ликующего триумфа, осветившее лицо Эндрю после ее ухода: он тоже видел тень, но плодом воображения не счел.

*

Эрик слепо брел по коридору к своей комнате, все расплывалось у него перед глазами, и это раздражало. «Почему я вижу все так нечетко?» — оцепенело удивился он. Шестеренки его сознания крутились все быстрее и быстрее, пока он не испугался, что голова лопнет. Вслед за ними и дыхание стало слишком частым; руки и ноги покалывало от головокружительного уровня кислорода в крови. Только оказавшись в безопасности спальни, Эрик заметил на щеках обжигающие влажные дорожки. «Она поцеловала его… она поцеловала его… она любит его… она сама это сказала… она любит его».

Пошатнувшись, он закрыл за собой дверь, отчаянно цепляясь за оглушающую оторопь, саваном окутавшую сердце. Его невидящий взгляд блуждал по комнате, которую он за прошедшие несколько месяцев привык считать своей. «Она лгала… она лгала… она лгала…… Сука… дешевая шлюха… она лгала… а я был достаточно глуп, чтобы поверить… как я мог поверить ей?»

Оттолкнувшись от двери, Эрик ощутил слабость и пылающую в груди почти физическую боль. Прижимая ладонь к сердцу, он на миг вообразил, будто слышит, как оно разбивается, оставляя после себя такую знакомую зияющую дыру, наполненную отчаянием. «По крайней мере, я не любил ее… вероломная маленькая дрянь… по крайней мере, я не любил ее».

И когда оцепенение отступило под натиском неукротимой ярости и боли от предательства, Эрик осознал ужасающую правду. Он был побежден…

«Я не могу здесь больше оставаться».

========== Глава 31: Прощание ==========

Брилл гналась за Арией по коридору до самой детской, притормозив только за дверью.

— Ария, милая… — начала она, обшаривая взглядом темные углы в поисках дочери. Снаружи прогремел отдаленный раскат грома; ветер гнал тучи по потемневшему небу. Начиналась гроза.