Незваные гости

Вейса спустилась в тринадцати шагах от дома священника, медленно возвращая себе человеческий облик. Оглянулась по сторонам. Принюхалась. Момент превращения - самый опасный, можно потерять нюх и бдительность. Но на сей раз повезло. Рядом никого не было и она решительно постучалась в дверь. Только бы Керт был на месте! Дверь открыла женщина. Увидев гостью, она испугано вскрикнула и попятилась.

– Мир тебе, Эрма, - приветливо поздоровалась вампирша, стараясь не улыбаться.
– Мне нужен отец Керт. Где он?

– Он...
– ещё глубже в дом попятилась женщина, - он ушёл в деревню... Там... ты знаешь... говорят...

Она стала закрывать дверь. Медленно, чтобы не оскорбить, но решительно, не желая иметь ничего общего с гостьей. Вейма вздохнула. Дверь закрылась.

– Уходи, - попросила Эрма из-за двери.
– Я... ты знаешь, я благодарна за то, что ты сделала для моей малютки... Уходи. Прошу тебя.

– Я уйду, - пожала плечами девушка.
– Не бойся. Я не причиню вреда ни тебе, ни твоему ребёнку.

Было очень страшно. Куда теперь? В деревню? К барону? Вернуться к Магде? Удирать, пока ещё цела? Кто бы мог подумать... история повторяется. Опять. Снова.

Нет. Нельзя, чтобы ещё раз...

– Вот она!
– закричал мельник Ленз, когда девушка подошла к площади. Во всех скандалах он всегда был впереди всех - шумный, требовательный... А вот на помол его подчас не дозваться...
– Ишь! Сама пришла!

– Люди добрые, - спокойно произнесла девушка. Сердце, казалось, колотилось у самого горла. Так много людей. И все её ненавидят. Опять. Снова. Заступник, за что?!
– Почему так неласково встречаете?

– Ах ты, нежить проклятая!
– завопила рыжеволосая Мета.
– Явилась, горем нашим полюбоваться! Да ещё и спрашивает! Вяжите её!

Толпа угрожающе заворчала.

– Дети мои!
– вскричал отец Керт. Его глаза встретились со взглядом девушки.

"Если он сейчас скажет "Одумайтесь!" - мне конец!" - с отчаянием подумала вампирша.

– Помолимся!
– предложил священник. Вампирша облегчённо выдохнула и одна из первых опустилась на колени. Отца Керта в деревне уважали. Он читал слова молитвы ясно, громко, каждую строчку переводя на привычный крестьянам язык. В его устах святые слова брали за душу и трогали сердце. Вейма, стараясь не слушать, беззвучно шевелила губами. Она была почти что уверена, что молитва не заставит её испариться в клубах едкого дыма, но рисковать не хотела.

Отец Керт был уже третьим священником во владениях барона Фирмина. Первый, старый отец Кейсер, умер вскоре после того как в деревне появились Магда и Вейма. Он был дряхлый, больной, едва мог ходить, и смерть его никогда не удивила. Он был из белых, из тех, кто может вступать в брак, но пережил уже и жену, и детей. Когда-то он боролся с наставницей Магды, такой же старой, как и он, ведьмой Вереной, но азарт давно угас у них обоих.

На смену Кейсеру пришёл Гайдин. Из чёрных, самых страшных, нищих братьев-заступников, тех. Которые по всем землям союза призывают отрешиться от мирских благ и приблизить победу своего небесного покровителя. Он прожил в деревне год... может, чуть меньше... а потом ребёнок Одилы провалился под лёд... Одила была вдова... кроме ребёнка у неё ничего в жизни не осталось. Ребёнка... и веры.

Магду позвали, когда всё было кончено. Почти. Но спасти ребёнка не могло даже чудо. Счёт шёл не на дни. На часы. И... Вейма ведь рассказывала о себе. Много.

– Я могу спасти твоего ребёнка, - тихо произнесла ведьма, стоя посреди дома. Большой, его ставил ещё дед одилиного мужа, с пустующим загоном для скота, резко пахнущий бедностью и немного козами.

– Если ты хочешь этого. Ты правда этого хочешь?

– Да! Да!
– рыдала несчастная женщина.
– Возьми всё, что хочешь, возьми мою жизнь, только спаси его! Диди ещё так мал!.. так мал...

– Мне не нужно твоё имущество, - так же тихо ответила ведьма.
– И ни к чему твоя жизнь. Я ничего не возьму. Но... тебе это может стоить бессмертной души. Ты готова?

Одила замерла, поражённая.

– Я... Я...

– Я не настаиваю, - отвернулась Магда.
– Но другого выхода нет. Прощай.

– Стой!!! Я согласна! Скажи, что надо делать! Всё сделаю, ведьма, только спаси моего ребёнка. Скажешь украсть - украду, скажешь убить - убью, скажешь плюнуть в лицо отцу Гайдину - плюну, скажешь...

– Не надо, - покачала головой Магда.
– Ничего этого не надо. Я тебя испытывала. Принеси Диди ко мне в дом в эту полночь и ничего не бойся. Но помни. Никто, ни Диди, ни священник, ни друг, ни брат, никто, слышишь, не должен знать об этом! Ни сейчас, никогда! Даже на исповеди ты не расскажешь о сегодняшней ночи. Слышишь? Исполнишь?!

– Исполню, - кивнула женщина. В её глазах горел фанатичный огонь.

Вейма помнила ту страшную ночь. Они закутали её в чёрное платье, голову укрыли покрывалом. В хижине ведьмы - тогда Магда жила ещё в хижине, доставшейся ей от старой Верены - мерцали волшебные огни да разными голосами ухало по углам.

– Я - смерть, - не своим, страшным низким голосом сказала вампирша, держа на руках ребёнка.
– Я пришла за этим ребёнком, чтобы выпить его жизнь и душу. Но ты видишь меня... Рискнёшь ли ты его выкупить? Говори!

– Отпусти его, проклятая!
– вскинулась женщина и рванулась вперёд.

– Не смей!
– отчаянно закричала ведьма.
– Не переступай черты! Отвечай ей! Пока не поздно!

Вейма чувствовала, что время уходит, что надо спешить. Жизнь едва теплилась в ребёнке, когда она над ним склонилась. У неё есть... сколько... тридцать ударов сердца, не больше. И десять из них уже прошли.

– Отвечай!
– потребовала она снова.

– Выкуплю!
– повалилась на колени Одила.
– Заступником, Создателем клянусь - выкуплю! Проси, чего хочешь! Душу... душу отдам...

– Быть посему, - торжественно проговорила вампирша.
– За стойкость твою - возвращаю тебе твоё дитя. Но помни. Проговоришься - твой сын не проживёт и часа. Клянёшься ли ты молчать?