Ничего не скажу

– Ну… Что-то…

Честно говоря, я был поражен эрудицией моего студента. Дональд сказал:

– Согласен, я… как это?.. Стал увлекаться. Ленин и Зеленский – это неправильно… Извините.

– Да уж… И, Дональд, пожалуйста, ни слова о Трампе. Хорошо?

– О’кей. Ни слова о Трампе, Владимир. Трамп – не очень хороший человек.

– Вы студент?

– О да! Я студент. Мне очень нравится всегда много учиться. Вот я и думаю. Давайте делать такое дело: вы даете вопросы, а я быстро за них отвечал. Это как теннис. О’кей? Туда – обратно, туда – обратно… О’кей?

– Хорошо. Начали. У вас есть хобби? Это я туда…

– Есть, это я обратно. Развести кошки. У меня семь кошки.

– Ого! У меня только две. Как зовут ваших кошек, Дональд?

– Марагарет, Сьюзи, Роберт, Майкл, Сидни, Хьюз и Ахмад.

– Супер. Почему Ахмад?

– Это порода арабский мау.

– Понял, Дональд. Какое блюдо вы любите больше всего?

– Конечно, шашлык, Владимир. Это русский национальный блюдо. Как оливье. Русский человек всегда кушает шашлык и оливье. Иногда – борщ. Для разнообразий.

– Ого! А шашлык из чего вы любите?

– Конечно, из баран. Легкий мясо.

– Логично. Я тоже. Ваш любимый композитор?

– Чайковский.

– Писатель?

– Оскар Уайлд.

– Певец?

– Элтон Джон.

– Художник?

– Бёрдслей.

– Ваш любимый цвет?

– Голубой.

– М-м-м-да. У вас есть друзья?

– О да! Очень много друзья, очень…

– А подруги?

– Меньше, но тоже есть. Иногда. Для разнообразий.

– Понял. Вы женаты?

– Я замужем.

Тут я, конечно, как говорила моя незабвенная деревенская бабушка, маненечко прихренемши. Но быстро все понял:

– Как зовут вашего… мужа?

– Дональд.

– То есть вас зовут одинаково? Вы, как говорится по-русски, тезки?

– О да! Мы тёзки. Мой муж Дональд – юрист. Он очень-очень хорошо зарабатывает зарплату. А я делаю дела дома. Я – мастер домохозяйство. Я домохозяй.

– Понял.

– Мой муж Дональд любит, чтобы я учился разные языки и науки. «Моя жена должен быть хорошо образован», – говорит он.

– Хороший муж, – сказал я задумчиво.

– О да! Мой любимый Дональд – как это?.. идеалистический муж.

– Идеальный.

– О да!.. Я очень… как это… в значительной степени люблю мой Дональд. Но, Владимир, давайте ваши вопросы, и я на них буду сразу отвечать.

– Вам нравится, Дональд, роман Льва Толстого «Война и мир»?..

Мы занимались с Дональдом в течение месяца пару десятков раз, и всегда наш разговор с Дональдом сводился к любимому мужу Дональда Дональду. Это была явно Настоящая Большая Любовь, хотя понять ее, к моему огромному сожалению, не могу и не смогу никогда.

Не смогу, потому что я родом из дремучего гетеросексуального мезозоя, где Данте ищет свою Беатриче, Петрарка – Лауру, а наш домотканый Руслан – Людмилу. И где Дональд должен найти все-таки не Дональда, а какую-нибудь на худой конец завалящую Меланью.

На последнем занятии Дональд вбил окончательный и бесповоротный гвоздь в крышку моего будущего гроба.

– Владимир… – сказал Дональд более чем задумчиво.

– Что?

– Вот я и думаю…

– Что, Дональд?

– Вот у вас в России много всякие республики, области, районы, краи… Да?

– Есть, да, – ответил я словами датского филолога из фильма Георгия Данелия «Осенний марафон».

– Вот я и думаю… У вас есть Еврейская автономная область. Да?

– Есть, да.

– И вот я и думаю… У вас в России есть Еврейская автономная область, а почему у нас, в Америке, нет гейной автономной штат?

– Ого! Гейский штат?

– Да. Гейский штат. А почему бы и нет? И вот я и думаю: он должен быть на мой родной штат Кэлифорния. Там очень-очень много гей. Мой муж Дональд и другие гей…

– Это хорошо, Дональд, что в вашей Калифорнии много геев, но…

– Я понимаю… Это не совсем ваш ориентация.

– Ориентация – ерунда… Правда, Дональд. В Еврейской автономной области не так много евреев. И уж совсем не так много, как геев в Калифорнии. Хотя…

– «Хотя» – очень-очень хорошее русское слово, Владимир. Вкусное, почти как шашлык. Похоже на «хотеть».

– Да, Дональд, неплохое слово…

– Да, неплохое, Владимир.

– Ну что, живем дальше, Дональд?..

– Живём дальше, Владимир.

Вот мы и живём дальше. По инновационному «гейному» зуму.

Увидала молодого, взволновалася

Путь от моей квартиры до ближайшей «Пятерочки» занимает три минуты пятьдесят секунд. Плюс-минус двадцать секунд – в зависимости от того, насколько быстро приедет лифт. Проверено.

Магазин открывается в девять ноль-ноль. Читаю лекции я на удаленке («оффлайн», если на транснациональной фене) обычно с десяти тридцати и, как правило, до вечера.

Поэтому примерно без минуты девять я кормлю котов, которые когда завидят свои пакетики, тут же начинают истошно исполнять гастрономические серенады, танцуя вокруг мисок бог знает какое кошачье фламенко, и чалюсь в магаз. Это моя семейная обязанность.

Жена пишет мне список того, что нужно купить, еще вечером. Список (на сакраментальной квадратной желтенькой бумажке) прикрепляется магнитиком с надписью на суахили «Kenia – Hakuna Matata» в верхнем правом углу дверцы холодильника. Всё четко. Главное – ритуал. Хотя, конечно, мистическая связь покупок в «Пятерочке» с Кенией, где мы были лет пятнадцать назад, более чем загадочна. Но так сложилось.

Жена в девять утра еще спит. Потому что она долго спит, но зато поздно ложится. У нее свой рабочий график.

А я – наоборот: встаю в четыре-пять, вгоняя в краску всех на свете петухов, а упостелиться норовлю в восемь-девять, вгоняя в краску всех гостей – моих и моей жены.

По этой причине – несовпадения астрономических часов – мы с женой довольно редко видимся. Но это не мешает ей ежевечерне (одно из любимых словечек Анны Ахматовой) прикреплять для меня к холодильнику приказ семейного командования по квартире о моем завтрашнем утреннем марш-броске за провизией.