Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– А вдруг дюжинник бестолочь?

– Не-е-е! Он! Чует небось свои вот-вот нагрянут, вот и гнет грудь колесом, руки тянет!

Купцы перекипели, с криками ринулись вперед. Кто с кулаком, кто с колом, но еще скорее в угол влетел Безрод. Толпа будто расплескалась о седого да худого в червленой рубахе. Безрод поискал глазами Дубиню. Не нашел. Отлегло от сердца. Ума у старого на всех хватило, делом занят. Бестолочи!

– Уйди парень! Добром просим. Быть беде!

– То княжье дело - беды творить. Виноват - волоки к княжу.

– Уйди парень! Быть беде!

Безрод обвел глазами толпу.

Не дойдет дело до княжа, здесь решится. На добром слове держатся. Уже все для себя решили. Овиноватили. Может и виновен, кто его знает, а выходи, тогда Зигзя один на один, да сломи полуночнику шею!

– Никак перепугались одного полуночника?

– Не то говоришь, парень. Не в свое дело встрял.

Вчера встрял не в свое дело. Сегодня, завтра...

– Дверь видишь?
– бросил Безрод эйяру.

– Где?

– Слева.

– Да.

– Туда ныряй.

– Но...

– Ж-живо!
– Ничей скакнул вперед, опустил кулак на дубье, что впередистоящий наперевес держал. Раздался треск, купцы отпрянули, будто от языка огня. Эйяр воспользовался заминкой подался, влево, внес дверь амбара внутрь и мышью юркнул в темень. Обозленный купчина выронил переломанное дубье, разъярился пуще прежнего. Голь перекатная, неподпоясана, стращать вздумала, не в свое дело суется, стиснул пальцы в кулаки и первым обрушился на Безрода. Ничей только ухмыльнулся, встал перед дверью и ссутулился.

Озверевшие купцы тешились пока не взопрели, били, пока кулаки не рассадили, неподпоясанного аж видно не стало за частоколом рук и тел. А когда тяжелодышащие схлынули, когда стал гаснуть огонек злобы в глазах, когда раздались в стороны уже уставшие бить, явился всем на глаза седой в червленой рубахе. Стоял, стоял да и пал на колени, держал руки на теле, раскачивался, что-то шептал и ронял кровь наземь. Едва вовсе не падал. Обозленный, сверкал синими глазами из темноты амбара спасенный эйяр.

– Получи, подсыл полуночный!

– Валяться тебе, вражина, да с колышком бы осиновым в груди!

– Пошли. И так сдохнет!

– Того - не того, а душу отвели.

Плюнув, купцы разошлись. Эйяр вышел из тени амбара, огляделся туда-сюда, поддел Безрода под руки и вздернул на ноги, подвел к поленнице, усадил на колоду и прислонил к стенке дров. Безрод хрипел, стонал, что-то шептал. Полуночник присел.

– Не би-ить, не би-ить...
– тихонько тянул Ничей.
– не би-ить, нет.

– Боги, могучий Тнир, храбрый Ульстунн, что ж с тобой делать? Куда ни тронь - там отбито. Так свело болью, что и не разогнешься, а начну разгибать от боли помрешь...

– Поставь на ноги.
– прошептал еле слышно Безрод, но эйяр услышал. Осторожно помог встать.

– Распрямляй.

– Помрешь.

– Д-давай!

Полуночник прижал Безрода спиной к своей груди, обнял за плечи, начал осторожно разводить. Ничей глухо стонал, крошил зубы, кусал губы и только под конец страшно закричал.

– Ну вот, слава всем богам! Нашел! из-за угла выметнулся Дубиня и стражники за его спиной. Зеваки стайкой вились сзади, мальчишки и взрослые бездельники, коих на любой пристани пруд пруди. Когда били, близко подойти боялись, охали, ахали издалека. Теперь подошли. Теперь можно. Эйяр напрягся, но Безрода не отпустил.

Дыши ровно, полуночник. Ошибка вышла. Бочки-то свои у Терпеня заказывал?

– Ну.

– То-то и оно, что Зигзя то ж. И сам Терпень их не различит, и случись же вам и бочки одни и те ж заказывать, и лодьями пососедиться. Поспрошали дюжинников, ну те и сказали, мол, не усекли разницу-то. Ты жив, парень?

Безрод плохо видел, стоят какие-то люди, что-то спрашивают.

– Эге, да парень на ладан дышит!
– Брань выступил вперед.
– Да положи ты его!
– в сердцах рявкнул эйяру. Наклонился над Безродом приложил ухо к груди. Бьется сердце. Жив.

– Не би-ить, не би-ить...

Что? Брань прислушался.

– Не би-ить, не би-ить...

У Здрава охолонуло внутри. Не бить? Сдержался стало быть, скрепился, а разозлись, а расходись, а осерчай сердцем? Стражника прошиб холодный пот. И то ведь странно, что жив остался, еще дышит, еще смотрит, еще шепчет. Ну парень! Видать, сильно не хотел руки-то распускать, боялся! Аж до сих пор себя крепит! А встань не сегодня - завтра на ноги, да выдь на пристань виру требовать? У всех по одному? Брань стер пот со лба. Ну парень!

– Вот и выходит, что пуще меня княжью честь-то бережешь!

– А к лешему ее, эту честь!
– прошептал Безрод сквозь зубы.

Брань услышал и промолчал.

– А ведь по миру купчин пустят-то. Что один что другой!
– Брань повернулся к Дубине. Тот засмеялся.

– А по мне, так пусть я один и останусь!

– Хитер, старый бобер!

– Не старый. Просто живу долго. А безвинного сроду не бил.

– Отнеси меня к морю.
– шепнул Безрод.

– К морю хочет.
– поднимаясь с колен мрачно буркнул Брань.

– Я отнесу.
– эйяр присел и подхватил Безрода на руки.

– И то ладно. Мне же к княжу дорога. Брань кивнул своим стражникам.
– Ступайте за мной, тетери сонные!

Полуночник нес Безрода за холм через всю пристань. На купцов даже не глядел. А и гляди, и хоть молниями сверкай, громами грохочи - ни одной пары глаз не нашел бы. Попрятались под брови. Купцы лишь шапки в руках ломали да затылками поворачивались, да прикидывали виру. Хорошо не на дружинном сорвались, да и окажись на месте того неподпоясанного дружинный еще неизвестно как дело обернулось бы, может и не с кого было бы виру вздавать-то. Дружинные, они ведь такие, их голыми руками не возьмешь, шкуры не добудешь, а свою потеряешь. Хорошо все же, что тот седой не дружинный, да и как оказаться дружинному-то без пояса, да не при княже? Хорошо! А там, глядишь, полуночники подойдут, и вовсе еще с эйяра виру взыщут. А то и товар отберут.

Эйяр донес Безрода до самого моря, положил на гальку.

– Чего полез-то, дурень? Зашибить ведь могли!

– Так ведь и зашибли.

– Насмерть говорю.

– Пустое.

– Чего сам не бил?

Безрод промолчал. Показал, чтобы встать помог.

– А кто ты таков, парень? Вроде и в сыновья мне годишься, а нынче ты мне заместо отца. Жизнь подарил.

– А никто.
– Безрод морщился, в голове шумело. Вот как отдалась та оплеуха ворожцу, тот же шум в голове, да и головой мотает так же. Трудно еще стоять. Безрод тяжело осел наземь.

Поделиться с друзьями: