Ничто не вечно
Шрифт:
Это был момент истины.
Пейдж посмотрела на Джейсона и подумала: «Он первый мужчина, на которого я обратила внимание после Альфреда. Он замечательный, умный, искренний. В нем есть все, чего женщина может желать от мужчины. Что же со мной такое? Я продолжаю цепляться за призрак». В глубине души она все-таки надеялась, что однажды Альфред вернется к ней.
Она еще раз взглянула на Джейсона и приняла решение.
— Джейсон…
И в этот момент зажужжал ее бипер, было что-то срочное, тревожное в этом звуке.
— Пейдж…
— Мне
— Нет! Ни в коем случае! Передайте им, что я сейчас приеду. — Она швырнула трубку.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил Джейсон. Пейдж повернулась к нему. Ее глаза были полны слез.
— Это Джимми Форд, мой пациент. Они собираются отключить ему кислород. Они хотят позволить ему умереть.
Когда Пейдж прибыла в палату Джимми Форда, там находились Джордж Ингланд, Бенджамин Уоллис и адвокат Сильвестр Дэймон.
— Что здесь происходит? — решительным тоном потребовала ответа Пейдж.
— Утром состоялось заседание комиссии по этике, — проговорил Бенджамин Уоллис. — Комиссия пришла к выводу, что положение Джимми Форда безнадежно. Мы решили перекрыть…
— Нет! — воскликнула Пейдж. — Вы не посмеете! Я его лечащий врач, и я заявляю, что у него есть шанс выкарабкаться! Мы не позволим ему умереть.
В разговор вмешался Сильвестр Дэймон.
— Не вам решать это, доктор.
Пейдж вызывающе посмотрела на него.
— Кто вы такой?
— Я адвокат его семьи. — Он вытащил из кармана документы и протянул их Пейдж. — Это завещание Джимми Форда. В нем специально подчеркивается, что в случае если он получит угрожающую жизни травму, то не желает, чтобы его жизнь поддерживали искусственными средствами.
— Но я все время слежу за его состоянием, — взмолилась Пейдж. — Уже несколько недель его состояние стабильное. Он в любой момент может выйти из комы.
— Вы можете это гарантировать? — спросил Дэймон.
— Нет, но…
— Тогда вы будете делать то, что вам прикажут, доктор.
Пейдж опустила взгляд на неподвижную фигуру Джимми.
— Нет! Вы должны еще немного подождать. Адвокат смягчил тон:
— Доктор, я понимаю, что больнице выгодно как можно дольше держать у себя пациентов, но его семья не может позволить себе и дальше оплачивать расходы. И я приказываю вам отключить кислород.
— Но хотя бы еще день или два! — отчаянно воскликнула Пейдж. — Я уверена…
— Нет, — отрезал Дэймон. — Сегодня. Джордж Ингланд повернулся к Пейдж.
— Мне очень жаль, но боюсь, у нас нет выбора.
— Благодарю вас, доктор, — произнес адвокат. — Вверяю все это вашим заботам. А я предупрежу семью, что кислород будет отключен сегодня, так что пусть готовятся к похоронам. — Он повернулся к Бенджамину Уоллису. — Спасибо за сотрудничество. До свидания.
Он вышел из палаты, а оставшиеся проводили его взглядами.
— Мы не можем сделать этого
с Джимми! — закричала Пейдж.Доктор Уоллис прочистил горло.
— Пейдж…
— А что, если мы заберем его отсюда и спрячем в другой палате? Вдруг мы что-то упустили… Заговорил Бенджамин Уоллис.
— Пейдж, это не просьба. Это приказ. — Он повернулся к Джорджу Ингланду. — Может быть, вы?…
— Нет! — воскликнула Пейдж. — Я…, я сделаю это.
— Очень хорошо.
— Но если вы не возражаете, я хотела бы остаться с ним одна.
Джордж Ингланд погладил ее по плечу.
— Мне очень жаль, Пейдж.
— Я знаю.
Ингланд и Уоллис вышли из палаты.
Пейдж осталась с Джимми одна. Она посмотрела на кислородную маску, которая поддерживала его жизнь, на капельницы, питавшие тело. Как просто было перекрыть кислород и оборвать его жизнь! Но ведь у парня были такие прекрасные мечты, такие грандиозные планы.
«Когда— нибудь я тоже стану врачом. Я хочу быть похожим на вас».
«А вы знаете, что я собираюсь жениться? Ее зовут Бетси…, мы собираемся завести полдюжины детишек. Первую девочку назовем Пейдж».
У него было очень много того, ради чего стоило жить.
Пейдж стояла и смотрела на Джимми, слезы застилали глаза, все плыло как в тумане.
— Проклятье! — воскликнула она. — Да ты просто трус! А как же все твои мечты? Я думала, ты хотел стать врачом! Ответь мне! Ты слышишь меня? Открой глаза! — Она посмотрела на его бледное лицо. Никакой реакции. — Мне жаль, — прошептала Пейдж, — очень жаль. — Она нагнулась, чтобы поцеловать Джимми в щеку, и вдруг медленно выпрямилась, потому что смотрела в его открытые глаза. — Джимми! Джимми!
Он моргнул и снова закрыл глаза. Пейдж схватила его за руку, наклонилась и заговорила сквозь всхлипывания:
— Джимми, а ты слышал анекдот про пациента, которого кормили внутривенно через капельницу? Он как-то попросил доктора: «А нельзя прибавить еще бутылочку? Ко мне на обед придет гость».
Глава 19
Хони была счастлива, как никогда в жизни. У нее складывались с пациентами очень теплые отношения, какие были мало у кого из остальных врачей. Она действительно заботилась о своих больных. Среди них были и старики, и малыши. При назначениях в отделения доктор Уоллис следил за тем, чтобы у нее не возникало каких-либо неприятностей. Он хотел, чтобы Хони оставалась в больнице и всегда была под рукой.
Хони завидовала медсестрам. Ведь они могли ухаживать за пациентами, не думая о том, как их лечить. «Я никогда не хотела быть врачом, — размышляла она. — Я всегда хотела быть только медсестрой».
Но в семье Тафтов не было медсестер.
После обеда Хони нередко уходила из больницы и отправлялась по магазинам, чтобы купить подарки детишкам из отделения педиатрии.
— Я люблю детей, — поделилась она с Кэт.
— Ты собираешься иметь большую семью?