Ник и другие я
Шрифт:
Ви прищурилась, всматриваясь в Ник:
– Ты не жалеешь о нанах? И обо всем, что случилось?
Ник фыркнула:
– С нанами встряла не я. С нанами попал Лин.
Мика даже оторвался от переноски, возвращаясь в кресло и уточняя:
– Это как?
– Это… – Ник на миг замерла: Лин по элтелу уточнил, как у неё дела, и пришлось отвечать, что Мика сам все понял, и у них теперь все хорошо. – Когда началась прошлая осень, которая так «порадовала» тебя, Ви, и Сэм, я, конечно, куролесила знатно, но… Я выросла в приюте. Там было голодно, и некоторые девчонки подрабатывали весьма однозначно… Я видела,
– Гибрид, – тихо подсказала Ви.
– Точно. Он гибрид… Только отдельные дружеские наны его починили, а вот предупредить забыли. Так что в моем случае наны Дуба ни при чем. И о Диего я не жалею. Ни капли не жалею. И, думаю, Ви, ты тоже не будешь жалеть о… На каком имени ты остановилась?
Ви нашла в себе силы улыбнуться:
– Нана?
Мика фыркнул:
– Весьма символично…
Ник тихо рассмеялась:
– Что ж, чувство юмора у нас одинаковое, это факт. Я думаю, что несмотря на разницу в десять лет, мы с тобой подружимся, Ви. Всегда хотела младшую сестренку. И вот…
– Тебе двадцать девять лет? – не поняла её Ви.
Ник серьезно подтвердила:
– Да. Мне почти тридцать. Ускоренное созревание – с восьми лет до восемнадцати. Только не спрашивай, как. Я не знаю.
– Это как раз легко понятно. – сказала Ви. – Мне па… Тебе па… Мика объяснял.
К чести Мики, тот вынес все правки с терпеливой улыбкой и не стал возмущаться или обижаться. Он просто продолжил:
– Это всего лишь изменения гравитационного поля, Ник. Ты же знаешь, что пространство-время зависят от гравитационного поля? Чем больше гравитация, тем медленнее течет время. Ядро планеты моложе поверхности на много лет. А на орбите приходится замедлять часы, чтобы они не опережали время на поверхности на Земле. Управляя гравитационным полем, снижая или увеличивая его, мы управляем временем.
Ник отрешенно повернулась к Ви:
– Он тебе такими же словами объяснял?
– Дааааа, – улыбнулась Ви. – Мне было шесть лет.
– И ты даже поняла?
Ви вместо ответа уткнулась в колени, и Ник пожала плечами:
– Буду старшей глупой сестрой. Только и всего. И я потом подумаю и пойму. Или не пойму, но подумаю. И, Ви, хватит смеяться – у тебя плечи ходуном ходят, я же вижу.
Та выпрямилась:
– Прости. Правда, прости, но это такие… – она даже губу прикусила, чтобы не продолжать.
Ник легкомысленно отмахнулась:
– Ну и ладно. Тогда про наны и магнитное поле даже спрашивать не буду. Мне это неинтересно. Вот! И кому мешали самолеты тоже.
– С самолетами как раз все просто, – это вмешался Мика. – Земля уже несколько веков находится в процессе переполюсовки. Магнитное поле Земли крайне ослаблено, на поверхности нас от разрушающей солнечной радиации защищают Границы, а вот в атмосфере защитных полей нет. Там любой человек подвергается страшной радиации, что приводит в конце концов к смертельным заболеваниям. Потому и было решено избавить людей от этих технологий. Тот, кто передал людям чертежи самолетов, действовал не во благо людей, Ник.
– А… То есть война была в интересах людей…
Мика
мягко поправил её:– Я не это имел в виду, Ник.
Она опустила глаза вниз, потом нашла в себе силы посмотреть Мике в глаза, грустно улыбаясь:
– Прости, у меня война – больная тема. Прости… Но я помню – ты разрешал мне летать… Вроде.
– Да, разрешал. Только недолго, чтобы не было негативного влияния радиации. И всегда после ты проходила чистку в капсуле – на всякий случай. Как-то так…
– Ладно, с остальными вопросами я повременю… Сейчас важнее Ви. Ты хочешь сходить в реанимацию и посмотреть на Нану? Ты же не шутила?
Ви вскинулась:
– А мне разве можно покидать палату?
Ник тут же встала:
– А кто запретит? Это больница семьи Росси. Владелица Анна Росси. Она… Она… Скажем, она бабушка Наны. Орки, Ви, ты точно сможешь каждый раз говорить это имя без улыбки?
Ви встала с кровати:
– Я буду стараться. – она оглядела палату, но ни своих вещей, ни больничных не нашла, а идти как-то в пижаме ей показалось не очень. Ви замерла, теряя свою улыбку.
Ник подскочила к переноске:
– Я же говорила, что она только подгузники не умеет менять? – она открыла нижнее отделение в переноске, доставая оттуда широкое, большое худи и домашние удобные туфли. – Это я на всякий случай прихватила. Парни на тебя, Ви, делают ставки – когда ты рванешь из больницы? Они не уверены, что ты – это я.
Мика встал, подхватывая переноску с Диего:
– И на что они ставят?
– Что к вечеру сбежит.
Ви, прячась в широком вороте худи, спросила:
– А ты… На что поставила?
– На излечение Наны. Не раньше. Пойдемте… Мне, кстати, Лин скинул кое-что… Перес начал пресс-конференцию. Он будет добиваться изменения закона о хомофилах, Ви.
Та обняла себя руками:
– И что это значит?
Ник обреченно выдохнула, признаваясь:
– Мириться придется. А я его до смерти боюсь. Есть что-то в Мигеле неправильное. Вот совсем неправильное. Никогда не знаешь, от чего он сдетонирует. А когда он взрывается, то взрывается все вокруг. Но своих он даже пальцем не трогает, а все равно страшно до ужаса.
…Ви пустили в реанимационную палату. Мика и Ник остались в коридоре. Наблюдать, как Ви осторожно прикасается к На… не… было неловко, так что они отошли к креслам и сели. Ник очень надеялась, что это все же шутка с именем для малышки. Пусть и на неведомом языке оно и означает Яблоко. На Яблоке мир клином не сошелся.
– Она научится… – тихо сказала Ник. Надо же что-то сказать. – Она сильная, просто не думала, что окажется одна с ребенком. Ждала принца, вот и сломалась.
– Будем надеяться. – кивнул Мика, глядя то ли в пол, то ли на носки своих ботинок.
– Не сможет справиться с малышкой – есть я, есть совершенно потрясающая бабушка Анна… – Ник помолчала, но Мика не возмущался. Просто сидел и молчал. Ник дипломатично добавила: – есть ты… И не смотри так, я тебя назвала вторым, потому что у тебя нет Анны, а Зак в роли помощника крайне сомнителен. Мика…
Он все так же отрешенно посмотрел в пол, и Ник подумала, что камеры-одиночки все же так просто не проходят.
– Ник, не надо, я все понимаю. И не претендую на большее. Просто знай – я всегда готов прийти на помощь.