Ника. Реально, как во сне

На заправке Ника расплатилась пятитысячной купюрой. Однако, сдачи не оказалось, кассир вернула купюру, потребовав «денег помельче».

Убирая в кошелек деньги, Ника услышала: «Не заметит наверняка», – Ника подняла взгляд. На нее смотрела приветливо улыбающаяся кассирша. «Еще пятерку можно будет взять из кассы. К концу месяца так на машину приличную уже и набежит с лохов. Вадик – молодец!» – кассирша улыбнулась еще приветливее.

Ника поняла, что речь идет о купюре, которую улыбчивая ей вернула, якобы не найдя сдачи. Вернула, да не ту. Первой реакцией, конечно, была растерянность. Ну а что бы Вы стали делать, если бы Вам попытались всучить фальшивку?! Но Ника знала, что медлить нельзя. Нарываться она не хотела. Мало ли. Но была-не была!

– А ты… – на бейджике было написано «Люба», – Люба… С Вадиком еще? И на заправке не боишься крутить свои делишки? – Ника картинно швырнула на блюдце для мелочи полученную фальшивку.

Люба перестала улыбаться, резко побледнела и сгребла брошенную Никой купюру. Воровато оглядываясь, она дико метнув взор в сторону охранника, единственного постороннего, присутствовавшего на заправке. Охранник мирно дремал.

– Ты считаешь, – по-бандитски прищурясь, продолжила наступление Ника, – Можно за лохов всех подряд считать? Мы давно уже наблюдаем. И Вадиму передай – пусть сворачивается. Чтобы вас обоих через неделю в городе не было! Поняла? – рявкнула Ника.

– Я… по…няла! – скорее прошептала белая, как простыня Люба.

– И сдачу не забудь дать, шалава! Нормальными деньгами! – свирепо чеканя слова, потребовала Ника.

Люба протянула обратно Никину и пятитысячную купюру и «деньги помельче» оказались не нужны. Затем, заискивающе улыбаясь, протянула:

– Извините, ошибочка вышла… За счет заведения!

Ника забрала свои деньги из трясущихся Любиных пальцев, развернулась круто на каблуках и, печатая шаг, направилась к машине.

Выезжая с заправки, Ника уже подсчитывала мысленно, сколько злодеев можно таким образом вывести на чистую воду – Робин Гуд нервно курит в сторонке!

Например, зайти в магазин, прислушаться к персоналу и приказать им перевесить всякие «весовые» сыры и колбасы, и окажется вес каждого кусочка на 100гр. меньше, чем было указано на магазинной этикетке.

Или, подойти к попрошайке на улице и сказать, что угнали его мерседес со стоянки на улице N, который он оставил ровно 4 часа тому назад после того, как переоделся в «рабочую форму». Пусть догоняет.

Или, подойти к тете Оле из 34 квартиры и сказать, где ее муж, дядя Коля деньги прячет с каждой зарплаты – любовнице из 44 квартиры на ремонт откладывает. Сюрприз ей сделать хочет. Пусть сюрприз устроит тетя Оля дяде Коле. Хех. Ей и самой ремонт не помешает.

А вот еще! Можно подойти к Сергею Анатольевичу – директору Ниночкиной школы и подробно рассказать ему о всех его явках и паролях – на что конкретно уходит школьный бюджет. Пусть думает потом кто его сдал, и куда еще эта информация может пойти. Как минимум, у Ниночки обучение куда легче станет.

Так, в радужных мечтах после заправки на-халяву Ника доехала до дома. Не смотря на поздний час, домашние не спали. Ждали Нику. Мама наготовила всяких вкусностей полный стол. Ниночка после традиционных «обнимашек» деловито стала бегать с ложками – в ее обязанности входило накрывать на ужин.

«…И целых пятьдесят рублей… Вот тогда я все рублики соберу, и маме куплю зеленую сумку, которая на третьей полке в магазине стоит давно – запылилась вся уже. С зеленой сумкой она станет сразу самая красивая, найдет хорошего папу и сразу на нем поженится…» – Нике все же удалось услышать мысли Ниночки.

«Добрая моя девочка» – с нежностью подумала она о дочери, засыпая.

Ей снился Он. Как когда-то раньше, она радостно смеялась очередной его грубоватой шутке. А он радовался ее смеху, стараясь рассмешить Нику еще больше.

В этот момент рушились преграды социальных ступенек, рвались цепи субординации. Никто из окружающих не знал об их тайных отношениях. Но догадывались и сплетничали конечно же все. Однако это все было совершенно не важно, ибо, как говорила незабвенная Фаина Раневская: «Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает счастливое будущее». Им было просто хорошо находиться друг с другом рядом, понимая друг друга даже не с полуслова, а с полувзгляда. Хотя бы и никакой романтики – и без нее все просто было хорошо.

Его поцелуи божественно пахли жасмином, они были настолько пылкими и жадными, как если бы это были последние поцелуи в жизни.

Иногда очень жалко просыпаться!

IV. Понимание – это хорошо или плохо?

Андрей все же проболел почти две недели. И под расписку на следующий день его конечно же не отпустили – отговорили. Они с Никой обсудили все детали, касательно встречи с господином Ли. Нике было приятно то, что Андрей ей никогда не врал. Он просто не считал видимо, нужным лгать.

Подходило время для решающих переговоров с не любящим рукопожатия господином Ли.

На переговорах сначала все шло хорошо. Но в какой-то момент Ника замерла, неприлично совершенно уставившись в физиономию господина Ли. В этот момент Андрей звонил бухгалтеру Катеньке, с распоряжением перевести 30% предоплату по сумме выставленного господином Ли коммерческого инвойса.

В какой-то момент, глаза господина Ли стали матовыми. Зрачки перестали отдавать свет. Запах горького горошка усилился в сто крат, да так, что чихать можно было даже тем, кто не так чувствует музыку запахов и вкусов, как Ника.

Пришло понимание: господин Сун Ли не был вдовцом. А потом пришло понимание…

– Андрей, скажи Кате «отбой»! Срочно! – вскричала Ника внезапно.

– Катюша, погоди-ка, – Андрей, завершавший давать распоряжения об оплате с неудовольствием, переключился на Никин требовательный голос, – Ника, что-то срочное? Мне нужно с оплатой за…

– Его фабрика сгорела месяц назад, – твердым, нетерпящим возражений тоном перебила его Ника. – Чтобы восстановить оборудование нужно несколько миллионов. Не рублей. Он собирался слить твои деньги в офшор, и ты бы его не нашел после. Бизнес потерян. Господин Сун Ли – банкрот? Это верная информация о вас? – последнее Ника спросила по-китайски, обращаясь к желтому, как шафран неулыбчивому господину. Ника то и дело бросала взгляд на левую ногу, китайца, находившуюся рядом с ее стулом, не в силах побороть неприязнь к безвкусице. Господин Сун Ли видимо счел эстетичным к белому пиджаку подобрать белые же кеды, которые по российской пыли не замедлили стать коричнево-серыми. Нога в грязном кеде, до этого непрестанно нервно подрагивающая, немедля поджалась и исчезла под столом.

– Русские КГБ быстро работают, – после недолгого молчания ответил господин Ли.

Китаец коротко зло взглянул на Нику. Ни слова не говоря более, поклонился Андрею, и не оплатив свой чай, быстро удалился.

Андрей так и остался сидеть с алекающей трубкой в руке, глядя то на удаляющуюся за окном кафе фигуру господина Ли, то на Нику. Ника коротко и без объяснений перевела свой последний вопрос.

– А… Откуда ты это узнала?! – в полном недоумении спросил Нику Андрей, наконец-то отключив надоедливо вопрошающий телефон.