Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

В случае с Н-1 выпустили не одно постановление, а целую серию, в 1962 году, в 1963, в начале 1964 года. Очень уж сложной оказалась задача, то требовалось привлечь к работе дополнительных соисполнителей, то в связи с «непредвиденными» задержками перенести на более поздний срок начало испытаний. Только 3 августа 1964 года отец подпишет пухлый документ, в котором, казалось бы, до последнего гвоздя распишут, что, кому и когда следует сделать для успешной высадки человека на Луну. Челомею тоже удастся втиснуться в это постановление, но дальше «дверей» его не пустят. С помощью УР-500 он должен будет запустить космонавта в облет вокруг Луны. Но это все в будущем.

Королев торжествовал. Лунный проект в принципе одобрен! Не за горами очередной триумф! О том, что первым может стать американец, в тот день в Пицунде никто не помышлял.

Один Челомей был настроен скептически. На втором заседании он не присутствовал, болел. Вечером я заехал к нему с отчетом. Владимир Николаевич чувствовал себя лучше. Он полулежал на диване и с удовольствием штудировал технический журнал на немецком языке. Страницы были сплошь испещрены математическими формулами. Я рассказал ему о докладе Королева. Владимир Николаевич задумался.

— Думаю, что Н-1 не полетит, — только и произнес он.

Я поразился, Королев докладывал так убедительно. Не может же он ошибаться в главном. Челомей не стал вдаваться в подробности, сказал только, что синхронизировать работу двадцати четырех двигателей — задача неподъемная, а там еще интерференция истекающих из сопел на сверхзвуковой скорости газов…

— Сам черт ногу сломит, — подвел итог Челомей.

Я промолчал, слишком разнились наши весовые категории. Но не мог и согласиться с ним: Королев же тоже не мальчик, знает, что делает.

Я несколько забежал вперед…

После Королева на заседании выступил Янгель.

За короткий перерыв сменили плакаты. На стене растянулся целый частокол ракет: одноступенчатые, двухступенчатые, завершала ряд трехступенчатая громадина Р-56. Внизу плаката среди характеристик выделялся стартовый вес — 1 400 тонн. Михаил Кузьмич тоже не желал отставать от соперников.

Чуть сутуловатый Янгель начал доклад обстоятельно, с выявленных в процессе боевой эксплуатации недостатков, необходимости проведения изменений и доработок серийных ракет, облегчающих в частях обращение со сложной техникой. Казалось, выступает не главный конструктор, для которого принятые на вооружение ракеты остались во вчерашнем дне, а рачительный командир дивизии. За такую заботу Михаилу Кузьмичу в войсках платили неизменной любовью и уважением.

Пройдясь по ракетам средней дальности, Янгель подробно остановился на Р-16. По его словам, ракета полностью готова к боевой эксплуатация и в течение этого года удастся развернуть десять-пятнадцать сдвоенных стартов. Строительные работы подходят к концу, все теперь в руках монтажников. Саму же ракету завод освоит в серийном изготовлении без задержек. Необходимые предварительные мероприятия проведены.

Отец не удержался, перебил его.

— А как обстоят дела с приведением в боевую готовность?

Янгель просил чуть-чуть повременить, именно к изложению этой стороны вопроса он и переходит.

— Все ракеты, поставляемые ныне в армию, — он подчеркнул, что говорит только о своих разработках Р-12, Р-14 и Р-16, — делались в соответствии с военной доктриной и, главное, техническими возможностями 1950-х годов. То, что было хорошо в 1957 и даже в 1959 году, ни в какие ворота не лезет сейчас. Р-16 — последняя из ракет того поколения.

Какой была концепция использования ракетного оружия в те годы? Ракеты предполагалось хранить в специальных ангарах. Только решившись на запуск, их устанавливали на старте и по мере готовности запускали.

Теперь же американцы на своих «Минитменах» объявили постоянную готовность к пуску. На подготовку отводятся считанные минуты. Ракеты изо дня в день стоят на стартовых столах в течение всего срока службы. Никаких ангаров, никаких установщиков, трейлеров, волокущих их по тревоге. Технология боевого старта изменилась полностью и идеологически, и технически.

К тому же повсеместным и жестким требованием стала установка ракет в шахтах для защиты их от возможного нападения, ракетного или воздушного.

Отец оживился и подал реплику, подтверждающую высказанную точку зрения. Он не упускал случая вспомнить, что у нас инициатором этого дела, опередив маститых конструкторов, стал он.

Добиться нужного эффекта частными изменениями не удается: ракеты первого поколения нельзя долго держать заправленными. На их подготовку к старту уходит значительное время, хотя бы потому, что все операции делаются вручную.

Здесь Янгель сделал паузу и, еще больше ссутулившись, обратился, казалось, к одному отцу.

— Мы не смогли выполнить взятого на себя обязательства, Никита Сергеевич, Р-16 придется хранить сухими. Иначе ничего не получится, — оправдывался Янгель, — при сегодняшней технологии ракета способна простоять заправленной всего несколько недель, а дальше неизбежна замена. Проблему ответного удара мы стараемся решить за счет ускорения заправки. Другого выхода нет. Мы обязуемся уложиться в минимальное время.

Отец мрачно смотрел перед собой. Он спросил, насколько сократилось время подготовки по сравнению с «семеркой». Янгель, повеселев, стал сыпать цифрами, экономия получалась немалой, вместо суток — часы, даже десятки минут.

Отец удовлетворенно кивнул головой. Все-таки шаг вперед. Он попросил подумать, что еще можно предпринять, чтобы сократить время, постараться догнать американцев. Янгель пообещал сделать все возможное. Он облегченно вздохнул, обошлось без неприятных объяснений.

На будущее Янгель предлагал определить необходимый минимум изменений на действующих ракетах, обеспечивающий их постановку в шахты, и больше не тратить на них силы. В таком виде они послужат, пока не появятся новые, современные изделия.

Отец снова одобрительно кивнул, заметив, что, пока с шахтами не прояснилось, надо продолжать установку ракет в наземном варианте. Присутствующие одобрительно загудели.

Янгель перешел к следующему плакату. Для поражений целей в Европе он считал возможным пока сохранить Р-12 и Р-14, а все силы сосредоточить на межконтинентальных ракетах, отвечающих современным требованиям.

Он предлагал за полтора года разработать и начать испытания новой ракеты Р-36, впитавшей в себя все последние достижения в этой области. Предполагалось обеспечить автоматическую предстартовую подготовку, включая заправку, создание рассредоточенных подземных стартов, управляемых с единого командного пункта и, естественно, более высокую точность попадания в цель. Р-36 можно было бы сравнить с американской ракетой «Титан-2», они поднимали примерно одинаковый термоядерный заряд с эквивалентом за 10 мегатонн.