Никогда не было, но вот опять. Попал 4
Шрифт:
– До свидания, господа! До свидания, мадмуазель инструктор! – попрощался он с порозовевшей Катькой.
Император Российской империи Александр III Миротворец с семьёй. Крым, Ливадия. Май 1893 год.
Александр
Глава 23
– Неужели вы и вправду стали бы стрелять в Голицына? – спросил меня Прудников, когда мажоры с царевичем отбыли восвояси.
– А вы сомневаетесь? – с усмешкой, вопросом на вопрос, ответил я.
– Да как сказать …?
– внимательно меня оглядывая, протянул тот.
– Всё-таки сомневаетесь, - заметил я. – И правильно делаете. Не стал бы я в этого вспыльчивого мажорчика стрелять.
– А если бы он саблей на вас замахнулся? – продолжал допытываться Прудников.
– Ударить меня саблей я бы ему не позволил, - уверенно сказал я.
– Это как? – недоверчиво спросил Прудников.
Я не стал объяснять, что в прошлой жизни видел в интернете ролик, где Кадочников показывает, как можно защититься от сабельного удара. Мы с Архипкой этот приём учили, и потому я не слишком боялся сабли Голицына. А если учесть, что я двигаюсь чуть быстрее хроноаборигенов, то шансов достать меня своей железкой у мажора было не много.
Вместо объяснения я предложил Прудникову попытаться рубануть меня саблей. Правда, сабли у Прудникова не было, он был одет, так сказать, в «партикулярное платье», но с неизменной тростью в руках. Вот и я и предложил использовать вместо сабли трость. Прудников сначала отказался, но я его убедил. Тогда он нерешительно поднял для удара трость.
– Иван Николаевич!
– сказал я. – Так не пойдет! Бейте по настоящему.
Тот кивнул и размахнулся. Я, чуть пригнувшись, скользнул к нему вплотную, перехватив руку с тростью, отобрал палку и, оттолкнув от себя, не ожидавшего такого оборота Прудникова, легонько ткнул тростью ему в бок.
– Ловко! – вымолвил он, обескураженный быстрой потерей «сабли». – Научите?
Я отдал ему «саблю» и повторил приём медленно, отталкивать не стал, а обозначил удар тяжёлым набалдашником трости снизу в подбородок.
– Если так ударить сабельным эфесом, то ваш противник ляжет и делайте с ним, что хотите, только делать всё нужно быстро.
– Повторите! – попросил он.
– Повторять не буду. Приём за два раза не усвоите. Лучше попросим Архипа Назарова, он вас потренирует. Архипка обучи господина Прудникова этому приёму.
– Ладно! – легко согласился тот, и подошёл, чтобы немедленно заняться этим делом. Пришлось их обломать.
– Не сейчас. Договоритесь когда и где. А сейчас нам нужно всё здесь собрать и везти на склад.
– Один вопрос, господин Щербаков! – остановил меня Прудников.
– Вопрос? – удивился я, - ну задавайте свой вопрос.
– Если вы могли просто отобрать саблю у Голицына, то зачем вы сказали Его Высочеству, что готовы были прострелить ему руку.
– Я, в глазах этих господ, низкородный хам и неблагородный шпак, которому можно и в рыло заехать. А Его Высочество наверняка доведёт
до господ гвардейцев, что я ещё тот отморозок и готов стрельбой ответить на попытки ударить меня. Не думаю, что это сильно мне поможет, но если удастся охладить кое-кого из этих высокородных бездельников и то хлеб, - ответил я, не слишком заботясь о том, поймёт ли мой собеседник некоторые мои слова.– Я так и подумал, - усмехнулся тот. – Но что вы имеете ввиду под словом «отморозок»?
Я засмеялся и решил ещё больше усугубить недоумение господина Прудникова по поводу этого нелепого понятия.
– Отморозок это такой бычара, которому всё пофиг. Он не признаёт ни чинов ни авторитетов и всегда готов или морду кому либо набить или стрельбу устроить, как в моём случае, - поведал я любопытствующему полицейскому.
– Но вы же господин Щербаков не такой! – усомнился во мне Прудников.
– Не такой! – согласился я. – Я гораздо хуже. Они ребята большей частью примитивные, а я как вы знаете изобретатель.
– Вы шутите!
– наконец догадался наш полицейский куратор.
– Шучу, конечно! Но как говорится, в каждой шутке есть доля шутки! – изрёк я сомнительную истину.
Тот, покачав головой, заявил:
– Вижу, что с вами мне скучать не придётся. Надеюсь, что на сегодня ваш лимит приключений исчерпан и в моей помощи вы не нуждаетесь. Так что до завтра господа! – попрощался с нами куратор и отбыл. Сильно подозреваю, что господин Прудников поспешил доложиться начальству о проведённом с нами дне.
На следующей день с утра, Прудников снова предстал передо мной, получивший новые инструкции, отдохнувший и готовый продолжать опекать нас.
– С добрым утром, господин Щербаков, - не имея чёткого понимания, с каким человеком ему приходится работать, Иван Николаевич решил пока обходиться рамками вежливой беседы с гражданским лицом.
– С добрым утром, Иван Николаевич, - один удар ножом итальянского убийцы, а как ускорились события для меня в этом мире.
– Пришли, какие либо распоряжения на мой счёт?
– Только в той мере, что наблюдать за вами и вашими друзьями, пока вы знакомитесь с городом. Всё же приём к царю расписан на несколько месяцев, а вам встретиться надо тайно.
– Может тогда порекомендуете нам несколько хороших оружейных магазинов? В любом случае я тут на краткое время, отчего бы не взглянуть на последние новинки? Может получится пару подарков прикупить или что полезное для охоты.
– Вы так уверенны в кратковременности своего визита? Вас вызвали к императору всея Руси, и вы ещё толком не освоились в столице, а уже собираетесь уезжать, - Иван Николаевич был удивлён. Его собеседник не раз и не два высказывал мысли. показывающие некоторые события совсем в ином свете. Вот только по каждой такой беседе приходилось писать подробный отчёт вечером, задерживаясь допоздна с пером и листом бумаги.
– У меня нет капиталов, а значит я буду мало интересен власть предержащим. У меня нет амбиций построить карьеру или иных причин задержаться в первопрестольной, - с мягкой улыбкой объясняю свои мотивы.
– Хм, резонно, резонно, - казалось, что Иван Николаевич сравнивает услышанное со своими мыслями.
– Тогда у меня есть пара мест, которые могут вас заинтересовать в плане выбора оружия. Мы можем выдвигаться, как только вы будете готовы.
На двух пролётках подъехали к магазину. В отличии от прочих, вместо ярких вывесок здесь висела надпись красными буквами "Миръ Охоты".